О любви

Девушка непонимающе посмотрела на него.

– Ну ноги ему где оттяпало?
– пояснил мужик.
– Да и хвост где такой отыскал? Я что-то подобное видел тока у бривесника, но его ж конечности не приживаются.

Дарилла ничего не поняла.

– Он родился с ним, - тихо ответила она.

– Как?!
– несказанно поразился мужик.
– Неужто прямо таким и родился?

Дарилла неуверенно кивнула и более пристально присмотрелась к этому мужчине. На первый взгляд он показался ей очень даже «человечным», обычным в сравнении с другими жителями, которых она успела повидать. Но сейчас девушка заметила блестящие чешуйки, выбирающиеся из-под его воротника на шею с правой стороны. Да и поверхность одной из ладоней блестела как рыбий бок. Но в остальном, по крайней мере, будучи в одежде, он выглядел, как обычный человек. Даже на оборотня не походил.

– Наверное, всё зло, уготованное ему судьбой, при рождении вот этим и вышло, - попытался объяснить себе мужчина суть странного для него явления, продолжая во все глаза рассматривать блестящий в солнечных лучах хвост.

– Он наг, у его народа все такими рождаются, - попыталась объяснить Дарилла.

– Да ну?
– судя по прищуренному взгляду, ей не очень-то и поверили.

– Их наполовину змеями ещё называют. И хвост у них может в ноги превращаться. Ну как оборотни полностью в зверя могут оборачиваться, так они ноги свои хвостом перекидывать могут.

– Чудеса!
– протянул поражённый мужик.
– Тока змеи - эт что такое? У нас такой напасти отродясь не водилось.

– Они, наверное, у вас по-другому называются, - предположила девушка.

Их беседу прервал вернувшийся Бешка. Он опять лихо перескочил ограду, проигнорировав приветливо распахнутую калитку, и, воровато осмотревшись, вытащил из-под полы маленький, с кулак размером, горшочек. Присев рядом с Риалашем, он приподнял тому голову и, приложив к его губам сосуд, велел:

– Пей давай, пока эта стервица не вернулась.

Наагасах мутно посмотрел на него, но шипеть не стал и даже покорно выхлебал предложенное. Почти тут же он с облегчением застонал, и хвост его ощутимо расслабился.

– Только т-с-с, - Бешка приложил палец к губам, - Рыжже ни словечка.

В этот момент упомянутая женщина как раз показалась в конце улицы. Издали увидев гостей во дворе, она негодующе завопила:

– Куда вылезли, доходяги!

– Уймись!
– крикнул ей Бешка.
– Мужику воздуху живого захотелось.

Что-то ворча и бурча под нос, женщина прибавила шаг и совсем скоро оказалась во дворике.

– Совсем худо?
– жалостливо она спросила у Риалаша, опускаясь перед ним на колени.
– Ну ничего, сейчас полегчает.

Она достала из широкого кармана юбки маленький горшочек и приложила к губам нага. Глаза Бешки расширились, и он обеспокоенно зашевелил пальцами. Прежде чем он успел признаться хоть в чём-то, Риалаш покорно выхлебал зелье, сладко причмокнул и закрыл глаза.

– Эй, чаво это он?
– удивилась Рыжжа.

– Что-то не так?
– Дарилла взволнованно подалась вперёд.

– Да не то чтобы...
– женщина осеклась, приметив, наконец, нервный взгляд Бешки.
– Ты поил его?!
– рявкнула она.

– Да откуда ж я знал, что ты тоже напоишь?!
– Бешка чуть виновато посмотрел на неё.
– Ну поспит. Подумаешь...

– А абдарикой я его как кормить буду?

– негодовала Рыжжа.

– Как-как... Ты мёртвого подымешь своими криками, вот и его растолкаешь и покормишь. Тоже мне печаль... Нашла из-за чего крик подымать!

Женщина замахнулась на него, и Бешка счёл за лучшее отступить. Взгляд его был одновременно обиженным и виноватым.

– Всё в порядке?
– спросила Дарилла.

Рыжжа неохотно кивнула, а затем набросилась с негодованием уже на девушку.

– Ты-то на кой выскочила? Хочешь, чтобы солнце тебя пятнами вычернило?

Дарилла просто посмотрела на спящего наагасаха и погладила его по голове. Женщина тяжело вдохнула.

– Ладно, сиди. Щас платок тебе вынесу. И его чем-нибудь укрою.

Она вынесла из дома большой платок, который набросила на голову Дариллы так, чтобы он прикрывал её лицо от солнечных лучей. А Риалаша укрыла одеялом по самую макушку, оставив снаружи только хвост.

– Чай не выгорит.

Поставив рядом кувшин с водой, Рыжжа решила сбегать к себе домой и посмотреть, как там её сердешный с детишками управляется. Бешка ей чуть ли не махал рукой на прощание.

– Я думала, что Рыжжа ваша жена... сердешная, - тихо призналась Дарилла.

– Дай не боги!
– мужик аж отшатнулся от ужаса, а его товарищ глумливо загоготал.
– Сестра это моя старшая. Да ежели б и родичами не были, я всё равно и не подумал бы жизнь с ней связывать. Такая ж баба со свету сживёт!

Девушка слабо улыбнулась, понимая, что вряд ли Бешка серьёзен в своих заявлениях. Так же, как и сама Рыжжа серьёзна в своём гневе. Дарилле вообще показалось, что женщина сердится порой от избытка доброты.

Посмотрев на спящего наагасаха, Дарилла почувствовала, что успокаивается. Внутри продолжало свербеть беспокойство за потерянных товарищей, но она надеялась, что с ними всё в порядке. Всё же их четверо, и они далеко не беспомощные. Только вот Ерха наверняка с ума сходит от беспокойства. Интересно, где они сейчас?

Мысли её прервал страшный рёв. Умиротворённая девушка совсем его не ожидала и даже подскочила. Сердце её испуганно забилось, и она начала осматриваться в поисках источника звука. Судя по всему, находился он где-то за высоченной оградой, что окружала деревню.

– Что это?
– обеспокоенно спросила Дарилла.

– Кровельник, - спокойно ответил Бешка.
– Да ты не боись. Он сюда не сунется. Не найдёт.

От испуга девушка опять стала хуже разбирать местную речь, и ей понадобилось время, чтобы сообразить, что именно ей сказали.

– Не найдёт?

– Неа, - мужчина зажмурился, солнечно улыбаясь.
– После того как Майяри подновила знаки богов на стенах, а где-то наново начертала, спокойнее житьё стало. Раньше, бывало, набредало к нам всякое зверьё, правда, соваться рисковало только с сильнейшей голодухи.

Дарилла проследила за его взглядом и увидела на стене на одной из площадок тонкую прямую фигуру Майяри. Она серьёзно слушала караульного и чему-то кивала.

– А откуда она здесь появилась?
– Дарилла кивнула на девушку.
– Я раньше думала, что на болотах никого, кроме разбойников, нет.