О, Путник!
Шрифт:
Мои славные доспехи в нескольких местах всё же оказались рассечёнными и пробитыми. Я почти не ощущал боли, так как все раны, полученные мною, были неглубокими и почти моментально, на глазах затягивались. Да, способность к регенерации, как и к ускорению, у меня с каждым днём всё более и более усиливалась. Прекрасно, восхитительно, замечательно!
— Вперёд, вперёд! — орал я. — Империя или смерть! Гвардия, вперёд!
Шлем после жёсткого и мощного удара вражеского меча слетел с моей головы, рука с ЭКСКАЛИБУРОМ почти онемела. Латы на мне звенели и стонали, словно живые существа. Вперёд, вперёд! Кровавая мутная пелена вдруг пала на мои глаза, я почти ослеп и понял, что силы мои на исходе. Я окончательно
— Сир! — услышал я неожиданно и нежданно громкий и встревоженный голос ШЕВАЛЬЕ, который вдруг каким-то образом оказался рядом со мной. — Сир, всё кончено! Успокойтесь, я Вас прошу! Всё, сражение завершено! Враг повержен, мы победили! Сир! Мы победили!!! Ура, слава Императору!!! Слава Империи!!!
— Это хорошо, — я, как это со мной бывает в таких случаях, мгновенно расслабился, обессилено опустился на землю. — Это хорошо… Слава Империи…
Я вдруг погрузился в какой-то мутный и тяжёлый туман, который внезапно нахлынул из ниоткуда, холодно и жёстко сковал тело. Я почувствовал страшную усталость, меня охватило какое-то скорбное, всепоглощающее бесчувствие.
— Сир, как Вы!?
— Как может чувствовать себя ястреб, побывавший в стае из тысячи ворон, и чудом вырвавшийся из неё? — усмехнулся я, потихоньку приходя в себя. — Мне бы Звизгуна. Холодного… И, желательно, с ядрёным, ароматным, упругим и таким же холодным помидором. И ещё ванну бы. Горячую… А потом жёсткий контрастный душ. И дев, и массаж…
— Простите, Государь, но у меня в походной фляжке имеется только Можжевеловка. Какой может быть Звизгун? Увы, увы… Сейчас передохнём, придём в себя, подсчитаем потери, посмотрим, что там с запасами и припасами. Мы потеряли почти половину флота! Что за дьявольское оружие использовалось против нас? Никогда такого не видел!
— В сто тысячный раз произношу бессмертную фразу: «Мой друг, Горацио, есть многое на свете, что не известно нашим мудрецам!», — глухо и устало пробормотал я, с отвращением выковыривая из-под нагрудной пластины доспехов толстую и хищную арбалетную стрелу, которая была явно разочарованна бесполезностью своего полёта. — Это пушки… Самые обычные, примитивные пушки. Мечут ядра путём воспламенения порохового заряда и выделения большого количестваё газа.
— Что, что, Сир? Пушки? Пушки… Ядра… Пороховой заряд… — ШЕВАЛЬЕ с удивлением произнёс новые, непривычные для него слова, — Надеюсь на эту тему мы поговорим попозже, в спокойной обстановке?
— Обязательно поговорим.
— Так вот, Сир, этих самых пушек мы захватили целых двадцать пять штук, представляете?!
— Ого! — изумился я. — Вот это да! Вот чего, очевидно, ожидал десант РЕГЕНТА, высадившийся на Втором Острове! Секретное и эффективное оружие! Двадцать пять пушек! Теперь я не удивлён, почему у нас такие потери! Постойте, но пушки были и на кораблях РЕГЕНТА! Вернее, на кораблях Ордена Посвящённых. Сколько мы их захватили в предыдущем сражении?
— Сир, где-то штук тридцать на трёх галерах. Были, очевидно, и ещё, но пять галер мы успешно потопили.
— А что с артиллеристами?
— Чудом остался жив только один, Сир. Забился, мерзавец, под пушку, закопался, ЗВЕРЬ во время побоища его и не заметил, — весело ответил ШЕВАЛЬЕ. — Что прикажете с ним делать? Повесить, четвертовать, отрубить голову или разорвать лошадьми?
— Сударь, да что вы такое несёте!? Как вы, однако, кровожадны! Думать надо, прежде чем что-то делать! — возмутился я. — Этот артиллерист для нас на вес золота! Так! Слушайте мою команду! Пленного изолировать, приставить к нему надёжную охрану, вдоволь
накормить и всласть напоить. За его жизнь отвечаете вы лично. Понятно?— Так точно, Ваше Величество!
