Обитель зла: Апокалипсис

И снова Элис подумала, что же эти сволочи с ней сделали, когда забрали ее и Мэтта.

И что же случилось с Мэттом?

Как будто мало было живых мертвецов. Когда Элис управилась с ними, то обнаружила, что там есть люди, о которых надо позаботиться. Не могла же она просто так оставить Валентайн, Уэллса и Моралес погибать.

Она повела их через заднюю дверь на церковное кладбище. Церковь скоро будет охвачена пламенем.

— Как вы оказались здесь? — спросила Элис.

— Мы пытались уйти из города, Но «Амбрелла» закрыла ворота на мосту Вороньи Ворота, — сказала Валентайн. — Они построили там отличную крепкую стену, чтобы удержать всю эту заварушку внутри. В тех, кто подходил близко к стене, стреляли. Много раз.

— Потому вы и пришли в церковь?

Валентайн пожала плечами:

— Ну, выбор у нас был невелик. Мы подумали, что там мы будем в безопасности. Но мы ошибались.

— А что, мать вашу, мы здесьделаем? — спросила Моралес, глотая таблетки, которые, возможно, было бы лучше не принимать подряд. — Эй, кто-нибудь из вас заметил? Люди, мы же на кладбище!

Элис подумала, что, наверное, благодаря своей потрясающей наблюдательности она и стала репортером. Но ничего не сказала. По крайней мере, от Валентайн и Уэллса будет какой-то прок, они подготовлены. А эта дамочка просто лишний груз.

Пошел дождь.

Месяц назад Элис была начальником охраны «Улья», жила нормальной жизнью, получала хорошую зарплату, делила дом с фиктивным мужем, который был очень хорош в постели. Да, она работала на негодяев, но обдумывала, как с ними бороться, и, по крайней мере, положение было более или менее стабильным и жизнь ее имела смысл.

Теперь же она тащилась в дождь по грязному кладбищу, одетая только в больничную рубашку и халат, оружия на ней было столько, что хватило бы на целый взвод для схватки с живыми мертвецами и кучей чудовищ, созданных генетикой.

Смешно, как много может измениться за месяц.

Кладбище было обнесено оградой из чугунных прутьев с трех сторон, с четвертой его закрывала церковь. Благодаря пожару эта сторона, пожалуй, безопасна, забор с двух сторон тоже был надежен, но со стороны Лайонс-стрит собиралось все больше и больше оживших мертвецов. Рано или поздно они, вероятно, смогут прорваться. Моралес подошла к ней, ее тушь потекла под дождем и вокруг глаз образовались круги, придавая ей сходство с енотом.

— Какие у нас планы? — спросила репортер.

— Выжить.

Моралес моргнула:

— И это все?

— Все.

Репортер покачала головой:

— Отличный план. Нарисовать мишень на лице?

— Сделай одолжение.

— Нам надо ненадолго остановиться, — сказала Валентайн позади них.

Элис повернулась и увидела, что Уэллс едва передвигает ноги из-за раны. Рана была отлично перебинтована, но все равно выглядела ужасно.

— Не думаю, что мы можем это сделать, — сказала Моралес. — Здесь могут быть эти штуки.

Покачав головой, Элис сказала:

— Они охотятся стаями. Если бы здесь был еще кто-нибудь, мы бы увидели.

Моралес резко повернулась к Элис:

— Так ты знаешь, что это?

Скрывать не было смысла.

— Биологическое оружие из биологических лабораторий «Амбреллы» под Ракун-сити.

— Откуда ты так много знаешь про «Амбреллу»? — спросила Валентайн, в ее голосе сквозило вполне понятное подозрение.

— Я когда-то работала там — пока не поняла, что это ошибка.

Прежде чем Валентайн успела что-либо ответить, Уэллс вскрикнул от боли:

— Черт побери!

Рана снова начала кровоточить.

Элис глубоко вздохнула:

— Ты инфицирован!

— Не беспокойся на мой счет.

Однако Элис беспокоилась не об Уэллсе.

Она вынула из кобуры свой кольт.

Она и не предполагала, что кто-то может выхватить оружие быстрее, чем она. Но Валентайн сделала это и направила пистолет прямо ей в голову.

— Не смей!

Уэллс тоже вынул оружие и направил его на Элис.

Элис вытащила один из «Узи» и наставила на Валентайн.

Моралес, естественно, подняла камеру, чтобы запечатлеть все это на пленке. Не то чтобы Элис могла упрекнуть ее за это. Какой репортер может устоять перед тем, чтобы оказаться в первом ряду старой доброй мексиканской драмы?

— Что ты себе позволяешь? — спросила Валентайн.

Глупее вопроса она задать не могла.

— Он ранен, — медленно сказала Элис. — Инфекция распространяется.

— Я в порядке, — сказал Уэллс.

Голос у него был такой же слабый, как у Рейн, когда та настаивала, что она в порядке. Она умерла уже в поезде, когда они почти выбрались. Мэтту пришлось выстрелить ей в голову.

Элис взглянула на Валентайн:

— Тебе следовало бы позаботиться о нем сейчас. — Она чуть не добавила: «Как я не позаботилась о Рейн, когда у меня еще была возможность».

— Он мой друг. — Валентайн не опускала пистолет.

— Понимаю, — сказала Элис с сочувствием. — Но дальше будет тяжелее. Ты и сама это знаешь. — Она взвела курок.

— Нет! — крикнула Валентайн, делая то же со своим оружием. — Если до этого дойдет, я сама позабочусь.

Элис невольно вспомнила, как они шли, еще до того, как на них набросился лизун, и они уже чувствовали себя на свободе.

«Я не хочу быть такой, как они, — сказала тогда Рейн. — Бродить, не имея души. Когда придет время, позаботьтесь об этом».

Между Валентайн и Уэллсом была та связь, которая часто возникала между офицерами полиции. Элис сталкивалась с этим во время ее неудавшейся службы в Министерстве финансов, откуда она ушла из-за мужского шовинизма в правительственном отделе и попала прямо в руки «Амбреллы», куда ее взяли с удовольствием и на очень выгодных условиях.

Она опустила оружие.

— Как хочешь.

Только тогда Валентайн опустила свое.

Элис повернулась к Уэллсу.

— Ничего личного. Но через час, может, два, ты умрешь. А еще через несколько минут ты станешь таким, как они. Ты станешь опасен для своих друзей, будешь пытаться убить их — и может быть, тебе это удастся. Прости, но именно так оно и происходит.

Прежде чем шокированный Уэллс собрался с духом, чтобы ответить, они все вздрогнули от звука скрежещущего металла.