Новый учитель

Глеб, принявшийся было снова писать, оторвался, вопросительно посмотрел на Весницкого.

– В каком смысле готовы уступить?

– В прямом. Увоюсь, только скажи. Я-то старый, какие там у меня потребности. Да и сколько я проработать еще смогу - пять лет, десять? А ты сюда, небось, с серьёзными намерениями приехал, - Весницкий пристально вглядывался в лицо Глеба, стараясь прочитать ход мыслей этого человека.
– Всю жизнь воспитанию сельских детей посветить решил, ведь так?

Глеб не торопился с ответом.

"А брехать открыто ему стыдно, не совсем бессовестный человек, - подумал Весницкий.
– Ясно всё с тобой дружок, на год-два сюда перебрался, пока все уляжется. Ну, ничего, мы тебя на чистую воду выведем".

– Я к чему это говорю, - не дождавшись ответа, продолжил Павел Андреевич.
– Ты в любом случае дольше меня проработаешь, так зачем мне место человека, от которого в перспективе пользы больше, чем от меня?

– Ну что вы, Павел Андреевич, - оживился Глеб.
– У меня и в мыслях не было подводить вас под увольнение. Урежут зарплату и бог с ней, - в подтверждение своих слов он махнул рукой, - сдюжим. Я никакая-то там столичная штучка, как тут обо мне думают некоторые. Лидия Лаврентьевна выставила всё так, будто вы сами хотите уйти на пенсию, но меня утруждать не желаете, боитесь, что я не справлюсь. Ну, я и сказал ей - справлюсь. Откуда же я знал, что она просто плетёт интриги против вас?

– Спасибо тебе, - хмыкнул Весницкий, не поверивший ни слову Глеба.
– Но над моими словами подумай как следует. Сейчас легко рассуждать - нам пока денег меньше платить не стали, а вот как начнут, тогда всё и переменится. Почувствуешь, что тебя ущемляют, дай знать, и я мигом уступлю дорогу.

– Хорошо, большое спасибо, - сказал Глеб. На том их разговор и закончился.

Весницкий выяснил, что хотел и в тот же день уже звонил в сорок второй лицей. Трубку на том конце подняла пожилая женщина, как выяснилось, завуч.

– Я хотел бы поговорить с директором, - сказал Весницкий.

– Его сейчас нет, будет сегодня после двух, - прозвучал ответ.

– Да мне бы побеседовать с ним лично. Когда можно будет приехать и поговорить?

– А кто его, простите, спрашивает.

– Коллега. Я по поводу одного вашего бывшего учителя, Свиридова Глеба Максимовича.

Услышав имя, завуч отчего-то стала разговаривать тише.

– Так он снова в школу устроился.

– Да, - подтвердил Весницкий.

– А что именно вы хотите узнать о Глебе?

– В первую очередь, причину увольнения из вашего лицея.

– Понимаю. А вы, простите, откуда звоните.

Весницкий назвал свою школу.

– Значит, в деревне работает, - тихо пробормотала завуч.
– Знаете что, перезвоните через час-полтора, я вам скажу, когда можно будет подъехать. Это и правда не телефонный разговор.

– Договорились. До свидания, - Весницкий положил трубку.

Он снова набрал номер сорок второго лицей уже через урок. Завуч сумела связаться с директором, встреча была назначена на эту субботу. На просьбу уточнить время, завуч ответила: "Подходите в течение дня". Довольный собой Павел Андреевич положил трубку и, насвистывая незатейливую мелодию, вернулся в класс.

Четверг и пятница пролетели незаметно. Весницкий попросил Глеба подменить его(в субботу у Павла Андреевича по расписанию был всего один урок), и с утра пораньше отправился в центр на автобусе. В последний раз он уезжал из деревни лет десять назад по какому-то пустяковому поводу, да и не в областной центр, а в небольшой поселок городского типа. Поэтому очутившись в городе, он растерялся. Весницкий и предположить не мог, что жизнь за прошедшие годы настолько резко переменилась - по улицам ездила куча личных автомобилей, стены были изуродованы надписями и рекламными листовками, на каждом углу попадались кафе, рестораны, магазины, а многие заводы закрылись.

Сорок второй лицей располагался в промышленном районе города - крупное красивое четырехэтажное здание с прилегающими футбольным полем и баскетбольной площадкой, беговой дорожкой. Несмотря на конец четверти, у крыльца толпились мамочки и бабушки, дожидаясь своих отпрысков.

"В деревне-то народ самостоятельнее - с первого класса сами в школу и со школы идут", - отметил про себя Весницкий.

Обойдя родителей, Весницкий вошёл внутрь лицея. Видимо, урок ещё не закончился - коридоры пустовали и спросить, где кабинет директора было не у кого. Пришлось искать наугад. Обойдя первые два этажа, Павел Андреевич наткнулся на учительскую, там и выяснил, что директора можно отыскать на третьем.

По пути наверх Павел Андреевич не без зависти отметил, что школа куда чище и опрятнее- стены свежепокрашены, паркет блестит, двери в классы новые с симпатичными табличками. Добравшись до нужного кабинета, Весницкий робко постучал и вошёл внутрь. За дверью располагалось просторное помещение - у стены стоял широкий стол, заставленный какой-то техникой, в которой, к своему стыду, Павел Андреевич ничего не смыслил, в одном углу стоял шкаф, в другом кадка с красивой пальмой. На полу был постелен невзрачный красный ковер, а окна прикрыты симпатичными занавесками. В первый миг Весницкому показалось, что внутри никого. Но тут из-за нагроможденной на столе кучи выглянула хорошенькая молодая девушка. Она задорно улыбнулась и поздоровалась.

– А вы к Анне Александровне?
– поинтересовалась она.
– Посидите минутку, она сейчас подойдёт.

Девушка указала на стул у стены. Весницкий вошел внутрь и только сейчас понял, что это была приёмная - дверь в кабинет директора "спряталась" с краю. Устроившись на стуле, Весницкий беспокойно елозил, явно нервничая. Он недостаточно хорошо обдумал ход разговора. Всё равно директор потребует разъяснений, спросит, почему Весницкий так интересуется Глебом, что тогда отвечать? Соврать, представиться директором? Не стоит - эта Анна Александровна может быть знакома с Кулаковой. Если вранье вскроется, Весницкий только проблем себе наживет. Он стал размышлять над предлогом получше, как вдруг дверь приемной открылась и внутрь заскочила немолодая низкая темноволосая женщина. Заметив Павла Андреевича, она вопросительно посмотрела на него. Весницкий подскочил с места.

– Здравствуйте, Анна Александровна. Три дня назад я звонил вашему завучу по поводу Свиридова. Она должна была предупредить.

– А, это вы, - она автоматически улыбнулась.
– Пойдёмте.

Она проводила его к себе в кабинет, усадила в мягкое кресло, сама устроилась за столом, сняла очки и положила их в футляр, после чего перевела взгляд на Весницкого.

– Давайте обо всем по порядку. Кто вы такой?

– Я учитель истории, Весницкий Павел Андреевич.

– И почему вы вдруг заинтересовались Свиридовым?

– Понимаете, я узнал, что его уволили отсюда не по собственному желанию и у меня появились некоторые подозрения относительно причин...
– уклончиво начал Весницкий.

– Заметили странности в его поведении?

– Ну, можно сказать и так.

– Ясно, - директор наклонилась вперед, упершись локтями в стол.
– Вы хотите узнать причины его увольнения?

– Да, - согласился Весницкий.
– У меня есть некоторые подозрения, но я не знаю, как их трактовать. Ведь это довольно деликатный вопрос, понимаете?