Обитель зла: Апокалипсис

После трех-четырех звонков все они замолчали — все, кроме одного, расположенного у сгоревшей закусочной.

Тот не умолкал.

— Назовите это интуицией, — сказала Валентайн. — Но кто-то явно хочет поговорить с нами.

Элис согласилась. Она подошла и осторожно сняла трубку. Стоя рядом с ней, Валентайн вынула из кобуры пистолет.

— Алло?

— Я уж думал, вы никогда не ответите, — сказал мужской голос на другом конце провода.

— Кто это?

— Я могу помочь вам выбраться из города. Всем четверым.

Элис закрыла рукой микрофон и сказала Валентайн:

— Он нас видит.

Мужчина на том конце продолжал:

— Но сначала мы должны прийти к некоему соглашению. Вы готовы заключить сделку?

Валентайн немедленно начала изучать все вокруг, чтобы понять, где прячется этот человек. Элис оценила ее реакцию, но нужды в этом не было. Взглянув на другую сторону улицы, она обо всем догадалась.

— Вы готовы заключить сделку? — повторил мужчина.

— У нас есть выбор?

В трубке послышался горький смешок:

— Нет, если хотите дожить до утра.

Валентайн закончила осмотр. Она прошептала:

— Его нигде нет.

Ткнув пальцем, Элис указала на камеру слежения, висевшую над перекрестком. Сеть таких камер, изначально предназначенных для слежения за потоком транспорта, была установлена «Амбреллой» по контракту с Полицейским управлением три года назад.

— Каков ваш ответ? — спросил мужчина.

Судя по тому, что ей сказала Валентайн, выбраться из города почти невозможно. «Амбрелла» заткнула все дырки, через которые можно было бы улизнуть, а зная Кейна, легко было предположить, что он мог приказать своим людям использовать боевые патроны против беззащитных людей.

Осел.

Как она отметила раньше, выбора у них не было.

— Давайте подробнее.

Глава 17

Никогда в жизни Оливер не видел ничего подобного. И вряд ли увидит, доживи он хоть до ста лет.

Хотя, опять же, в такой обстановочке и до завтра-то дожить было спорным вопросом.

Хорхе был определенно прав: зомби страшнее. Особенно если сотни зомби подбираются к тебе и к твоей команде, двигаясь слаженно, как в каком-то отвратительном балете: десятки бледных, поникших, пустоглазых, чернозубых оживших трупов, с единственной мыслью в голове.

Наброситься на Карлоса и его людей.

Аскегрен был убит сразу, как только они вышли на улицу, спустившись с крыши, где Карлос пытался спасти ту блондинку.

Картер был ранен одним из зомби, укусившим его за руку, и теперь едва удерживал автомат.

Карлос, Логинов, О’Нил и Николай стреляли в головы существам, но их было так много…

Остановив заградительный огонь, Карлос крикнул:

— Отходим! Я сказал, отходим!

Уже когда они отступали по Главной улице, еще одна стая зомби вышла из аллеи, отрезав Логинова от остальной группы.

— Черт побери! Юрий! — Карлос врезался в гущу зомби. Он уже потерял одного человека и больше никого терять не собирался.

Так же, как тогда на крыше, он выпустил все заряды из двух кольтов в толпу зомби, готовых сожрать Логинова.

Карлос уложил достаточное их количество, чтобы вытащить уже раненого Логинова из толпы и помочь ему добраться до остальных.

На его пути вырос Аскегрен. Кровь из огромной раны в черепе, которая и оказалась смертельной, заливала его лицо, но та часть мозга, в которой угнездился Т-вирус, явно осталась нетронутой.

Дж. П. Аскегрен раньше служил офицером в полиции округа Принс-Джордж, но, как он любил шутить, ушел, «потому что прошел тест на IQ». По мнению Аскегрена, здесь были слишком распространены расистские настроения: преобладали люди, любившие посоревноваться, «кто сможет сцапать побольше ниггеров до обеда». Ему надоело общаться с такими людьми.

Через шесть месяцев после того, как Аскегрен ушел оттуда, его жене предложили работу в компании, расположенной в Ракун-сити, и они переехали. Кейн нанял его и направил в отряд Карлоса. Он был хорошим человеком и любящим мужем, а через три месяца должен был стать хорошим отцом.

По крайней мере, до сегодняшнего утра было именно так. Они понятия не имели, что стало с его женой, которая была на шестом месяце беременности.

А теперь Карлос должен был выстрелить ему в голову.

— Определенно, самый отвратительный отпуск в моей жизни, — пробормотал Карлос. — А как хорошо было в хижине…

Он догнал команду в тот самый момент, когда Картер наклонился и укусил за шею О’Нил. В другое время Карлос пожурил бы обоих за проявление чувств на людях.

Сегодня же это означало только то, что один из них мертв и другая тоже скоро умрет.

Прежде чем Карлос смог что-нибудь сделать, О’Нил схватила своего любовника за голову и свернула ему шею.

— Твою мать, — сказала она, дотронувшись до шеи и посмотрев на руку, вымазанную кровью.

Безо всяких колебаний она вынула свою «Беретту» и сунула ствол в рот.

— Нет! — крикнул Карлос, но было уже поздно. Кровь и мозги Сэм О’Нил брызнули на стену за ее спиной, и тело упало на мостовую рядом с трупом Джека Картера.

Карлос огляделся вокруг: зомби больше не было, но рядом стоял один Николай.

— Где Холприн?

Николай показал вниз, где лежала Холприн; голова ее была неестественно повернута.

— Джек сначала набросился на нее, она упала и сломала шею.

Логинов, истый католик — из-за этого он и уехал из Советского Союза двадцать лет назад — перекрестился.

— По крайней мере, она не восстанет, как эти — эти твари.

— Не очень-то большое утешение. — Карлос посмотрел на улицу. Там снова собирались зомби и двигались по направлению к ним. — Пошли отсюда.

Лавируя между брошенными и горящими автомобилями на развороченной мостовой, Карлос вывел обоих русских на боковую аллею, где сошел с рельс и врубился в стену трамвай.

Когда они вошли внутрь, убедившись, что там не прячутся зомби, Карлос осмотрел рану Логинова и забинтовал ее, достав перевязочный пакет из кармана формы.