О пользе неудачной помолки

— Лёш, отстань! — отмахнулась я, но не тут-то было!

Этот садист схватил меня за лодыжки и потянул, из-за чего я медленно стала сползать с постели. На круглой кровати с водным матрасом было не за что зацепиться, разве что за простынь, которую я с успехом сняла и потащила за собой. Падение было мягким, так как я была довольно спортивной и выставила перед собой руки. Леша продолжал меня тащить неизвестно куда, а я за собой простынь.

— Отпусти меня, садист! Тиран! — кричала я, пытаясь хоть за что-то зацепиться.

Данная возможность предстала в дверном проеме, когда я схватилась за железный косяк, выпустив простынь и всеми силами удерживаясь, в то время как Леша попеременно то ослаблял хватку, то тянул сильнее, увеличивая нагрузку на мои руки. В общем, я не выдержала и отпустила косяк, а меня заволокли в ванную комнату, где, рывком подняв, усадили в ванную. Когда его руки потянулись к моей футболке, я запротестовала и в то же время решила быть послушной.

— Стой! Я сама! Я сама! Я в порядке! Можешь выйти, я спокойно приму ванную, — выставив перед собой руки, проговорила скороговоркой я, и Лёша, несколько секунд оценивая меня, кивнул.

Как только он вышел из ванной, я расслаблено легла, стянув с себя футболку. Пальцем ноги нажав на панель, я включила воду, которая была стандартной температуры без регулировки. Вода, протекавшая с четырех сторон ванной, приятно расслабляла тело, давая возможность выплеснуть эмоции.

Но их уже не было. Я никогда не была слабой, поэтому меня можно было только сломать, и меня сильно надломили. А если сломали одну часть меня, то сломали и мои чувства. К Дадарио я испытывала только ненависть, как и к Дашке. Мама… А что мама? Маму я люблю, и уверена, что мне удастся её простить, только не сейчас. Сейчас у меня на первом месте вендетта. О, я уверена, что буду мстить, в этом я не сомневаюсь ни секунды. Только… сейчас мстить не хочется, я так разбита и так устала, что есть непреодолимое желание сбежать куда-нибудь, улететь в другую галактику…

Улететь! А я ведь могу это сделать! Могу бросить все тут, окунуться в другую реальность, а потом вернуться сюда и… выйти замуж за Дадарио? Что же мне делать со своим экс-женихом? Что мне делать с компанией отца и договором, по которому наша свадьба просто обязана состояться? Иначе это приведет к краху компании Стоунов.

Я прикрыла от усталости глаза, решив оставить эти мысли на потом. Всё же я везучая, раз увидела эту сцену до свадьбы, когда все еще можно повернуть назад. Можно ли, когда вокруг крутятся такие деньги? Сколько потеряет мой отец на этом?

— Элис, ты в порядке? Не утонула? — хоть тон Алексея был насмешливый, через него проскальзывало беспокойство.

— Учусь плавать! — крикнула я, и уже тише для себя добавила, — или жить…

Что ж, пора начинать новый день, хотя я совершенно не понимала, с чего его можно было начинать. И всё же что было этой ночью? Точно, помню, как мы сидели на кухне и пили, а что мы еще делали? Нет, Лешка не такой мудак, чтобы воспользоваться мной в пьяном состоянии. Но вот ему вновь пришлось вытерпеть мою истерику, и я вновь его должница. Какое привычное состояние вещей! Кажется, что-то всё-таки остается нерушимым. На тумбочке в ванной лежала абсолютно новая женская домашняя одежда, видимо, Лешка с утра успел позвонить в службу доставки. Переодевшись и высушив волосы, я покинула ванную комнату.

— Лёш, ты моей маме звонил? Она не волнуется? А Дадарио она что-нибудь говорила? — выпалила я, зайдя на кухню.

В положительном ответе на первый вопрос я была уверена, так как это был мой лучший друг, самый ответственный из людей. Я очень надеялась, что мама ничего не рассказала Александру, ибо я всё еще лелеяла планы мести, хотя совершенно не представляла, как их осуществить.

— Она бы ничего не стала говорить, так как полностью уверена в незыблемости вашей помолвки, — горько усмехнулся мужчина, ставя на стол яичницу.

Из настоящих яиц, а не порошка. Мелочь, но вызывает улыбку.

— Прости, сегодня без вина. Ты вчера налакалась достаточно, — усмехнулся Изумрудов, отодвигая для меня стул.

— Лёш, скажи честно, что я вчера вытворяла? — попросила я, присаживаясь на предложенный стул и отпивая из стакана апельсиновый сок.

— Совсем ничего не помнишь?

— Ничего, — развела руками я, внимательно смотря на мужчину, сидящего напротив меня.

— Ну…

Улыбка на лице Алексея стала определенно шире, отчего я сразу его раскусила: собирается красиво и изящно выдумывать. Лгать, одним словом. Усмехнувшись, я пресекла его попытку.

— Только правду.

— Эх, правду, так правду, — вздохнул он и уже серьезно продолжил, — с чего бы начать? Может с того, как ты пыталась покончить жизнь самоубийством?

Отпивая в это время сок, я закашлялась.

— Что? Лёш, я же просила, чтобы ты говорил правду!

— А я и говорю правду. Ты пыталась выпрыгнуть из окна, — грустно ответил друг, и я растеряла все слова.

— Я с ума сошла?

— Я тоже так подумал, — задумчиво вертя вилку в руках, произнес Изумрудов. — Неужели ты так сильно его любила?

Какой правильный и точный вопрос. Я опустила взгляд вниз, чуть сощурившись и закусив губу. Неужели я его сильно любила? Дальнейшие размышления я проводила вслух, согласовывая их с собственным сердцем.

— Сейчас, обдумывая сложившиеся между нами отношения, я прихожу к выводу, что никогда не любила его по-настоящему. Он словно ослепил меня, и я не видела очевидного: без него я дышу свободнее. Он будто перекрывал мне кислород, заставляя дышать угарным газом и постепенно умирать. Я была слепа, Лёш.

— Я рад, что ты это осознала, — смотря мне в глаза, ответил друг, — и что будешь делать?

— Я не знаю, — вздохнув, ответила я, отодвинув от себя тарелку.

Есть расхотелось. Зато появилось желание сделать что-то бесбашенное.

— Я хочу отомстить ему, — серьезно ответила я, и мужчина усмехнулся.

— Я ожидал этого, — он снял свой браслет, на котором были накопители информации в форме маленьких дисков.

Он снял один накопитель и подал его мне. Я приняла его в руки, но Леша неожиданно схватил меня за запястье, внимательно смотря на меня.

— То, что записано здесь, тебе не понравится. Если ты не готова это увидеть, то не смотри, прошу тебя. Я не хочу, чтобы ты сломалась.

— Лёш, — ласково ответила я, погладив мужчину по руке, которой он меня удерживал, — меня больше не затронет ни один факт, связанный с Дадарио. Теперь единственное, что меня волнует, это красивая месть ему и Даше. Так что на этой флешке?

Алексей смотрел на меня оценивающим взглядом, пока время все продолжало свой ход. С ответом он не спешил, а потом вовсе поднялся со стула, выбросив содержимое тарелок в урну и закинув те в посудомойную машину. Я смотрела за его действиями с интересом.