o f2be50149fb33788

под шапки свободные уши"

" Напомни ка,Вальдамир: на чём я остановился в прошлый раз,

перед тем, как мы с тобой в туннеле от бешеной дрезины

наперегонки драпака давали? " - спросил боцман. Я, хлебнув чай

из кружки, с готовностью ответил : " Вы,Бронислав Устиныч

сетовали,что не смогли выстрелить в рыжую нерпу. Вас

ассоциации подвели - вспомнили, как во время войны по

тонущему в Баренцевом море рыжему фрицу-подводнику стрелять

отказались. " Старый моряк поёжился : " Да уж, такое до смерти не

забудешь. Вот ты, малый красивые слова любишь: ассоциации,

тенденции... Да я не в укор, у самого та же болезнь, чрезмерная

начитанность, без хорошего образования. Родственные мы с тобой

души - за то ты мне и симпатичен. Редко с кем на равных

побеседовать можно. Иной и постарше тебя, а двух слов связать не

может и интересов никаких, кроме плотских. А иной вроде и

хитроумен и образован неплохо и язык подвешен, а душа не лежит

с ним в откровения пускаться. Это я про Генку Эпельбаума. Язва

185

он по натуре, всё ближнего и дальнего на смех поднять норовит -

язва рыжая и есть. Гордыни это знак, гордыни и недалёкости."

Боцман с досады едва не плюнул на палубу, но морское

воспитание не позволило и он продолжил : " Твоё, Вальдамир

главное достоинство, что ты хоть и молод, но добрый человек по

натуре и людей уважаешь, не обидеть стараешься. Одно это

признак ума. От того с тобой и общаться приятно и интересно,

благо книг много прочёл и незнайкой не кажешься. Миник, мой

приятель гренландский такой же был, правда, когда у умного и

тонкого человека ещё и хорошее образование за плечами, это

знаешь ли сказывается. Честно скажу, порой чувствовал я себя

рядом с ним простаком, мещанином во дворянстве, а ничего не

поделаешь. Как он тогда сказал, когда я на охоте нерпичьей

обмишурился : " Если Великий Нерпа не позволил добыть одну из

своих дочерей, значит у него на неё свои планы, может быть она

должна стать праматерью большого племени красных

нерп,которые в свою очередь спасут племя Калаалит Анори в

голодный год от вымирания." Это, милый мой, высший пилотаж

деликатности : природный такт вкупе с мягким доброжелательным

остроумием.

Чуть позже Миник намекнул, что охота наша не праздное

времяпрепровождение,а способ обеспечить племя пищей на

ближайшие несколько недель. Нельзя ходить на охоту когда и куда

вздумается. Время и место промысла тщательно выбирается

старейшинами и утверждается Большим Джуулутом, который

руководствуется множеством естественных и мистических

оснований. Так, что наша миссия была настолько серьёзной, что я

решительно отбросил лирические мотивы и со второго захода

подстрелил целых двух нерп. Когда же мы буксировали добычу,

поддерживаемую на плаву с помощью десятка прозрачных

кухтылей-шаров(поплавков ) то вдали от берега встретили

небольшую стаю нарвалов - морских единорогов из семейства

китообразных. Знаешь, Паганюха, незабываемое это зрелище,когда

такие махины в метре от тебя проплывают. Самцы были просто

огромны - пятнистые тела длиной до 4 метров и на глаз весом

более тонны. Их левые бивни в среднем двух-трёхметровые

воинственно выскакивали из воды, производя, скажу я тебе, весьма

устрашающее впечатление. Эта добыча явно была нам не по

186

силам, да и звери были краснокнижными, так что оставалось

только любоваться на редких морских гигантов.

Через пару часов с небольшим вернулись мы с добычей в

знакомую бухту. Каяк и груз вытащили на берег и Миник поднялся

наверх , чтобы позвать брата Нанока для разделки нерпичьих

тушь. Я присел на ближайший валун, греясь в не слишком щедрых

лучах полярного солнышка. Три добытые нами нерпы лежали

неподалёку на подсыхающей гальке. Ты знаешь малой, есть такое

выражение - "чувствовать опасность спинным мозгом". Так вот,

скажу я тебе, это вполне реальное ощущение. Я как будто ощутил

легчайший электрический разряд, прошедший по позвоночнику,

пощипывание, как от электрической батарейки. Одновременно

стали дыбом все волосы на коже спины. Повинуясь одним

инстинктам, не раз спасавшим меня в жизни, я резко ринулся

вперёд от валуна на котором сидел и сделав кувырок через голову

приземлился на влажную, острую гальку метрах в пяти от

прежнего места и лицом к нему.

На меня пялился огромный, грязно-серый монстр. Причём из под

свалявшейся, как у гигантской бездомной балонки шерсти,

оскалившейся устрашающими жёлтыми кольями зубов жуткой

морды, пялился на меня чёрный,лаковый как у драконов на

китайских миниатюрах, глаз. Именно глаз, в единственном числе,

поскольку на месте второго зияла округлая,бордовая впадина. До

меня даже не сразу дошло, что этот монструозный, косматый

циклоп не легендарный персонаж неведомо как

материализовавшийся из гомеровской Одиссеи, а реальный и

довольно обычный для этих краёв, с позволения сказать, белый

или полярный медведь. Просто очень большой ростом, не менее

трёх метров в холке, очень старый, ужасно тощий и грязный.

Натуральный полярный бич или,как я говорят нынче бомж.

Картинка,я скажу, достойная кисти Айвазяна - "Боцман и

полярный бич".

Из его полуоткрытой, надо полагать от изумления прыткостью

двуногой добычи пасти, несло, как из морга с испорченным

холодильником. Вонь мощно чувствовалась даже на расстоянии.