О, Путник!

— Кто, кто?

— Ну, — путешественник, путник, бродяга неприкаянный… Приехал с севера отдохнуть, развеяться, подышать горным целебным воздухом, попить вашей знаменитой минеральной воды, покупаться в море, просто на него посмотреть, нервы и мысли привести в порядок. Так захотелось, знаете ли, на время отойти от трудов тяжких, от глобальных проблем, от повседневных забот, от этих пьянок и гулянок, от интриг и косых взглядов, от баб надоевших и совершенно нелюбимых, от всего вообще! Здесь я чувствую себя, как в раю. Так легко дышится, думается… Красота! Ах, какие чудесные у вас места!

— Да, края у нас красивые, привольные, благодатные, — расслабился КОМАНДИР.

«Так, так», — подумал я. — «Ребята со Второго Острова, местные, это уже хорошо, можно спокойно поговорить, выяснить обстановку».

— А каковы ваши политические взгляды, сударь? И где находится этот ваш Север, не на Первом ли Острове? — подозрительно спросил самый молодой из бойцов, внимательно разглядывая мою одежду, меч и ПОСОХ, лежащие на песке.

После его слов все насторожились и взялись за рукоятки мечей. Что же, — пора в очередной раз раскрывать своё «ИНКОГНИТО», зачем попусту тянуть и тратить время?

— Молодец, боец! Хвалю за бдительность, — я широко и доброжелательно улыбнулся. — Я так понимаю, вашим господином, очевидно, является Граф Третьей Провинции?

— Ну, допустим, — пробурчал КОМАНДИР.

— Вот и славно… Сейчас я поведаю вам, кто я есть на самом деле. Но, имейте в виду, что с этого момента вы все являетесь носителями государственной тайны особой важности, — зловещим полушёпотом, несколько переигрывая, произнёс я.

ЗВЕРЯ в такой ситуации призывать не стоило. Появись он сейчас неожиданно, и понесут кони молодцов за тридевять земель, потом свищи-ищи бойцов, а информация и содействие с их стороны мне нужны незамедлительно. Я пошёл другим путём и обратился к остолбеневшему от моих слов КОМАНДИРУ:

— Сударь, у вас случайно не завалялась серебряная монета достоинством в десять империалов?

Все удивлённо посмотрели на меня и дружно, и от души, рассмеялись.

— Откуда у нас может быть десять империалов!? Зачем так шутить, сударь!? — мрачно произнёс КОМАНДИР.

— Ах, да… — улыбнулся я. — Но вы хоть видели эту самую монету?

— Конечно, видели… И ничего не имеем против того, чтобы такие монеты хоть иногда появлялись в наших карманах и кошельках!

— И кто же на ней изображён?

— Как кто? Конечно же, — наш славный и великий Император, дай Бог ему здоровья, счастья и всяческих успехов в многотрудных делах во славу Отечества!

— Прекрасно, прекрасно… Достаньте, будьте добры, из внутреннего кармана моего камзола кошелёк, в котором должна находиться сия монета. А после этого пусть кто-нибудь подойдёт ко мне.

Моя просьба была быстро исполнена. При этом кошелёк, видимо, на время, переместился в карман КОМАНДИРА. Ко мне осторожно приблизился тот самый молодой бдительный боец, остановился в шаге, держа руку на рукояти меча.

— А теперь, любезный, поднесите монету к своим внимательным глазам и сравните изображённый на ней лик с моим лицом, — я, как положено в таких случаях, повернул голову в профиль, насупился, напрягся, чуть приподнял и вытянул подбородок, выпучил глаза.

Сначала наступило недоумённое и сосредоточенное молчание, которое быстро сменилось удивлёнными возгласами, потом раздался дружный скрип освобождаемых сёдел и звон упряжи, затем, падение тел на песок.

— Ваше Величество, ради Бога, — простите! Как же мы Вас не признали!? Беда, беда!!! Но, как Вы здесь оказались, одни, без охраны и свиты!? Невероятно! Какая честь, какая радость!!!

— Ничего, ничего, — бывает… Я, знаете ли, сам себя порой не узнаю. А вообще, я периодически оказываюсь где-нибудь один. Хобби у меня такое… — весело и покровительственно произнёс я, обходя стоявших на коленях воинов, а потом сурово добавил. — Кошелёк мне верните, а монету разделите по справедливости между собой!

— Конечно, Сир!

— Надеюсь на вашу порядочность, — Сержант Имперской Гвардии! — строго произнёс я, обращаясь к КОМАНДИРУ.

— Что!?

— Что слышали!!!

…!?

— Сир!

— Да…

— Ради Бога, извините, но мне страшно любопытно, куда же всё-таки делся Ваш спутник, ну тот, который плыл рядом с Вами. Кто он такой? — спросил КОМАНДИР.

— А вы догадайтесь… Кто может быть таким здоровым и патлатым? — улыбнулся я.

— Боже, — неужели это могучий и легендарный чёрный АНТР!? — молодой боец, конечно же, догадался первым.

Вояки сразу же заволновались, забеспокоились, заахали, заохали, засуетились, стали лихорадочно оглядываться вокруг, схватились, было, за мечи, а потом, поняв бесполезность своих действий, обмякли и впали в безнадёжный и тяжёлый ступор. Я расхохотался, быстро оделся, прислушался к шуму приближающейся кареты.

— Вставайте, господа! КОМАНДИР, готовьтесь доложить оперативную обстановку, сложившуюся на сегодняшний день! А я пока встречу кое-кого… Быть на море без женщины, знаете ли, — это как пойти в пустыню, не имея при себе фляжки с водой. Или, вернее, не имея фляги или термоса не с простой водой, а со свежим ледяным пивом!

— Извините, Сир, но неужели мы удостоимся великой чести лицезреть самую прекрасную даму Империи? — залившись краской и, чуть не падая в обморок, произнёс молодой боец дрожащим голосом.

— А откуда у вас появилось такое предположение? — строго спросил я.

— Государь, но кого ещё в этом мире может встречать сам Император?! — сказал боец.

— Резонно, вполне резонно, — рассмеялся я. — Молодец! Так держать! Назначаю вас младшим сержантом! Для начала…

— Служу Империи, Сир!

— Эх… — грустно произнёс я. — Вы не представляете, сколько испытаний нам ещё предстоит пережить! Готовьтесь, мой юный друг…

— Уже готов, Сир! Родина или смерть! Победа будет за нами! Враг будет разбит!

— Молодец! Полностью с вами согласен! Ибо… Однако…

А потом я, не торопясь, подошёл к подъехавшей карете, открыл её дверцу, взял в свою руку тонкую и нежную ручку ГРАФИНИ. И чуть не умер от любви! За своей спиной я услышал звук падающего тела. Да, бывает, однако… Эх, молодёжь! Что с них взять!?

— Бедный мальчик, — чуть хрипловато произнесла ГРАФИНЯ и с поволокой во взгляде, изумрудно, миндально и томно посмотрела мне в глаза. — Сгораете ли Вы от любви ко мне, как этот юноша, Сир? Или я Вам не люба в такой же или ещё в большей степени?