Обещание

***

Как позже оказалось, мне в потоке жизни города делать совсем нечего, поэтому я уже к вечеру, как турист, насмотревшись на всё вокруг, отправился обратно, к месту сбора, а в моём случае, к тренировочной площадке. Честно говоря, последний час я уже заставлял себя идти по городу дальше, да и есть хотелось.

Меня никто на площадке не ждал, поэтому, приняв душ и быстро съев всё, что для меня приготовили, я вернулся в дом. Внутрь, судя по всему, никто посторонний не заходил. Полосатик в ножнах лежал там, где я его оставил, так же, как и кинжал, поэтому я тут же начал прилаживать их к поясу. На это много времени не ушло и, достав меч, я вышел на ячейку фехтования и взялся вспоминать движения, стараясь подмечать ошибки.

В процессе я вспомнил бой с канохом на корабле и один приём от туда и подумал, что использовать его на очередной тренировке с ялом будет не такой уж и плохой идеей. Главное придумать, как защититься, если Роулл сам вздумает использовать его. Да нет, я уверен, что он использует его против меня, как только разберётся в движениях.

Время за фехтованием, пусть и без противника прошло почти незаметно и, в отличие от прошлых раз, это не показалось мне утомительным. Меч двигался быстро, иногда даже звенел и свистел, но вскоре я остановился, потому что вокруг становилось темно. Фонарики в доме начали светиться немного запоздало, но я уже лежал и смотрел на потолок — сходящиеся в одной точке волокна дерева, от которого исходили черешки с большими листьями, образующими что-то вроде лепестков большого полого бутона.

«Жаль, звёзды не видно», — подумал я, разглядывая узоры жилок, вздохнул и перевернулся на левый бок.

***

Наступило утро и я, хорошо выспавшийся и поевший, уже стоял на ячейке, готовый к поединку. Как только мы начали, я выждал, когда ял снова привыкнет к моей технике и использовал новый приём. От первого удара Роуллу удалось отбиться, второй заставил его уклониться, но он рано встал вперёд, чтобы попытаться что-то сделать со мной, и получил с другой стороны третий удар по правому, относительно его взора, плечу. В этот раз эйфория от удачных ударов не застлала мне глаза, поэтому я сразу же отпрыгнул от удара яла сверху.

— Хорошо. Ты быстро учишься, — сказал Роулл, и снова атаковал.

— Не учусь, вспоминаю, — поправил я его, уходя от удара. И тут же использовал уже вчерашний приём. Ял попался и наша первая сходка окончилась.

— Как же так? Сколе ударов пропустил!

— Это пока что. Вот, подожди, устану, и отыграешься, — невесело ответил я, разминая руку.

— Ты можешь победить с первых мгновений боя, а это иногда очень важно.

— Ну, посмотрим, — сказал я, покрутил в руке меч, и мы с ялом снова сошлись.

В этот раз ял подключил всё своё внимание, но я вспомнил ещё одну хитрость, которая, скорее, использовалась только для обороны. Глаза противника выдают его намерения. Ял почти незаметно двигал ими, но я успевал определить, куда придёт удар и успешно отбивал его. Так, без касаний мы согласились на ничью, да и я дал отдых мышцам, не делая выпадов для атаки.

— Слушай, ладно сейчас, но почему я победил тогда у Норгдуса? — спросил я во время перерыва между сходками. Надо сказать, я быстро приучил ялов к слову «сейчас», хотя Халуну и пришлось объяснять его смысл.

— Тогда было настоящее оружие, и я был уверен в твоём контроле.

— А если бы я вздумал отделаться от тебя более радикально? — спросил, разминая плечо.

— Когда мы встретили разбойников, тебе было плохо по-настоящему — ответил он спокойно.

— Резонно, — пожал я плечами. — Кстати, а почему бы не показывать приёмы отдельно от боя? — задал я ещё один вопрос.

— Зачем? Ты довольно хорошо ловишь мои движения, да я и сам так чему-то учусь.

