Нулевые. Затишье перед катастрофой

– Что будешь кушать? – Анна взяла меню со стола. – А почему цен нет?

– За всё уже уплачено из бюджета. Выбирай, что хочешь. Тут шведский стол, – съехидничал Власов.

– Если хотя бы половину денег с этой окружающей пошлости отправили бы в Иркутск. Можно было бы построить пару крыльев в центральной больнице или построить детский сад,– подумал Власов

Тем временем праздник вроде бы начался. Анна с Михаилом наслаждались едой. На сцену вышел ведущий Валерий Гакало и его помощник Сергей Кургант. Зал встретил их бурными аплодисментами.

– К сожалению, Ксения Анатольевна не смогла, – начал Кургант, зал залился хохотом. – Но мы тут как тут.

– Ещё бы. Где же вам ещё быть как не здесь, – подумал Власов.

– Сегодня мы собрались не для вручения премии Золотой Граммофон как думаете, вы, Сергей, – добавил Гакало. – Сегодня мы собрались, чтобы поздравить замечательного человека, настоящего, не побоюсь этого слова, патриота России, великого человека, нашего дорогого Ивана Дмитриевича.

На сцене появился крупный мужчина средних лет с лицом отставного полковника милиции. Он был одет в дорогой костюм, две верхние пуговицы на его рубашке были расстёгнуты. Михаил сразу же узнал его. Это был Юрий Бургло-Первый. Он позиционировал себя как русский патриотический олигарх.

– Ваня, – начал Бургло. У него был мощный басистый голос. – Поздравляю тебя от всей души, желаю тебе уделать всех этих пидарасов! Я хотел бы поздравить тебя не только с твоим юбилеем, но и с тем, что ты смог пробиться за железный занавес.

В зале раздался хохот.

– Россия вошла на американский рынок, – продолжил Бургло. – И я верю, что мы их уделаем, вставим им по полной. И за беловежскую пущу ответят мрази и за ГКЧП! А если не уделаем, то мы их купим. Наконец-то! Наконец-то жизнь повернулась к России лицом, а не жопой! Денег у нас теперь дохерища…..

Власов отстранился от поздравительной речи Бурло-Первого, налил себе полный фужер вина и выпил залпом.

– Как же я хочу посмотреть на ваши рожи, когда до вас дойдёт, что вы со своими уголовными постсовковыми понятиями на Западе никому на хуй не сдались? Когда вы поймёте, что никогда не войдёте в мировую элиту, и всегда будете сидеть у мировой параши? – думал Власов.

– Миша, что-то ты после своих гастролей по России опять подсел на водку, – сказала Анна.

– Это вино, – Михаил чувствовал легкое опьянение.

– Представляем вам, дорогие товарищи! – начал Гакало. – Всем вам хорошо известного человека, знаменитейшего певца, царя нашей эстрады, не принца, а самого настоящего царя, любимого всеми Петю Колбаскина!

– У нас же Филя царь. Так это что бунт на корабле? – думал Власов.

На сцене появился низкий полноватый мужчина с золотыми волосами, образующими пышную шевелюру. Своим видом он напоминал оперного певца, правда, с налётом попсы. Петя исполнил гимн страны, песню “С чего начинается родина”, потом репертуар сдвинулся в сторону советских песен семидесятых, вскоре Михаил обратил внимание на алкоголь.

– Миша, может, скажешь мне, в чем дело? У нас ведь не должно быть секретов, – Анна мило улыбнулась.

– Что же мне ей ответить?– думал Власов.

– Российский народ не может понять всю прелесть демократии и европейских ценностей. Он привык жить в реальности дремучей азиатчины с примесями архаичного русского сознания и худших черт советского режима. И всеми силами наш народ пытается остаться во всём этом, – сказал Власов.

– Помниться, что я тебе что-то такое уже говорила. И ведь, это, во время восстания декабристов, их же тоже не понял простой народ, – вдруг ответила Анна. – Народ думал, что конституция, за которую выступали декабристы это жена императора. Твои идеи могут быть непонятны людям. А вот власть общается с людьми на понятном им языке.

– Где ты нахваталась таких идей? – спросил Власов.

– На работе многие об этом говорят, – Анна снова миленько улыбнулась. – Не парься по этому поводу и радуйся жизни. Гордись тем, что выбрался из бабкиной комнатушки. Конечно, ты можешь пытаться как-то менять систему изнутри, хотя вот лично меня всё устраивает.

– Народ в нищете, люди живут в хибарах, спиваются…, – Власов не договорил.

– Миша, инициатива наказуема. Забей на них и живи своей жизнью, – перебила Анна.

– Блин, я не могу.… Да где же ты всего этого набралась? – думал Власов.

Власов не заметил, как официальная часть праздника закончилась, гости начали ходить по залу и общаться. Мимо их столика прошел высокий худощавый мужчина похожий на мумию. Это был какой-то бизнесмен, Власов вроде бы узнал его.

– Опа! – оживилась Анна. – Это мой клиент. Мне пора работать. Я найду тебя, когда закончу с ним.

– А, – Михаил не договорил.

Анна быстро подбежала к этому мужчине, и они о чем-то разговорились. Анна мило, а иногда нахально улыбалась, жестикулировала. Мужчина не мог оторвать от неё глаз. Михаил чувствовал боль.

– Она меня никогда не любила. Прав был Влад. Мне нужно было от неё избавиться ещё тогда, – понял Михаил.

Власов налил остатки вина в фужер. Анна уже успела скрыться в толпе вместе со своей жертвой. Власов медленно попивал вино. К нему кто-то подсел. Это был худой мужчина с длинными волосами и великоватым крючковатым носом. Одет он был не официально, но все же интеллигентно.

– Здравствуйте. Михаил Власов? – в его голосе чувствовалась легкая картавость.

– Да, а что? – спросил Власов.

– Меня зовут Борис. Я журналист и виду рубрику о бизнесе. Хотелось бы узнать ваше мнение по поводу развития частного предпринимательства в стране.

– Ну, вы же видите, всё идет по плану, – съехидничал Власов.

Борис резко расхохотался.

– А что вы думаете,– на лице Бориса появилась едкая ухмылка. – По поводу того что Пётр Вершинин продаёт купленный у вас бизнес финнам по причине банкротства?

Михаил в принципе понимал, что в итоге сынок Вершинина разорит его дело. Он попытался ответить Борису как можно более язвительно.

– Максим Вершинин сын замечательного человека, настоящего патриота и деятельного государственника. Максим видимо решился бизнеса не в силу личного скудоумия и наркозависимости в этом, несомненно, виноваты американские агенты влияния. Но Максим поступил как настоящий патриот. Почуяв американский заговор, он саботировал управление фирмой. Только так можно объяснить те ужасные провалы в деятельности фирмы. Конечно это не следствие того что сам Максим дегенерат во всех смыслах этого слова. Это следствие высокой патриотической культуры. Ведь он это делал, чтобы предприятие не досталось врагу, – Власов говорил достаточно быстро.