— Соберите все пушки в одном месте, также организуйте их охрану. Я думаю, что они нам ещё очень сильно пригодятся.
— Есть, Сир!
Я пошатнулся, вдруг почувствовал резкую боль в боку. Доспехи в этом месте были покорёжены, под ними зияла довольно серьёзная и глубокая рана. Я тяжело опустился на окровавленный песок.
— Сир, как Вы себя чувствуете? — перед моим затуманенным взором вдруг возникло обеспокоенное лицо ВТОРОГО ШЕВАЛЬЕ.
— А, дружище, давно с вами не общался, — прохрипел я. — Как там моя славная Гвардия?
По скорбному молчанию я понял, что Гвардия понесла существенные потери. Что же делать… Гвардия, на то она и есть Гвардия. Почёт и уважение не даются нам задарма и зазря. Живёт Гвардия, подчас, от рассвета и до заката. Не более того. А может сложиться всё и по-другому. Как карта ляжет… А картой, вернее, рукой игрока, движет всё та же судьба. А может быть и нет. Чёрт его знает, как разобраться во всём этом. Возможно, мир устроен намного проще, чем мы думаем, а возможно, и сложнее. Кто его поймёт… Потому и уповаем на Господа Бога. Всё непонятное, неизвестное и непознанное неотвратимо и неумолимо приводит к нему.
— Что с ГРАФИНЕЙ? — спросил я у ШЕВАЛЬЕ, чувствуя, как слабость и усталость всё больше и больше овладевают мною.
— Её Сиятельство до сих пор без сознания. Находится в каком-то странном состоянии. Ни жива, ни мертва.
— Кома… — грустно констатировал я.
— Что, Сир? — спросил ШЕВАЛЬЕ.
— Да ничего, Барон.
— Извините, Государь, но Вы, очевидно, бредите. Вам нужен полный покой и срочное лечение. БАРОН пока ещё не объявился. Где он, совершенно не понятно.
— Дарую вам, сударь, титул Барона, — устало произнёс я, опрокидывая в рот толстопузую рюмку с Можжевеловкой, заботливо принесённую мне каким-то Гвардейцем. Он был весь окровавлен, но, как ни странно, выглядел довольно браво и бодро.
— Однако, какая гадость! — поморщился я. — Да ещё и тёплая, зараза!
— Полностью согласен с Вами, Сир! — возмущённо откликнулся новоявленный Барон. — Звизгун, как Вы любите говорить, он и в Африке, Звизгун! А эта Можжевеловка, так, баловство и недоразумение какое-то, к тому же ещё и тёплая, как Вы соизволили заметить.
— Когда-нибудь я вам покажу Африку, Барон, — устало и, цепляясь за последние силы, произнёс я. — Вы увидите пустыни, саванны и джунгли, слонов, носорогов и бегемотов, а также, конечно же, львов, леопардов и гепардов. А ещё полюбуетесь невесомыми, прохладными, белыми и чистыми снегами Килиманджаро. Поразитесь Великими Пирамидами. Мир огромен и полон разнообразия.
— Что такое Африка, Сир? Где она находится?
— Где-то недалеко от наших Островов, я думаю. А может быть, и нет… — я нахмурился и задумался.
— Сир, я совсем забыл! У меня для Вас имеется очень важная и крайне приятная новость, — ШЕВАЛЬЕ расцвёл на глазах.
— Какая же?
— Мы взяли в плен РЕГЕНТА! Представляете!?
— О, как, ишь, ты, ничего себе, однако!!! Ибо…
— Изволите его лицезреть, Ваше Императорское Величество?!
— Боже мой! О, как быстро меняют людей обстоятельства и всякие условности вроде титулов и званий, — поморщился я. — Барон, будьте естественнее. Для меня вы всегда останетесь ШЕВАЛЬЕ, — этаким рубахой-парнем, чуть простоватым и наивным, хитроватым и умным, преданным мне Мастером Меча и забиякой, и самым тайным из тайных агентов в этой вашей смешной Тайной Службе. Будьте проще! Именно на простоте и открытости зиждется доверие и взаимопонимание. Не потеряйте их. Я вам это настоятельно рекомендую. Потеряете доверие, — потеряете всё!