О завтрашнем дне не беспокойтесь

– Деда, а тебе сколько лет? Чтобы совершить столько подвигов, сколько совершил ты, одной жизни недостаточно,– попытался втянуть его в разговор любознательный правнук.

– Наверное, уже сто двадцать пять или сто тридцать, но точно не двести, как считают некоторые. Впрочем, погоди: твоему деду Медвежонку, царствие ему небесное, в этом году должно было бы исполниться ровно 100 лет. Я сосчитал это намедни, когда меня мучила бессонница. Следовательно, мне…,– недоговорил Деметрис, и раскашлялся так, что у него изо рта брызнула струйка крови.

– Деда!!! – испуганно закричал Авесалом.

– Не переживай, я скоро поправлюсь,– обнадежил мальчонку прадед, десять лет тому назад заменивший ему отца.

Спутники Деметриса недолго нежились в своих шалашах. Изнуряющий летний зной очень скоро заставил их вспомнить о близости моря и его прохладных вод. С визгом и хохотом выбежали из шалаша Дарья и Ефросинья – его родные дочери, а вслед за ними Дорофей и Юлий – его зятья. Освежившись, его родственники оделись и присели у потухшего костра.

– Отец, признайся, ты здесь, наверное, был уже много раз. Даже тогда, когда нас еще не было на свете?– обратилась к отцу старшая из дочерей 18-летняя Дарья.

– Если честно, то я прожил на этом острове 16 лет,– сознался Деметрис.

– Значит, ты знаком с волшебницей Цирцеей, и она не превратит нас в морских коров!– обрадовался муж Дарьи Дорофей – трусоватый малый, несмотря на мужественный вид и накачанные мускулы.

– Надеюсь, что этого не произойдет. Если она жива и здорова, и именно та, за которую я ее принимаю, то наша встреча произойдет без кровопролития,– ответил Деметрис спокойным и уверенным голосом.

… Убедившись в том, что его спутники отдохнули, Деметрис решил продолжить путь вокруг острова, который он когда-то открыл и нанес на карту Байкальского моря. От Кипроса до ближайшего (северного) побережья Байкала было не так далеко – около 150 стадий (100 км), однако беспрестанные густые туманы и сильное течение препятствовали перемещениям между материком и островом кратчайшим путем, как под парусом, так и на веслах. Легче и безопаснее всего к Кипросу можно было подойти дальним путем, с юга, в начале лета, пользуясь попутным юго-восточным ветром.

Вначале илинойцы, покинув Коровий залив, шли под парусом, а затем, когда ветер подул им навстречу, воины взялись за весла. Не успев устать, они доставили легкую ладью в маленькую бухту. Возгласы восхищения и удивления вырвались у путешественников при виде белого двухэтажного дома с колоннами, окруженного оградой из грубо обработанного камня. На галечном пляже бухты было пустынно.

Деметрис приказал воинам осушить весла, надеть кожаные шлемы и приготовить оружие: луки, пращи и дротики. Сам же он, не спеша, вынул из кожаного чехла черный продолговатый предмет с круглым отверстием и вставил в него нечто, похожее на рукоять меча. Воины облегченно вздохнули: их предводитель не забыл захватить с собой свой знаменитый "огненный клинок" – подарок лучезарного Аполлона. Они не исключали того, что и сам Деметрис, на самом деле – один из земных сыновей самого почитаемого илинойцами божества, и только из-за скромности скрывает свое божественное происхождение.

Некоторое время они пробыли в ладье, напряженно всматриваясь в сторону дома и леса, который скорее следовало назвать прекрасным садом фруктовых деревьев. Спокойное поведение птиц в лесу свидетельствовало о том, что за деревьями и за оградой дома не прячутся люди, готовые встретить их тучей стрел, камней и дротиков. С помощью Авесалома Деметрис вылез из ладьи и, стоя на мелководье по колено в воде, взял свой "огненный клинок" наизготовку. Зрение у него, конечно, было не то, что прежде, да и рука уже не так крепка, но в случае угрозы он мог своим малым 12,7-мм пистолетом-пулеметом наделать много шума. Жаль только, что обойма, вмещающая двадцать девять патронов, у него была последней.

Илинойцы вытащили ладью на берег и направились к воротам, обитым металлическими листами. Металл по цвету и блеску напоминал серебро. Деметрис приказал постучать. На стук никто не отозвался. Потянулись минуты напряженного ожидания. Деметрис велел всем заткнуть уши, настроил на пистолете-пулемете переводчик режимов огня и произвел одиночный выстрел. Воины побледнели, а Дарья, Ефросинья, Дорофей и Авесалом от страха чуть в обморок не упали. Выстрел вызвал небывалый переполох среди пернатых обитателей фруктового сада и эхом прокатился далеко вокруг.

Деметрис приказал потолкаться в дверь, чтобы выяснить, как она заперта: изнутри или снаружи. Дверь оказалась запертой изнутри, на деревянный засов, и это означало, что в доме кто-то есть. И этот кто-то вскоре дал о себе знать взволнованным женским голосом на незнакомом илинойцам языке:

– Отец! Это ты? Это, правда, ты?!

– Это я, Урсула, и со мной мои соплеменники!– ответил Деметрис, и радостным выражением лица дал илинойцам понять, что их ждет не боевое столкновение, а гостеприимная семейная встреча.

Ворота открыла высокая худощавая женщина, одетая в белую одежду и покрытая белым платком. В правой руке она держала посох из золотистого кристалла, имевшего в сечении форму гексагона, то есть геометрически правильного шестиугольника. Черты лица женщины показались илинойцам привлекательными, хоть и строгими, ей никак нельзя было дать больше 25 лет. У нее было сияющее лицо и необыкновенно живые глаза. Именно такой, судя по известной им легенде и рассказам очевидцев, они представляли себе владычицу острова Кипрос – богоподобную Цирцею.

Возгласы восхищения и удивления вырвались у путешественников при ее виде. Дарья и Ефросинья в знак уважения опустились перед Цирцеей на колени. Воины сложили на землю свое оружие, кротко скрестили руки на груди и со смирением склонили головы.Деметрис, подойдя к Цирцее, хотел было ее обнять, но она от него отстранилась, сказав на известном им обоим языке, буквально, следующее:

– Подожди пару минут. Мне надо сбросить с себя энергию, иначе ты получишь от меня удар силою, примерно, 1 ампер.

– Урсула, да ты ли это? Как ты смогла так хорошо сохраниться? Ведь тебе в этом году должно исполниться 100 лет!?– удивлялся Деметрис.

– Вообще-то девяносто девять. Но это – я. Можешь не сомневаться! А теперь, когда посох забрал энергию, позволь мне обнять тебя и прижаться к твоей груди. О, мой единственный и самый любимый человек!– воскликнула Урсула-Цирцея и, прижавшись к нему, заплакала.

Слабый удар тока Деметрис все же от нее получил, но, почувствовав, не испугался. За годы, прожитые рядом с ней на острове Кипрос, она "стреляла" в него электричеством и посильнее. Так, обнявшись, они простояли пару минут, а затем владычица острова, спохватившись, пригласила Деметриса и его спутников пройти в дом.