О любви

Услышав слова консера, Риалаш прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Дарилла, почувствовав, как напряглась спина наагасаха, осторожно шагнула немного назад.

Воодушевлённый решением консера, данетий Жиибан глубоко поклонился и заспешил к стене, чтобы, не откладывая, выполнить поручение начальства. А вот батрий явно был раздавлен услышанным. Качнув головой, не то прощаясь, не то просто дёргая шеей, он нетвёрдым шагом направился в сторону ворот, где располагались казармы.

Консер Хеш полностью развернулся к наагасаху и подарил ему самую доброжелательную улыбку. На мгновение Риалаш почувствовал себя маленьким мальчиком на собрании круга наагаришей, где каждый наг выказывал ему уважение, но это не мешало им относиться к нему, как к ребёнку. Тут же в памяти возник образ матери, которая никогда не позволяла относиться к себе со снисходительным дружелюбием. Все эмоции в то же мгновение исчезли с лица Риалаша, и черты его сковал холод. Наг взглянул на консера, который был значительно ниже его ростом, достаточно вежливо, спокойно, но совершенно равнодушно.

– Боги...
– поражённо выдохнул консер, отступая на шаг.
– Как же вы поразительно похожи на свою мать! Хотя от отца, - он скользнул взглядом по хвосту Риалаша, - вы тоже кое-что взяли.

– Я взял от него больше, чем это заметно на первый взгляд, - голос наагасах тёк ровно, в нём не было ни ярости, ни раздражения. Но всё же в его словах прозвучала некая скрытая угроза. Даже не угроза - предупреждение.

Но консер ни угрозы, ни предупреждения не заметил. Или сделал вид, что не заметил. Всё так же дружелюбно улыбаясь, он осмотрел всю «свиту» наагасаха. Миссэ и Доаш казались напряжёнными и выглядели необычайно серьёзно. Они прекрасно помнили, какие проблемы доставили бывший консер Шерех и его сын Хеш в прошлом. Да и как о таком забыть, если именно с них наагашейд едва не снял шкуру, когда оборотни похитили госпожу Тейсдариласу!

– Я надеюсь, наагасах, вы не держите зла на моих неразумных подчинённых?
– консер опять взглянул на Риалаша.
– Со своей стороны я готов принести извинения за их действия.

– Не стоит, - сухо ответил Риалаш.
– В этом есть и часть моей вины. Мне следовало сразу сообщить о своём настоящем имени, а не стремиться сохранить инкогнито. К тому же я и мои спутники так же принесли вам некоторое беспокойство.

– О, ну что вы! Ваши действия были вынужденными из-за поведения моих подчинённых. Моя вина перед вами больше.

Дарилла с недоумением прислушивалась к этому обмену любезностями. Они так и будут расшаркиваться друг перед другом? Да ещё с такими серьёзными лицами. Наагасах вообще как-то поменялся. Стал таким холодным и невероятно далёким, словно император Зази, на которого было запрещено смотреть всем, кроме особо приближённых лиц. Даже эмоциональный хвост лежал не шелохнувшись, как дохлый червь. Дарилла ткнула в чешуйчатую конечность сапогом, чтобы убедиться, что с ней всё хорошо. С ней оказалось всё замечательно: она в ответ так толкнула девушку, что та чуть на землю не полетела.

– К тому же один из ваших товарищей пострадал, - консер посмотрел на покусанного Низкана.

– Заживёт, - в это раз в голосе наагасаха прозвучала мрачная решимость.
– Вашим оборотням тоже досталось. Кроме того, видимо, я по незнанию зашиб вашего внука, - взгляд, направленный на всё ещё голого Рейша, отражал всё что угодно, но не вину.

Консер через плечо посмотрел на внука, и брови его удивлённо приподнялись.

– Рейш, почему ты щеголяешь в таком виде? Да ещё и на глазах у девушки.

Господин Ханеш тяжело вздохнул и недовольно взглянул на сына. Тот явно смешался и не знал, куда деться от пристального взгляда деда. Отец, сбросив с плеч кафтан, протянул ему одежду, чтобы тот смог прикрыться.

– И что с твоим носом, Ханеш?
– консер наконец обратил внимание на кровь на лице сына.

Тот вытерся рукавом и, угрюмо посмотрев на Низкана, ответил:

– Ничего страшного.

Бывший вольный в очередной раз поморщился, но извиниться всё же соизволил:

– Прошу прощения.

– Квиты, - откликнулся господин Ханеш, явно намекая на укусы.

Неожиданно раздался испуганный писк. Оборотни тут же напряглись. Беззаботная весёлость исчезла с лица консера.

– Что это?
– напряжённо спросил он.
– Похоже на плач щенка.

Дарилла поспешно стягивала мешок с плеч, приговаривая:

– Ой, как не вовремя ты проснулся...

Под настороженными и обеспокоенными взглядами оборотней она достала из мешка помятого малыша Дара. Он сонно хлопал глазками и вяло шевелил растрёпанными крылышками. Опасаясь, что детёныш сейчас поднимет визг, не обнаружив свою дорогую «мамочку», Дарилла шагнула к Низкану и посадила зверёныша ему на колени.

– А лошадей вы с собой не притащили?
– ехидно поинтересовался Риалаш.

Дарилла обиженно посмотрела на него и запальчиво ответила:

– Притащили, - и, полюбовавшись вытянутыми лицами нагов, всё же созналась: - Я пошутила.

– Какая милая леди, - консер восхищённо повёл бровями, а Дарилла замерла.

Девушка неожиданно остро поняла, что её назвали леди не в стремлении польстить. Консер Хеш Вотый действительно рассмотрел в ней девушку высокородного происхождения. И Дарилла впервые за годы странствий испытала жгучее желание присесть в реверансе. Она с трудом удержала себя от этого поступка, хотя колени её успели дрогнуть.

– Наагасах, вы не представите своих спутников? Этих двух господ я знаю, - консер указал на Миссэ с Доашем, - а кто остальные?

Риалаша не порадовал интерес консера. Наагасах и так уже понял, к чему всё идёт. Видимо, им придётся на некоторое время застрять в этом городе.

– Это леди Дарилла Авайская, это её брат Низкан, а это их дядя Ерха.

Низкан и Ерха, неожиданно причисленные к знатному роду, почувствовали себя не в своей тарелке и опустили глаза.

– Вот как, - протянул консер.
– А позвольте узнать, кем вам приходится леди Дарилла?

Наагасах не успел ничего ответить: его опередила Дарилла.

– Я племянница наагасаха, - уверенно заявила она.

Миссэ и Доаш одновременно поперхнулись воздухом. Откашлявшись, они почему-то выпучили глаза, щёки их раздулись, будто они что-то во рту удерживали. Затем братья сглотнули, и их лица мученически искривились. Дарилла с беспокойством и удивлением воззрилась на них, не понимая, что с ними произошло. Откуда ей было знать, что таким образом наги пытались сдержать совсем неприличный хохот.

Ерха взглянул на «племянницу» как на убогую. Даже вздохнул жалостливо.

Зато с Риалаша слетела вся его показательная холодность, и он, застонав, устало помассировал пальцами переносицу.

– Как им ещё не надоело, - Низкан недовольно покачал головой.

Дариллу реакция мужчин привела в растерянность. Да что она сказала-то? От прямого вопроса её удерживал только откровенно веселящийся взгляд консера Хеша.

Риалаш вдруг посмотрел на неё и серьёзно сообщил совсем непонятную вещь: