o f2ea2a4db566d77d

совсем никого нет. Ой! Надеюсь, я вам не помешала?

–

Нет-нет. Я тоже один.

– Номер не такой уж кошмарный, видала и хуже, просто там запах какой-то неприятный,

я так и не поняла, от чего он, то ли обои так пахнут, то ли ещё что-то. Пойдёмте на диван,

вон туда, - Габи указала в сторону, где недавно сидели дамы с начёсами. – Там вроде уютнее.

Девушка устроилась на мягком кожаном диване, скинула туфли и подобрала под себя ноги,

а Борис сел возле неё в глубокое кресло. Они немного помолчали.

– Я думал, вы на меня обиделись, - сказал наконец Борис, улыбнувшись.

–

А я то же самое думала о вас, - засмеялась Габи.

115

– Ну скорее озадачили. Я потом долго размышлял над вашими словами, но так и не

понял, к чему они были. Чистилище это… я уже умер… хм.

– Про чистилище я просто так сказала, я мало что знаю про чистилище. Я же потом

поправилась. Вы сидите в зале ожидания. К примеру.

–

И жду Великого суда?

– Возможно, - Габи опять рассмеялась. – Не знаю. Посудите сами, вы умерли и

оказались в каком-то незнакомом вам пространстве, какая мысль сразу приходит в голову?

Что дальше что-то случится. И наверняка нечто важное для вас.

–

Вы ещё что-то про голого короля говорили.

– Правда? – Габи сделал вид, что она смущена, и снова засмеялась. – Ничего не помню,

простите. У меня вообще что-то странное с памятью в последнее время.

– Если я правильно запомнил, вы говорили о каком-то месте, где человек становится

тем, что он на самом деле есть.

–

А ну да. Мне, скорее, интересно такое пространство, где перестаёт действовать вся та

информация, которой мы оперируем в нашем мире, все законы, все мифы, все верования, все

моральные и прочие установки. Не исключено, что за всем этим в течение жизни мы совсем

не успеваем разглядеть, чем же мы на самом деле являемся. Такое вот место, существующее

по совершенно иным правилам. Да и есть ли они там?

–

А вы?

–

Что я?

– Ну если вы окажетесь в таком пространстве, что вы сделает?

– Хм… Сперва, наверное, помолюсь. Ну по старой привычке, - Габи хихикнула.
– А

потом, если ничего сразу не случится, отправлюсь изучать новую территорию. Теперь ваша

очередь.

–

Наверное, я тоже прогуляюсь.

–

Ну не повторяйте за мной! И к тому же где, вы думаете, вы находитесь – в Париже?

Прогуляетесь, ха. А вдруг это опасное место?

–

Мне так не кажется.

–

Почему?

–

Ну ведь я уже умер.

– Ха-ха, ловко! И что вы видите?

–

Вокруг?

–

Ага.

–

Дайте подумать…

–

Нет, вы не думайте, - весело перебила его девушка и сделал глоток из своего бокала. –

Надо увидеть. Посмотрите вокруг и скажите, что вы видите. Не здесь. Там…

–

Я вижу… поле.

–

Поле?

– Да… Вокруг непроглядная темень, я не вижу никаких конкретных объектов, только

плотную ткань темноты, но у меня под ногами на земле лежит что-то вроде круга света,

довольно блеклого, но всё равно заметно, что я стою в пшеничном поле. Меня как будто

выхватил из темноты свет прожектора.

– А источник света?

–

Понятия не имею. У меня над головой тоже темнота.

–

И куда вы пойдёте?

–

Не думаю, что в таких условиях принципиально важно, куда идти, пойти можно

абсолютно в любом направлении. Поэтому я просто иду.

–

А круг блеклого света перемещается вместе с вами?

–

Да.

–

Так я и думала. А что дальше?

116

–

Я иду по этому полю. Через некоторое время я вижу вдалеке, как сквозь туман, пятна

оранжевого света. Возможно, фонари, возможно, они на возвышении, разбросаны в разных

точках. Такие пятна на чернющем небе. Мне кажется, это туман, он как будто пропитывается

оранжевым светом в тех местах, где горят фонари. Образовываются гигантские пятна.

–

Может быть, вокруг чёрный дым?

–

Возможно… Но какого-то другого состава, не от горения. Нечто среднее между

туманом и дымом. Я продвигаюсь в сторону оранжевых пятен… Погодите-ка…

–

Что?

–

Тут люди.

–

Вы видите людей?

– Да, я только что с ними поравнялся. Это группа людей, они стоят в таком же круге

блеклого света, как и я. Несколько женщин и мужчин, одного роста и похожего

телосложения. Они производят странные механические движения. Стоят на месте и двигают

руками, головами, но как-то необычно…

–

Может, это роботы?

– Да нет, всё-таки люди. Хотя ближе к манекенам. Мне кажется, я слышу звуки, как от

пружин игрушечного паровоза.

–

Вы к ним подойдёте?

–

Ещё чего? Мало ли кто это на самом деле. Я иду дальше…

– Слушайте, Боря, а у вас отлично получается! Вы даже не придумываете, а как будто,

действительно, видите! Не думала, что вы на такое способны – приношу официальные

извинения.

– Ну литинститут оставил свой след, с воображением у меня как раз всё хорошо. К тому

же тренируюсь на кошках, на детях то бишь, рассказываю им сказки.

–

Отлично! Тогда продолжайте.

– Вы меня сбили… Подождите, сосредоточусь… Людей, или кто там был, я больше не

вижу, кажется, стало темнее, но при этом это какая-то подсеребрённая темнота, знаете, как

на фотографиях, когда снимают темноту, но за кадром всё равно используют свет. Это

темнота обволакивает меня со всех сторон, становится всё насыщенней, я не вижу не

тропинки, ничего вокруг. Но у меня есть ощущение отделённости от неё, будто между мной