Новый порядок

— Демоны! Что это ещё за урод?!

Лучник выдернул из колчана новую стрелу и выпустил её не целясь — с пятнадцати шагов промахнётся только слепой. Стрела ударила Гы в грудь, повалив на мокрый песок, и спустя мгновение он ощутил сильную боль. Зачем?

— Всё, командир, нам их не догнать.

— А, пёс! Ладно, давай к берегу…

Лодка тяжело вошла в прибрежный песок, остановилась. Солдаты один за другим выпрыгивали на берег, отряхивались, не обращая внимания на корчившегося неподалёку юродивого.

— Я этим олухам выпишу по двадцать палок! Ведь сказано было — от лодки далеко не отходить!

— Да, вшестером на такой посудине вряд ли кого догонишь. Да пёс с ними, командир. Подумаешь, две девки и пацан, невелика добыча. Вот сменимся, пойдём в Буто, там этого добра сколько хочешь!

— Не, но как они проскочили, а? Ничего не боятся здешние девки!

— Не приучены ещё к порядку потому что.

— Ничего, мы приучим!

Взрыв хохота.

— Ну ты хоть попал, Иаби?

— В одну попал точно. А во вторую помешал этот придурок. Кстати, где он?

— Да вон лежит! Держит твою стрелу, нипочём не отдаст!

Новый взрыв хохота. Солдат, что стрелял из лука, приблизился к лежащему на песке Гы. Юродивый тяжело, хрипло дышал, держась за древко руками.

Иаби вынул из-за спины топор, обошёл лежащего и одним коротким ударом обуха в темя добил несчастного. Выдернул стрелу из разом ослабевших пальцев, пошёл к воде и прополоскал наконечник от крови. Сунул в колчан.

— Ладно, нечего тут торчать! — подал голос командир. — В лодку! Надо будет натянуть поперёк протоки верёвку, вот что. А то ещё кто-нибудь проскочит…

* * *

— Больно…

Мерит облизала сухие побелевшие губы.

— Потерпи, Мерит. Потерпи, сестрёнка.

— Пить…

— Нельзя тебе пить, родненькая, никак нельзя.

Мерит дышала трудно и часто. Ако, сидящий на руле, смотрел на неё огромными сухими глазами. Сидха закусила губу до крови. Стрела попала Мерит в живот, и было ясно, что она уже не жилец.

— Не…удалось… — вновь облизала губы Мерит.

— Чего? — наклонилась к сестре Сидха.

— Пожить…не удалось… — Мерит застонала. — Никого… не осталось. Ави… отец… и Тутепх тоже… и мама…

— Ты не говори так, Мерит. Береги силы.

— Зачем… они…теперь? — Мерит повела уже мутнеющими глазами. — Тебе… всех… хуже. Потому что… живая… осталась…

Тело Мерит слабо выгнулось и обмякло, глаза остекленели.

— Мерит! Сестрёнка!

Кровь из прокушенной губы стекала по подбородку, но Сидха не замечала этого. А вот слёз не было. Похоже, все слёзы остались в Буто.

Женщина перевела взгляд на берег, уже превратившийся в едва заметную полоску на горизонте. А ещё дальше поднимался громадный чёрный столб дыма. То, что недавно ещё было родным городом Буто, стало чёрным дымом. Всё, что составляло прежнюю жизнь, стало дымом.

— Сидха… — наконец решился Ако. — Не молчи. Ты плач, ага?

— Я не могу — неожиданно жёстко произнесла Сидха. — И тебе не советую. Нам теперь никак нельзя плакать, Ако. Нам теперь будет по-настоящему трудно.

Она оглядела челнок.

— Давай-ка завернём её, Ако.

Вдвоём они завернули тело Мерит в её же покрывало, которое невесть как успели прихватить из дому. Поднатужившись, женщина перевалила тело, ставшее вдруг почему-то невероятно тяжёлым, через борт, и Мерит с плеском исчезла в волнах. Покрывало ещё какое-то время призрачно белело в глубине, и Сидхе страшно хотелось туда, к сестре… Но толчок в животе вновь остановил её.

— Мы же идём в Ханаан, да? — похоже, Ако не в силах был выносить жуткого молчания.

— Да, Ако.

— Мы дойдём, Сидха. Вот увидишь — как можно более уверенно заявил мальчик.

Она медленно повернула к нему лицо.

— Даже если мы не дойдём, Ако, это гораздо лучше, чем жить в бывшей Земле Папируса, где теперь властвует новый звериный порядок.

12.07.07. Челябинск.