Нулевые. Затишье перед катастрофой

В один такой день Анастасия захотела всё-таки найти хоть каких-нибудь соседей. Пару часов они блуждали по окрестностям, но так и не нашли никого. В элитном торговом комплексе перед въездом в посёлок им повстречались продавцы. Один из них сказал, что всего в дачном поселке проживает от силы пятнадцать семей. Остальные же разъехались по заграницам. После этой удручающей новости они вернулись в дом. Не успел Власов толком привести себя в порядок, как раздался звонок. У Михаила не было охраны, он пользовался навороченной системой безопасности. На мониторе камер наблюдения была фигура человека. Это был сильно потрепанный мужчина с двухлитровой бутылкой водке в руке. Михаил узнал его и пошел открывать ворота.

– Что он тут забыл? – думал Власов.

Князев выглядел как-то по-особенному засранным. К тому же от него разило перегаром, а на ногах у него были домашние тапочки.

– Что это ты тут делаешь? – спросил Власов.

– Здорово! – он обнял Власова. – Меня выкинула из дома жена. Ты телевизор смотришь?

– Нет.

– Так надо включить, – он быстро побежал в дом, водка булькала в такт с его бегом. – Когда я уходил там только начиналось.

– Совсем ёбнулся от алкашки, – думал Михаил.

Власов побежал вслед за ним и вскоре застал Князева за тем, как он переключал каналы на большом плазменном телевизоре. Он остановился на известном всем канале, где в это время показывали политическое ток-шоу “К стенке!”.

– Ещё не кончилось. Слушай. Просто послушай.

– Как ты можешь тратить своё время на это? Тут же сплошная подстановка.

– Нет. Просто послушай, что они говорят.

– Я что совсем мудак? Зачем мне смотреть это? И так тошно.

– Просто слушай. Всего пять минуточек. Пять минуточек. Как там свиноматрица говорил? Борьба с применением методов идеологии и пропаганды?

Минут десять они молча смотрели телевизор. Понемногу Михаил начал понимать, почему Князев был так взволнован. Насколько он знал: подобного рода передачи имели исключительно защитную функцию. С одной стороны они защищали власть от народа, давая народу уверенность в том, что власть с ним имеют одну идеологию. С другой стороны передачи защищали власть от интеллигенции и прочих несогласных, внедряя в их ряды мысль о дремучести и отсталости народа при том, что власть единственный европеец. И все были довольны, стабильность продолжалась. Но теперь на глазах Власова всё изменилось. Было совершенно неважно, какие слова и фразы говорили специально отобранные участники, как они кривлялись и орали. Имел значение только переход от смысловых манипуляций с идеологемами к чистейшей топорной пропаганде.

– Ну, это всё. Приехали, – Власов убавил громкость. – Вначале своей карьеры я занимался чем-то подобным, но на другом канале и для более широких масс только вот, – Власов задумался. – Не было такого, чтобы не давали высказаться противоположной стороне. Это уже чистая пропаганда. Собственно то к чему мы шли со всеми нашими постановочными передачами. Шли и пришли.

– Я увольняюсь. Всё. Завтра пойду к свинье и скажу ему всё, что я о нем думаю, – Князев открыл бутылку и глотнул водки. – Какие же мы ничтожества!

– Ты это о ком? – поинтересовался Власов.

– О нас, блядь. Без боя сдались этим недобитым советским пердунам с их ебучей идеологией скотов! И теперь вот эти мрази, – Князев потыкал в телевизор пальцем. – Будут меня учить, как жить.

– Так тут не только красно-коричневые ещё есть и попы.

– Перестань, блядь, ерничать! – Князев был в ярости, – Я о серьезных вещах говорю! Мы же так страну проебём в итоге. При полном отчуждении власти от народа и отсутствии адекватного обмена информации между ними это всё сгниет по лекалам Союза.

– Не нервничай, расслабься. Всё нормально. Видишь, какой я себе дом купил? А у меня еще денег осталось, чтобы достойно пережить кризис среднего возраста, встретить старость и даже внукам останется. И ты я думаю, тоже не обделён финансами. Зачем париться? У тебя всё есть. Раньше я этого не понимал, но теперь.

– Заткнись! – перебил Князев. – Я думал, что наша работа хоть что-то для тебя значит! А ты оказался обычным приспособленцем. Я считал тебя лучшим из нас! А ты обычный предатель!

– Закрой рот свой! – Власов разозлился. – У тебя уже едет крыша. Ты это замечаешь? Ты ёбнулся на почве алкоголизма.

– Пошел ты, – он отхлебнул из бутылки.

– Вот-вот. Я как раз об этом и говорю. Я не приспособленец и не предатель. Подумай ка лучше над тем, что было бы, если бы мы занимали активную позицию? К нам бы прислушивались люди наверху? Нет. Они бы нас ликвидировали к чертям без права заниматься политической деятельностью. Как сам знаешь кого. Мы же для них клоуны, шуты гороховые, холуи! Они нас для вида держат, чтобы на Западе им мозги не ебали на тему отсутствия демократии. Нас бы прикрыли бы нахрен, и всем было бы похуй!

– Нужно идти в оппозицию.

– Куда? – Михаил громко расхохотался. – Какая оппозиция? Вот эти вот. Хомячки интернетовские, хипстеры?! Ты, наверное, уже заметил, что политическая система в стране устроена таким образом, что никакая политическая сила со стороны не сможет взять власть в стране, но и даже встроится в эту систему, используя легальные методы политической борьбы. И вот представь себе как толпа этих инфантильных, которые ни дня в жизни не работали и могут только дрочить посты в социальных сетях пойдут штурмовать Зимний? Ты можешь себе это представить?

Князев молчал.

– Вот именно. Они бы обгадились на подступах. А если бы всё же дошли до ворот и начали бы героически карабкаться? Что тогда? Победа? Или? Или их бы нахуй расстреляли из пулемётов и автоматических гранатометов. Если Ельцин не побоялся в девяносто третьем году раздавить красно-коричневую тварь, чекисты всех к хуям перестреляют, если дойдёт до чего-то серьёзного. А перед этим объяснят народу, что мировое правительство предприняло в России попытку государственного переворота. И все будут только рады, что перестреляли пару тысяч человек. Это Россия, понимаешь?

– Ты просто ссыкун. У тебя, что там с яйцами? Они у тебя есть?

– Я пропущу эти оскорбления мимо ушей, – Власов еле сдерживал себя от агрессии. – Понимаешь, Толик, наша страна уже проёбана. И не мы её проебали. Оны была просрана задолго до нашего рождения нашими бабушками и дедушками, которые поверили большевикам. И я не говорю, что в Царской России всё было хорошо. Нет. Эта была отсталая и дремучая страна. Сейчас русский народ живет так свободно и богато как никогда за всю свою историю. Мало кто это понимает. Так вот. Эта страна и так развалится, потому что она уже развалена фактически, а юридически она развалится, когда эта мысль дойдет до последнего жлоба.