Оберег для огненного мага

Для храбрости девушка начала считать шаги. Остановилась.

«Я боюсь», — прошептала Алекса-влюбленная.

«Исчезни! — велела Алекса-наблюдатель. — Теперь мы вляпались. И ты не нужна».

И мысленно закрыла плетение любовного приворота на том самом месте, где был выход для влюбленности. Теперь Алекса была сильной и хладнокровной, какой ей приходилось быть в жизни.

Снова шаг вперед. И снова застыла.

На нее стремительно наступала тьма. Светильники наверху гасли один за другим. Алекса было рванула назад, но вспомнила, что двери коридора закрыты. Прижав руку к сердцу, девушка снова повернулась навстречу темноте и вскоре оказалась внутри нее. Мрак был настолько густой, что поглощал все чувственные ощущения физического тела. Он будто растворял тело, заставляя то и дело притрагиваться пальцами к себе, проверяя, есть ли она на самом деле… И только сейчас Алекса поняла, что она видела сон об этом. Видела галерею с портретами. Коридор, который сворачивал и не один раз. И видела эту несущуюся на нее тьму.

Но для чего все это?

Она попыталась шагнуть в сторону, чтобы нащупать стену и хоть так вернуть уверенность в ощущениях. Но, кажется, потеряла ориентиры, пока топталась на месте. И теперь стена оказалась очень далеко.

Но ведь если ее заманили сюда, то не просто так? Кто-то же должен появиться, чтобы объяснить, что происходит, или начать то, ради чего ее сюда заманили. Не глупая же шутка это, в конце концов! Слишком уж злая… Или Алекса еще не добралась до самого настоящего зла?

Внезапно она похолодела. Мрак задвигался, сгущаясь все больше…

— Алекса…

Шепот раздался чуть не над самой головой.

— Кто здесь? — звенящим от страха голосом спросила девушка.

— Тот, кого ты ждала… Сейчас я возьму тебя за руку и поведу. Не бойся.

Теплая рука и в самом деле быстро нашла ее руку, и девушка растерянно поспешила, спотыкаясь в темноте, за человеком, тщетно пытаясь сообразить, не Карей ли это. Он казался высоким. Очень высоким. Как Карей.

— Сейчас ты повернешься — и будет порог, — прошептали над головой. — Входи.

— Кто ты? Пока не скажешь — я не войду!

— Ты войдешь… Ты же очень хочешь войти, Алекса. Ты же так хочешь быть со мной, моя девочка… Входи.

Если сначала реплика шелестела уговаривающими нотками, то последнее короткое слово прозвучало выстрелом-приказом, а следом Алексу дернули за руку так, что она чуть не упала. Что-то коротко грохнуло — что-то, что она, даже перепуганная, определила как хлопок закрывшейся двери.

— Отстань! Отстань от меня! Я не хочу! Не хочу входить!

Девушку схватили за плечи — и она поняла, что человек, который втащил ее в эту тоже абсолютно темную комнату, ее видит отчетливо, в отличие от нее — совершенно слепой в темноте.

— Не бойся, — торопливо шептал человек. — Ничего не бойся.

Его руки, только что бывшие на ее плечах, быстро съехали к бедрам, а затем, помешкав, вернулись наверх и быстро погладили грудь, отчего Алекса снова рванула от невидимки. Она попыталась махать руками, чтобы кулачишками отбиться от этого человека, — руки перехватили в жесткий и болезненный захват.

— Если не отпустишь, я буду кричать!

— Что ты, девочка, что ты… Тебе понравится быть со мной, — сбивчиво зашептал невидимка, — ты же просто обязана быть со мной. Ты полюбишь меня, и я…

Алекса завизжала во всю силу своих легких:

— Отпусти-и!!

И замычала, когда огромная по ощущениям ладонь закрыла ей рот. Слезы брызнули сами по себе. Она дергалась, прижатая сильными руками к жесткому телу, и яростно мечтала дотянуться ногами в туфлях хоть до какой-нибудь части этого жуткого невидимки, чтобы лягнуть его.

Снова короткий стук.

— Ферди, отпусти ее!

Невидимка замер.

Алекса некоторое время по инерции мычала и билась в его руках, железных и неумолимых. Но затихла, когда узнала голос. Карей!

— Ее обещали мне! — прорычал невидимка над головой Алексы. — Уходи!

— Отпусти ее, Ферди, и мы уйдем!

Невидимка хрипло выпалил короткую фразу, полную грязных слов. И застыл в ожидании. А Алекса все ждала, что Карей вот-вот включит свет…

— Ферди, — монотонно сказал Карей. — Отпусти ее.

— А то что? — рыкнул невидимка.

Алекса уже плакала не переставая: он скрутил ей руки назад и держал так больно!

— А то я включу свет, — тихо сказал Карей.

Наступила тишина, в которой Алекса слышала только свои всхлипы и плачущее мычание под ладонью невидимки. А потом от неожиданности, что он ничего не делает, она начала успокаиваться и услышала его тяжелое дыхание.

— Ты… не сделаешь этого, — пробормотали над головой Алексы, но уверенности в голосе не было.

— Сделаю.

— Она моя единственная надежда…

— Знаю. Но все можно сделать иначе.

— Это слишком долго.

— Ты просидел здесь столько времени. Потерпишь еще немного.

— Я устал терпеть.

— Брат, отпусти ее.

Железные пальцы на руках Алексы обмякли. Девушка уже не висела — смогла встать на ноги и почувствовала, что невидимка отошел за ее спиной. Будто дикий зверь в свое логово. Теперь она снова очутилась в полной темноте, растворяющей ее тело.

— Карей… — всхлипывая, позвала она.

— Не бойся. Я сейчас подойду. Только говори что-нибудь, чтобы я знал, где ты.

— Я не хочу оставаться здесь, Карей. Ты увезешь меня домой?

Ладонь скользнула по ее плечу. Она схватилась за него и шагнула ближе.

— Держись за меня. Я выведу.

Они вышли из комнаты. Карей шел уверенно, а девушка, все еще всхлипывающая, чуть ли не бежала за ним. Один темный коридор. Второй. Когда они очутились на пороге третьего, светлого, — галереи, Алекса вытерла слезы и остановилась. Прерывистым от плача голосом выговорила, глядя на хмурого Карея:

— Рассказывай!

— Это мой брат. Ферди. Он сгорел в одной из игр. Он не может появляться на свету — вспыхивает сразу.

— Что значит — сгорел?

— Это значит, он совсем утратил свойство контролировать свой огонь.

— А при чем тут я?

— Ты сама того не знаешь, но у тебя есть способность возвращать свойство контроля над личным огнем. Сначала я убедился в этом на себе. Потом ты подтвердила это на том парне — Рэде. Тебе было достаточно взглянуть на него, чтобы он перестал вспыхивать бесконтрольно.