— Взаимообмен? Умно, — усмехнулся я, тряхнув руками.

— К тому же, в настоящем бою удары наносятся случайно, и ты должен быть готов. — Роулл посмотрел на временнyю перекладину и встал. — Всё, отдых окончен.

На следующем сходе мне удалось нанести ему три удара против одного. При этом я пользовался исключительно тем, о чём знал ещё на Земле.

Звон мечей стоял довольно долго, а я потерял счёт времени, потому что не смотрел уже за солнцем. Последним у нас шёл бой нон-стоп и удары мы более не считали. В отличие от меня, ял был пунктуальным и, на долю секунды глянув наверх, выставил передо мной руку, а ей накрест меч, что являлось знаком прекращения боя у ялов, как он мне пояснил однажды.

Глубоко вдохнув, я успокоил сердце и сел на песок.

— До завтра, — сказал я, и он ушёл.

Медленно я поплёлся к душевой и снова принял на себя поток тёплой воды. Пока мылся, в голову пришла мысль, что я уже давненько в бане не купался, а ведь хочется. Может, с Халуном об этом поговорить? Хотя я представил, как он смотрит на меня изумлённо, не принимая концепцию удушливо-жаркой комнаты, где взрослые люди хлещут других взрослых людей кустами, да ещё и воду на камни льют, чтоб пожарче сделать.

На занятиях Халуна, где я благополучно позабыл про свою идею, мне снова пришлось сидеть и использовать магическое зрение на пределе. Решив разнообразить это дело, я, спустя некоторое время, встал и стал ходить туда сюда, не открывая глаза. В это время я ещё пытался стабилизировать зрение, оставив его в одном положении, будто смотрю на себя сверху, как во многих компьютерных играх. Поначалу я двигался крайне осторожно, боясь споткнуться или во что-то врезаться, но потом чуть осмелел и начал набирать скорость, пока совсем не побежал. В это же время мне удавалось вертеть «камерой» в разные стороны и видеть немного больше позади себя или по сторонам, хотя после этого начинала кружиться голова. Халун же сидел в стороне, на своём месте и наблюдал за моими действиями, не говоря ни слова. К этому моменту я уже привык, что если он не говорит чего-то не делать, то ему всё равно. Можно хоть крестиком вышивать, пока я выполняю заданную программу.

Неожиданно споткнувшись, я всё-таки полетел лицом в песок. Из-за этого непроизвольно открылись глаза, и я выставил руки, чтобы принять на них свой вес. В тот же момент два изображения — магическое и обычное — смешались, и я не успел остановить поток сил, как в голову больно стрельнуло, будто мне снова кто-то пытается просверлить отверстие в мозгу. В панике я снова закрыл глаза и сел на песок, но это не помогло, и резкая пульсирующая боль распространилась по всей черепушке. Казалось, ещё чуть-чуть, и я взвою, но в какой-то момент разум затуманился, и в этом я нашёл спасение — направил все мысли вместе с болью туда. На мгновение даже отпустило, хотя остаток никуда не девался, будто бы я только от симптома избавился, оставив причину.

— Ай! Что ты делаешь?! — выкрикнул Халун где-то с боку, одновременно проецируя слова в мысли. — Отпусти меня!!!

В ответ я только взвыл и попытался закрыть мысли, как он рассказывал, но ничего не получалось.

— Закройся, — процедил я через сжатые зубы.

— Всё, тише, тише, — тяжело дыша, сказал он. — Somnum.

***

— А-а, — первый звук, который я смог издать, когда очнулся. Сбоку я услышал шуршание, и понял, что в комнате есть кто-то ещё. Глаза открывать не хотелось, да и двигаться тоже. Голова больше не раскалывалась, но гудела так, будто рядом со мной разместили мощный трансформатор. Почувствовав под собой уже знакомые листья, я начал, было, снова засыпать, но мне не дали, строго задав вопрос: