Ну, здрасте, дедули

***

Где-то хлопнула дверь, и Рабастан вздрогнул, отвлекаясь от мрачных воспоминаний — видимо, кто-то из его семейки вышел из поединка победителем, оставив свою вторую половинку лежать на холодном полу в гордом одиночестве.

— Завтрак готов, хозяин, — пролепетал внезапно появившийся эльф. — Хозяину ещё что-то нужно?

— Нет, Газини, ничего не нужно, ступай.

Рабастан бросил последний тоскливый взгляд на окно и покинул свои покои. Звук закрывающейся двери заглушил негромкий стук в окно.

Пыльные и мрачные коридоры встретили хозяина мэнора кряхтением недовольных портретов.

«Нужно заставить эльфов здесь убрать, совсем обленились».

Лорд Лестрейндж вошёл в столовую, где сразу же получил возможность лицезреть вальяжно развалившегося на своем месте Рудольфуса.

— Белла не придет на завтрак? — с издевкой спросил Рабастан у брата.

— Тебе нравится компания этой неуравновешенной маразматички? Могу послать за ней Газини, моя жена, — он словно выплюнул это слово, — с раннего утра пребывает в великолепном расположении духа, и будет просто счастлива позавтракать в нашей с тобой компании, — Лестрейндж-младший дотронулся до рассечённой брови и ухмыльнулся.

Рабастан хмыкнул — последние лет -надцать брат совсем перестал следить за собой — длинные некогда волосы сейчас торчали ёжиком, а лицо и руки были усеяны шрамами от разных травм и порезов, которые он уже давно перестал заживлять и лечить.

— Я уже давно перестал надеяться на то, что ты когда-то вернешься к нормальной жизни, Руди, но теперь, когда отцовские сбережения уже почти иссякли, а благодаря Лорду появилась нормальная работа, то может, ты, наконец-то, что-то поменяешь в своей жизни?

— Пойти работать во благо всех этих безмозглых дебилов, из-за которых вся моя жизнь разрушена? — почти зашипел Руди, стараясь скрыть боль в голосе. — Никогда, слышишь, никогда. Я лучше буду убивать и грабить под покровительством Лорда, чем работать на министерство и тупых людей, ненавидящих нас.

— Руди, не все виноваты в том, что произошло с тобой… с нами, — из-за потревоженных воспоминаний на душе стало гадко, и у него пропало любое желание спорить с братом, ведь он полностью разделял его боль и ненависть к большинству людей.

«Говорят, время лечит, но это очередная ложь».

— Как хочешь, — продолжил Рабастан. — Но однажды, когда отцовские деньги кончатся, а этот момент наступит быстрее, чем ты ожидаешь, и моих сбережений перестанет хватать, то мы все здесь с голодухи протянем ноги.

Он впился взглядом в лицо брата, но никакие эмоции, которые он там надеялся увидеть, не нашли на нём отображения.

Они закончили завтрак в тишине, оба не понимая, что заставляет просыпаться их каждое утро, встречаться здесь, перебрасываться парой фраз, и продолжать своё никчёмное существование. Лишь вызовы Лорда зажигали в их глазах какие-то искорки, которые сразу исчезали, стоило семье Лестрейндж вновь пересечь порог мэнора.

Пребывая в невесёлых раздумьях, Рабастан вновь вернулся в свои покои и собрался занять свою возлюбленную позу у окна, когда увидел сову, сидящую с той стороны на подоконнике.

«Как же давно я не получал писем».

Мужчина приоткрыл окно, впуская прохладный ветер и птицу внутрь. Он надеялся, что, как только письмо будет отвязано, птица улетит, но сова так не думала, поэтому умостилась на шкафу, свысока поглядывая на лорда.

Он лишь недовольно зыркнул на животное и принялся читать. Письмо было от некой Гермионы Грейнджер. Рабастан прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, кто это такая, и что она может от него хотеть.

«Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер…»

Он хмыкнул. Грейнджер, новоявленная родственница… Точно, ему Малфой не так уж и давно передал письмо из Гринготса, в котором долго рассказывалось о Гермионе и её предках, и каким боком они относятся к его роду.

Лорд Лестрейндж внимательно прочёл письмо, раз, второй, медленно ходя по комнате, а потом отправил его в камин, сдерживая на лице привычное выражение.

— Вон, выметайся! — закричал он, приближаясь в шкафу. — Или я поджарю тебя, дурацкая курица! Убирайся прочь, иначе твои перья и глаза украсят стены моей комнаты.

Напуганная шумом Хэдвиг вылетела в окно и, недовольно ухая, скрылась за мэнором.

— Инесс, Лео, простите меня, — шептал лорд, медленно сползая по стенке и утыкаясь лицом в ладони.

Как же он хотел, чтобы время пошло вспять, и он снова был счастлив вместе со своей семьёй.

Комментарий к Глава 58

Автор внимательно изучил историю рода Лестрейндж, но нигде не нашёл упоминания, кто из братьев является старшим, а кто младшим. Негласно считается, что старший - Рудольфус, из-за того, что он был женат. Но нам ничего неизвестно о судьбе Рабастана, ведь весьма возможно, что он вдовец. Так что… пусть будет старшим именно Рабастан.

========== Глава 59 ==========

Из отполированного зеркала на Гарри Поттера смотрело бледное лицо с большими и безжизненными зелёными глазами. Капли воды с чёрных волос медленно стекали по голым плечам и спине.

Маленький золотой лев, теперь не скрываемый магией, едва сверкал в блёклом освещении комнаты. Взгляд зелёных глаз опустился на кисть, разрешая неприметному браслету проявиться.

Поттер оскалился, смотря на этот комплект наследника и понимая, что жизнь — то ещё дерьмо, в котором он крепко-накрепко застрял.

Постоянная ложь, волнение, терзание, напряжение, которые постоянно окружали его, давили на его психику. Если несколько месяцев назад он был полон энергии и силы, готовый пожертвовать собой ради страны и магического мира, то теперь он хотел закрыться в Тайной комнате и преспокойно доживать там свои деньки, отдалившись от общества и наслаждаясь общением с Белиндой и Салазаром, которых из-за всего происходящего он стал видеть намного реже.

Жизнь вокруг Поттера бурлила: все радовались жизни, Гермиона и Фред не отходили друг от друга, так и светясь от переполняющего их осознания того факта, что они были влюблены друг в друга. Вечно неунывающая Дафна обзавелась друзьями на всех факультетах, Хогвартс ожил благодаря новому директору, а Магическая Британия замерла в ожидании несчастья.

Волшебники умирали целыми семьями, их тела находили выпотрошенными в лучшем стиле крайне обезумевшего маньяка-психопата. На каждом теле и в домах жертв убийцы оставляли свои знаки и метки. Много учеников Хогвартса лишились родителей и искали убежища и поддержки у своих чистокровных родственников.

Казалось, что неизвестная угроза делала всё возможное, чтобы люди разбежались по разным сторонам баррикад, оставляя поле чистым для сражения.

Когда события разворачиваются с огромной скоростью, очень сложно не обращать внимание на происходящие, но Поттер, внезапно отдавшись в руки депрессии и апатии, отлично сохранял отстраненный и безразличный вид.