Новый скандал в Богемии

– Клотильда? Я тебя умоляю, Ирен! Ты слишком многого ждешь от нее.

Моя подруга кивнула.

– И Ротшильды тоже, – сказала она мрачно.

Глава двадцать вторая Интервью с вампиршей

Таинственная Татьяна обитала за пределами замка, в отеле «Белград». Если бы она поселилась в массивном королевском дворце на Градчанском холме, это показалось бы мне менее зловещим.

Нет, я не забыла, как полтора года назад имела серьезный разговор с Ирен на предмет ее пребывания в замке, но тогда король еще не состоял в браке и даже не был обручен.

Меня поразило, с какой готовностью эта женщина ответила на утреннюю записку Годфри. Ответ доставили после обеда, когда Ирен и Аллегра собирались на прогулку в Старый город.

Годфри немедленно вызвал меня, и мы отправились в номер Ирен и Аллегры. Расположиться решили в гостиной, где мы вчетвером могли разместиться свободно, без необходимости сидеть на кроватях.

Ирен тут же завладела посланием, ощупала поверхность конверта и даже поднесла его к носу, прежде чем открыть. Аллегра наблюдала за происходящим, широко раскрыв глаза от изумления.

– Ирен время от времени превращается в ищейку, – сообщила я юной Аллегре.

Ирен молча выслушала мою ремарку, затем поместила еще не открытый конверт перед собой и стала внимательно разглядывать, как хиромант – ладонь.

– Плотный венский пергамент. Аромат… ирисов и увядших роз, – объявила она торжественно. – Два листа, потому что мадам Татьяна пишет жирно и размашисто, не экономя бумагу и чернила. Без печати, поскольку наша соперница не может похвастаться родословной и, кроме того, не привыкла тратить время на лишние ритуалы, особенно если может пострадать ее маникюр. Вместо подписи внутри приложена к письму необычная вещица личного характера.

Ирен вручила конверт мужу, как секундант передает участнику поединка дуэльный пистолет.

– Очень любезно с твоей стороны предоставить мне право первого прочтения, – заметил Годфри.

Он вскрыл конверт ножом для фруктов и бегло осмотрел содержимое.

– Я права? – осведомилась Ирен.

Годфри с улыбкой повернул первую страницу лицом к нам, чтобы все могли ее видеть. Она была исписана черными чернилами от края до края. Листов было, разумеется, два, и из-под них что-то выскользнуло на ковер.

Аллегра быстро наклонилась, чтобы поднять упавший предмет:

– Тюлевая розочка, как будто украшение от корсажа. Какая миленькая!

– Раз тебе нравится, можешь взять ее себе, – заявила Ирен, довольная, что ее предсказание сбылось. – Уверена, Годфри не нужны вещи посторонней дамы. Смотрите-ка, у грозной Татьяны есть и другая сторона характера: она сентиментальна. Забавная смесь.

– Конечно не нужны, – поспешно подтвердил Годфри, – как и само письмо. Это просто приглашение «на поздний чай в пять часов». Что ты обо всем этом думаешь, Ирен? Я, видимо, упускаю какие-то тонкости.

Моя подруга исследовала страницы одну за другой, пристально вглядываясь в особенности почерка: так доктор осматривает пациента.

– Она перечеркивает букву «т» с каким-то… дьявольским напором. Прямо-таки убийственным. – Ирен нахмурилась. – Что до смысла письма, она, очевидно, уже договорилась с кем-то на чаепитие, но сразу после этого готова встретиться. Интересно, чем же она будет вас угощать? Непростая задача для гостеприимной хозяйки, но я уверена, что Татьяна решит ее до пяти часов. Догадывается ли она об истинной роли Нелл? Нет. Подозревает ли она вообще о чем-либо? Возможно. Сам текст вполне достоин любовницы короля, желающей поближе познакомиться с тем, кто может оказаться полезным ее патрону, а может быть, и ей самой. Ступайте же, дети мои, и узнайте о ней побольше. А мы с Аллегрой тем временем прогуляемся по Праге и наверняка будем изнывать от скуки.

– Может быть, вы вернетесь до того, как мы с Нелл уйдем? – предположил Годфри.

– Сомневаюсь, – с некоторой досадой в голосе ответила Ирен.

Я догадалась, что ей придется помочь королеве незаметно покинуть замок и вернуться, – дело нелегкое даже для такой волшебницы, как Ирен.

– Будь осторожен с этой особой, – строго сказала она Годфри, прощаясь, и обернулась, чтобы красноречивым взглядом донести ту же мысль и до меня.

Когда Ирен увела с собой Аллегру, я отправилась в свой номер, чтобы привести в порядок дневники, а Годфри пустился в утомительный поход по банкам на поиски информации о финансах короля. Впрочем, не такой уж утомительный: рекомендации Ротшильдов открывали перед ним все двери, в том числе и двери труднодоступных сокровищниц, и было заметно, что ему это нравится, даже чересчур.

Что скрывать, я провела остаток дня за дневниками в печали. Мне недоставало веселой компании в лице Аллегры, и, кроме того, я считала, что Ирен досталась лучшая доля – отправиться с Аллегрой и Клотильдой в «королевские каникулы» в Старом городе. А вдруг они узнают что-нибудь о Големе? Мне не терпелось понять, что же видели мы с Годфри. Было ли это на самом деле магическое явление, как бы оно там ни называлось? Немногим в нашем мире дозволена встреча со сверхъестественным, и я не настолько лишена воображения, чтобы не попытаться узнать, случилось ли это со мной.

Наконец, мне было неприятно, что именно я должна вместе с Годфри добывать новые сведения о загадочной Татьяне. Я ее невзлюбила с самого начала. Зачем нам связываться с такой вульгарной персоной? Король и так встретился с Годфри, причем говорил с ним весьма любезно. Да и зачем мне сопровождать Годфри в логово этой волчицы? Он сможет сам за себя постоять. Смешно даже делать вид, что я могу хоть как-то его защитить.

Как ни крути, Ирен ведет себя столь же таинственно, как и ее более удачливая соперница за королевскую любовь или, как минимум, внимание.

На встречу я решила надеть свой самый строгий и простой костюм. Пусть эта змея Татьяна увидит, что имеет дело с англичанкой!

Мы с Годфри отправились в путь в четыре тридцать, пешком, потому что отель «Белград» находился неподалеку. Передвигались мы быстрым шагом; Годфри энергично размахивал тростью, а я мечтала поскорее разделаться с неприятной обязанностью и вернуться к Ирен и Аллегре, чтобы выслушать их историю. Разумеется. Годфри не должен был узнать ни о приключениях с королевой, ни о тайном задании Ирен.

– Я надеюсь, – сказал он между прочим, – что твой наряд не выдает твоих ожиданий от предстоящей встречи, а то уж слишком он смахивает на траурный.

– Мужчины постоянно ходят в черном, и никто не приписывает им похоронных настроений, – заметила я.

– Мужчины скучны, – парировал Годфри, – неудивительно, что они носят черное.

– Ты правда так считаешь? Признаюсь, подобные мысли приходили мне в голову.

– Так и есть. В мужчинах это поощряется. Есть, конечно, исключения. Скажем, Квентин Стенхоуп – он-то не носит черное.