Няня для дочери Темного Лорда

И не потому, что в кабинете стояли котлы или бегали ожившие скелеты, отнюдь! Всё выглядело максимально прилично, насколько это вообще возможно. Большой стол, рабочее кресло, несколько удобных стульев с мягкой обивкой. Шторы, с помощью которого можно регулировать освещенность помещения, большая люстра, зажигать которую, впрочем, нынче не было надобности, хватало и солнечных лучей. Мягкий ковер, устилавший, впрочем, только часть кабинета, светлый паркет, высокие шкафы с аккуратно сложенными книгами и какими-то бумагами…

И портрет. Он висел прямо напротив двери, так что у меня не было шансов его не заметить. И, пожалуй, именно к этому портрету меня привела Анжелик, хотела, чтобы я посмотрела. На нём была изображена женщина невероятной красоты. Стройная, с золотистыми волосами, собранными в красивую строгую прическу. Черты лица незнакомки казались мне одновременно знакомыми и нет. Мягкие, нежные, тонкие… Её лицо могло вдохновить, пожалуй, любого художника. Только синие глаза смотрели как-то колюче, будто пытались проткнуть насквозь.

Но испугало меня другое. Не то, что в кабинете у лорда Теодоро висел потрет какой-то женщины, нет — то, что я была очень на неё похожа.

— Анжелик, — прошептала я, с трудом сдерживаясь, чтобы не попятиться, — а кто это? Чей это портрет?

— Моей мамы, конечно же, — незамедлительно отозвалась девочка.

Мне вспомнилось, как лорд Теодоро внимательно смотрел на меня, буквально пронизывая взглядом насквозь, и я вздрогнула. Неужели он видел во мне черты своей покойной супруги?

— Ты на неё похожа, — отметила Анжелик, нисколечко не стесняясь. — Я сразу заметила. Это потому мой папа взял тебя на работу?

— Лорд Теодоро, — мой голос прозвучал неожиданно строго, — взял меня на работу, потому что у меня есть педагогическое образование. Анжелик, — я повернулась к ней, — я была учительницей и воспитывала детей твоего возраста, учила их чтению, математике, природоведению… И многому другому. Четыре года, целых двадцать семь деток…

— Они были очень бедными?

— Почему? — удивилась я.

— Потому что всем богатым детям нанимают персональных учителей.

— Но ведь ты училась в школе для Светлых, — недоуменно промолвила я. — Разве там не было больших классов?

— А зачем ты спрашиваешь? — моментально насторожилась девочка.

— Ну, как же, — я попыталась улыбнуться. — Я надеюсь долго проработать в этом доме. Будет лучше, если мы подружимся.

— Кому лучше? — моментально ощетинилась Анжелик.

— Нам двоим, — спокойно отозвалась я.

— Зачем тебе вообще у нас работать?!

— А почему нет?

— Потому что будет лучше, если папа выгонит всех! — воскликнула девочка. Она вновь бросила быстрый взгляд на мамин портрет и надулась. — Мы вдвоем были бы самыми счастливыми на свете! Но папа постоянно на работе и приставляет ко мне всяких мерзких женщин! Эту леди Марию с её манной кашей, всяких нянек! Даже в школу меня отправил! Мой папа — самый влиятельный Тёмный в этой стране! Дети его друзей получают персональное обучение, а ко мне никто персонально приходить из магов не хочет. И дружить со мной никто не хочет, — она отвернулась, и я впервые увидела, как сквозь маску маленькой проказницы пробивается страдающая от одиночества девочка. — А теперь ты появилась и хочешь отобрать папу! Хочешь, чтоб он на тебе женился!

Господи, да кто вселил девочке в голову такую дурость!

Не зная толком, правильно ли я поступаю, я приблизилась к Анжелик, опустилась на колени, хоть в платье сделать это было крайне неудобно, и обняла девочку за плечи, мягко поворачивая к себе.

— Анжелик… Солнышко, выслушай меня, пожалуйста, — мягко промолвила я. — Я не собираюсь отбирать у тебя папу. Во-первых, я совершенно не собираюсь за него замуж. Во-вторых, даже если когда-то он захочет жениться, полюбит какую-то другую женщину, кроме твоей мамы, он ни за что не приведет в дом ту, что будет плохо относиться к тебе. Я просто уверена в этом! Но, в любом случае, это буду не я. Я просто няня, гувернантка. Но мне очень нужна эта работа. Пока я здесь работаю, моя младшая сестра в безопасности. Потому я очень хочу, чтобы мы с тобой подружились и чтобы ты хотела видеть меня в роли своей няни. Как видишь, мне это выгодно отнюдь не потому, что я надеюсь получить что-то от твоего отца.

Анжелик вздрогнула. Она подняла на меня глаза, в которых отчетливо блестели слезы, и тихо спросила:

— Так ты хочешь быть моим другом?

— Конечно! — кивнула я.

— Но ты моя няня.

— А разве няня не может быть другом?

— Леди Виктория, — пробормотала Анжелик, — после которой папа отправил меня в школу для Светлых, говорила, что учительницы в разных общественных школах бьют детей розгами, когда те не слушаются. А ты будешь меня бить?

— А ты заранее считаешь, что будешь непослушной? — усмехнулась я. Анжелик, кажется, совершенно не собиралась играть роль хорошей девочки. — Впрочем, ответ не имеет значения. В моей школе никто детей розгами не бил. У нас так не принято. Но неужели на дочь Тёмного Лорда поднимали руку в школе?

— Вообще-то, — оживилась Анжелик, — папа запретил! Но одна моя учительница решила, что она имеет право. А потом я заколдовала её розги и меня отчислили из школы!

— За то, что ты отказалась принимать такое жуткое и, несомненно, несправедливое наказание?!

— Нет, — хихикнула девочка. — Просто я использовала темное заклинание, которому учил меня папа, — и, заметив, что я не выгляжу слишком уж пораженной, дополнила. — Это очень неправильно — использовать светлый дар для темных заклинаний!

— Я не слишком разбираюсь в магии, — пришлось признаться мне. — Так уж повелось, что я не одарена совершенно. Но ведь это не помешает нам с тобой стать подругами, правда, Анжелик?

Девочка с сомнением прищурилась, но в итоге всё-таки кивнула.

— Не помешает. А ты…

Договорить она не успела. Раздался стук — некто, вероятно, отворил двери лаборатории, — потом громкий вскрик, а потом что-то жутко загрохотало.

— Будь тут, — выдохнула я, обращаясь к Анжелик, а потом выскочила из кабинета в лабораторию. Девочка, разумеется, не послушалась и направилась следом за мной, и я хотела уж было её одернуть — не хватало только, чтобы ребенок пострадал от рук неизвестного, проникнувшего на территорию, мало ли, кто тут может лазить! — но Анжелик успела первой.

— Это же учитель Теренс! — воскликнула она. — Историк! Учитель Теренс, вставайте, неужели вы испугались лаборатории? — и девочка звонко расхохоталась.

Историк на поверку был мужчиной лет пятидесяти и в самом деле напоминал какого-то профессора. С окладистой седой бородой, уложенными такими же седыми волосами, в очках, в дорогом костюме, он составлял впечатление весьма импозантного мужчины, эдакого немолодого уже франта.

— Ох, — бормотал он, силясь подняться. — Ох, все Тёмные и Светлые боги! В какой кошмар я попал! Ох, ох… Юная леди, что за шутки? Что вы собираетесь изучать в такой жуткой обстановке?