Обещаю, ты не узнаешь о сыне

— Здравствуйте, бабушка, — отозвался я.

— Да какая я тебе бабушка? — удивилась она. — Женщина я! Но можешь звать меня просто Паулиной.

— Кирилл. Приятно познакомиться, — несколько раздраженно ответил я, вновь посмотрев в сторону подъездных дверей. Словно бы мог упустить момент, когда оттуда выйдет Мира. Но на крыльце стояли только подруги Паулины.

— Я чего хотела, милок? — вновь обратила мое внимание к себе старуха. — Ты что тут сидишь-то? На бездомного не тянешь, мы видели, на дорогой машине приехал, — принюхалась. — Не пьяный. Так что тут сидишь?

Я воодушевился. Эти бабульки-подружки ведь из тех, кто всегда обо всех в курсе. Наверняка они знают, в какой квартире живет Мира!

— Я Миру Никольскую жду. Она живет в этом доме. Но если вы хотите, чтобы я освободил вашу скамейку, скажите номер ее квартиры.

Старушка удивленно приподняла брови. Оглянулась на своих соратниц, которые прислушивались к нашей беседе.

— Подруга твоя? — спросила, повернувшись вновь ко мне.

— Подруга, —кивнул я.

— Игоревна, ты Миру Никольскую знаешь? — озадаченно задала вопрос Паулина, обратившись к самой воинственно настроенной в моей адрес бабульке.

— Нет, — ответила тут же Игоревна. Подошла ближе и продолжила: — Я всех жильцов подъезда знаю, но девочек твоего возраста по имени Мира у нас нет. К нам и не переезжал никто в ближайшее время, все давнишние и знакомые.

— Как не живет? — я поднялся со скамейки. Нервно запустил ладонь в волосы, растрепал челку.

Огляделся. Тот же старый дом, покосившаяся детская площадка, в конце концов та же лавка, на которой я ждал ее… А потом, сидя здесь, впервые целовал Миру. Я не мог ошибиться, ведь не раз здесь встречался с ней, провожал и ждал, пока она не скроется за железными дверями. Как-то даже мы выписывали ее младшую сестру из больницы, я помог с пакетами, но Мира попросила оставить все вот на этой скамейке. Аргументировала это строгими родителями.

Тогда мне в принципе было все равно. Но я и не думал, что она может мне врать.

— А вот так. А ты, Юрьевна, не знаешь? — спросила у третьей, до этого молчавшей, Игоревна.

Я на миг подумал, что они странно обращаются к друг другу, только по отчеству. Видимо, в России это норма. Хотя куда страннее было бы здесь услышать вопрос “Как вы себя чувствуете, миссис Иванова?”

Та задумчиво на меня смотрела, а потом ответила:

— Знаю я одну Миру Никольскую. Помните, подруга моей внучки? Беленькая и худенькая такая… Только она не тут живет, вон за теми домами. Ты ошибся, милок.

Не ошибься, просто меня ввели в заблуждение. Видимо, специально. Мира хотела от меня что-то скрыть? Что у нее могли быть за тайны?

— Эта с ними трагедия произошла? — Паулина ахнула. — Ох, бедная девчонка.

— Не надо припоминать эту историю, у меня давление снова поднимается, — тихо вставила Игоревна.

Все три пожилые женщины помрачнели разом. Я на них удивленно посмотрел.

— Что за трагедия? — спросил я, чувствуя как внезапно сердце начало биться быстрее. — С Мирой все в порядке?

— Так ты сказал, это твоя подруга, — сощурила глаза Юрьевна. — Что, не знаешь ничего?

— Подруга, но я ее обидел, поэтому мы временно не общаемся. Но я пришел просить прощения, — не знаю, зачем начал оправдываться. Хотя знаю - мне нужен был ответ. — Что за трагедия? Что произошло?

— Ну пожар у них на днях случился, — произнесла бесцветным голосом Паулина.

— Это произошло неделю назад. В четверг, — уточнила Игоревна.

В четверг у нас был выпускной.

— У них квартира дотла сгорела, — сказала Юрьевна. — Родители погибли… А дети… В лучшем случае - осиротели. Но об их состоянии ничего неизвестно.

— Осиротели - радоваться этому надо! — продолжила Паулина. — Там не родители, а алкашня. Мне Зоя Игоревна рассказывала, в каком ужасе они жили с этими Никольскими. Там они притон настоящий устроили, вечно пьяные сборища. Ох, как девочки в этом всем жили, непонятно. Но Зоя Игоревна говорила, что вежливые и воспитанные девочки, нигде не шлялись, в школе учились, родителям помогали как могли. Жалко их…

— Никто и не удивился, что они так трагично кончили. Боженька покарал, как есть говорю.

— А детей за что? Деток жалко до слез!

— Девчонок жалко, молоденькие, жизнь не видавшие, кроме притона-то родительского.

Каждое их слово - будто бы пуля точно в мне в грудь. Я с каким-то тупым и холодным равнодушием слушал речь женщин, даже не разбирая, кто из них говорил в этот момент. Голоса смешались в моей голове.

Нет, я все же подонок. И идиот.

Мне вспоминались многие моменты, которые тогда я не замечал. Был занят Алексой, а Мира для меня была игрой. Просто забавой. Я считал тварями одноклассников, которые так вели себя с Мирой. Но я оказался ничем не лучше, даже хуже.

После этого разговора я побежал в сторону дома. Зачем? Не знаю. Словно бы там я ее найду - живую и невредимую.

Ее подъезд я нашел почти сразу - по черному следу на фасаде и подгоревшим черным окнам. На улице до сих пор пахло гарью.

Входные двери были широко открыты - видимо, чтобы запах выветрится до конца. Я беспрепятственно прошел и даже поднялся по лестнице на этаж. Остановился у выбитой двери, которую приделали не особо стараясь. Стоило мне слабо дернуть за ручку, как дверь спокойно подалась и даже едва не слетела с петель.

Зачем я заходил туда? Не знаю. Словно бы в их квартире я мог найти ответ, где смогу ее найти. Потому что я не хотел верить, что Миры больше нет. Только ничего, кроме мусора и сырости внутри не было. Пару раз с потолка на пол падали куски штукатурки и бетона прямо рядом со мной. Но я упрямо шел вперед и даже нашел их с сестрой комнату.

Здесь было темно, почти ничего не сохранилось… но на полу, среди мусора, вдруг блеснуло что-то. А через несколько секунд я расковырял ногой смятые и без одной линзы очки…

Те самые, что подарил Мире.

У меня в глазах потемнело и уши заложило. Будто я вновь оказался в раскоряченной машине, придавленный подушками безопасности, а на меня капает кровь Ноа. Чтобы устоять, мне пришлось прислониться к плечом к стене.

Выдохнуть. Вдохнуть.

Но легче мне не стало. Если я думал, что мне было хреново после аварии, то сильно ошибался. Плохо было сейчас - когда осознал, что я натворил. Пускай я и не хотел, пускай я не знал, к чему все приведет… Но вдруг все сложилось бы у Миры иначе, если бы я не выбрал ее своей целью?