o f2ea2a4db566d77d

гостями о стране, культуре и народе, но они в студии, они в Москве, они не променяют это

на жизнь в провинции и непосредственное, каждодневное общение с народом. Их

передёрнет, если такое предложить.

– Я примерно понимаю, о чём вы. Хотя, может быть, дело вовсе не в классовом делении,

а просто в личностных качествах. Почему-то один человек боится других людей и

выстраивает защиту, интеллектуальную или кулаками, тут и пропасти непонимания, а другой

человек по своим внутренним особенностям оказывается с рождения расположен к другим,

видит мир добрыми глазами, и поэтому не замечает различий между собой и другими. Но

121

вообще то, что вы говорите, это из серии «Актуален ли сегодня сборник «Вехи». Помните,

как у Гершензона? Всё, что мы можем сказать русскому интеллигенту – постарайся стать

человеком. Потому что вы не люди, а калеки.

– Вот-вот, кем быть лучше – животным или калекой? У меня на этот счёт даже есть

этакая пелевинская теория, я её изобрела, когда училась на факультете журналистики МГУ.

Из истории отечественной журналистики известно, что в революционные дни, с 25 февраля

по 5 марта в Петрограде издавалась только одна газета – «Русский инвалид». Прямо так в

учебнике и написано. Это код, понимаете? В сознание всех юных, неокрепших

интеллектуалов, прошедших школу советской и постсоветской журналистики,

впрыскивается простая, но яркая мантра: русский – инвалид. Парадокс, конечно. Но из года

в год. Где-то на генетическом уровне людей, которые потом получают доступ к

общественным рупорам, откладывается эта информация. И вот уже наши интеллектуалы,

сами о том не подозревая, транслируют это дальше, через газеты и журналы, по радио и ТВ,

в романах и рассказах. Об этом не говорят прямо, но это где-то на молекулярном уровне,

между строк, такое заражённое междустрочье. Информационный, идеологический вирус. И

вот все мы уже под этим ходим. Русский инвалид. Русский – инвалид.

Борис хохотал на весь зал и махал Габи руками, чтобы та остановилась.

–

Какая же вы выдумщица, - прокряхтел он сквозь смех. – Чем вы только занимались на

журфаке?

–

Пила на лекциях ром из фляжки.

–

Оно заметно.

– Но это не шутки. Борис, ну как можно любить эту страну, объясните мне? Я вам уже

рассказывала, с какими историями сталкивалась. Вот ещё. Деревня, мать-алкашка принимает

в доме собутыльников, а у неё дочь умственно отсталая, пока родительница пьёт и предается

разврату, дочь не может попасть в дом и отмораживает себе ноги. Кое-как проникла в избу, а

тут неделями запой, скулит, чтобы ей помогли, а ей в ответ – лежи на печке и чтобы ни

звука, иначе убьём. Ну лежала, постанывала тихо-тихо, ноги позже пришлось ампутировать.

–

Кошмар какой…

–

Ха, это не всё. Дочке-то куда деться, живёт дальше с чудовищной мамашей, а та

продолжает свой беспредел с хахалями. А чтобы дочь, инвалидка-олигофренка, не портила

вид, её из дома прогнали жить во двор. Борис, в собачью конуру. Вы понимаете? Потому что

я не понимаю. Она жила там вместе с собакой, благо, могла поместиться в маленькой

коробке. Ведь ног-то у неё не было.

–

Неужели соседи ничего не предприняли?!

– А что они сделают? Пожалуются в милицию? А участковый их – один из

собутыльников, один из тех, кто угрожал девочке расправой, если она не умолкнет. И что он

с ней потом сделал. Как вот это?.. А если девочку заберут, то куда? В каких условиях её

будут содержать, все мы знаем. А лечение обеспечат? А почему эти люди пьют? А почему

милиционер – злодей? Этих «почему» сотни… Не раз в Москве слышала: «Надо таких

расстреливать», и когда сюда ехала в поезде слышала по другому поводу – «расстрелять на

месте». Что-то у нас всё расстреливают, расстреливают. Без этого никак? Ненависть и

агрессия никогда не будут выходом из проблемы, они только закольцовывают, приводят в

тупик. Вся проблема в том, что преступник, как человек, не возникает из ниоткуда – он

продукт, следствие несовершенства всего общества. Например, выходцы из

неблагополучных семей. А откуда вообще берутся неблагополучные семьи? Не сами же по

себе. А раз так, любое преступление – это и наша ответственность тоже. Ведь на самом деле

это не частная история – множество факторов создало для этого почву, то есть это не только

ответственность той жестокой матери, но и общества в целом, здесь всё взаимосвязано. Вы и

я виноваты, любой член нашего общества виноват в истории девочки не меньше. В то же

время современная система наказаний в России глубоко несовершенна и лишь способствует

поддержанию и размножению зла. В этой системе преступник как бы отстоит от всего

общества в целом, общество накладывает вину на определённых лиц, мол, это их, личная,

122

ответственность, хотя на самом деле это и ответственность, и преступление всего общества.

Преступника надо не наказывать, потому что так мы только снимаем ответственность с себя,

его надо лечить. Он, каждый конкретный преступник – болезнь всего общества. Судьба

страны – это сумма слагаемых действий всех её граждан. Так же, как родившийся ребёнок –

это не только плод взаимодействия двух людей, но и воплощённое следствие той ситуации, в

которой он был зачат и появился на свет. Это также плод множества факторов, ребёнок

других людей, случайно или не очень оказавшихся втянутыми в эту воронку. Это ребёнок

всего общества, целой страны – такой, какой она была на тот момент. Есть только общая

ответственность за ребёнка – за человека. Конечно, это не исключает его личной

ответственности за свои действия, но тут уже другая история. Странно, дико это слышать и