Облепиховое пламя

– Ничего такого, Волженская, - ответил Игнат Георгиевич.
– Вы должны понимать, что нестабильный дар – это невозможность, неумение им управлять. Иначе говоря, дар не подчиняется своему носителю. Но из каждого правила следует исключение. Некроманты, как вы сказали, подвержены эмоциональным вспышкам, за остальными, пусть и нестабильными магами, такого не наблюдалось.

Может ли быть такое, что я на самом деле некромантка, потому что все признаки на лицо? Опять же, мама говорила что-то про особенность рода. Вот бы узнать, из какого рода я происхожу, тогда смогла бы выяснить, что за особенность такая и чем чревато обладание данной особенностью.

Может, мне просто расслабиться и плыть по течению? Дождаться, когда мама решит все дела в России, переместится сюда и заберёт меня. Не обращать внимания на свои эмоциональные вспышки, на приступы чесотки, которые появляются, стоит Неволину оказаться поблизости. Просто на всё закрыть глаза. Иначе, если продолжу искать ответы, продолжу долбиться головой о стену, окончательно свихнусь.

– Прибыли, барин!
– громко сообщил ямщик.

Первым из коляски вышел Игнат Георгиевич и, ожидая моего выхода, подал мне руку, чтобы помочь вылезти. Когда ноги мои ещё не ступили не землю, лошади внезапно фыркнули и резко дёрнулись, из-за чего дёрнулась и коляска, из которой я как раз пыталась вылезти. Не удержавшись на месте, взвизгнула и полетела вперёд. Упала бы, если бы декан не поймал меня в кольцо своих крепких рук, я почувствовала его дыхание на своём лице.

– Вы в порядке?
– учтиво спросил Игнат Георгиевич.

– Да, - выдохнула я, не отрывая взгляда от его глаз цвета карамели с примесью зелени.

Можно я умру прямо здесь, в его руках?

Мысли о нём, как наваждение.

– Нора, - с невозмутимым выражением лица декан, разместив свои ладони на моих плечах, отодвинул меня от себя на небольшое расстояние, - вы слишком восприимчивы к моим чарам.

– В смысле?
– я нахмурилась.

– Вы слишком уязвимы, открыты для любого магического воздействия. Не обязательно использовать ментальную магию, чтобы защитить свой разум от проникновения.

– Всё равно ничего не понимаю, - из моих губ вырвался вздох.

– Нора, я наполовину заклинатель, такова моя натура – влиять на людей силой мысли, иногда это происходит неосознанно.

Знать бы ещё, кто такие эти заклинатели.

В любом случае, на мне часы с магией отражающих.

– Я о том, - продолжил декан, - что ваш интерес ко мне, как к мужчине, вызван неосознанным воздействием моих чар на вас.

Да нет же, он и вправду мне нравится, как мужчина.

Впрочем, опровергать его слова я не собиралась, дабы не навлечь на себя лишние подозрения, пусть думает, что это влияние его чар. Не вижу ничего постыдного в том, что данный мужчина вызывает у меня интерес, я всё-таки не слепая. Вот Кирилл мне тоже нравится чисто внешне. Но ни на него, ни на Игната Георгиевича я видов не имею. Не понимаю, зачем всё так усложнять…

– И как мне защититься от постороннего влияния?
– полюбопытствовала я.

– Пока ваш дар не стабилизируется, использовать ментальную магию вы не сможете, поэтому советую постоянно контролировать свои мысли, избегать прямого взгляда в глаза, думать на отвлечённые темы, если вы заметили на себе пристальное внимание. Также советую начать медитировать, в библиотеке есть необходимая литература на данную тему.

– Хорошо, - кивнула, - я вас поняла. Спасибо за советы.

– Как студентка моего факультета, вы всегда можете довериться мне и обратиться за помощью, Нора.

Ох, если бы это было так на самом деле…

– Досадно, что сегодня не ясная погода, - вдруг с сожалением произнёс Игнат Георгиевич.

– Почему?
– до этого я, увлечённая разговором с ним, никого и ничего не замечала, однако сейчас, стоило повернуться лицом к храму, я обомлела от изумления.

– Тогда бы вы смогли пройтись по небу… - ответил он на мой вопрос.

Огромный белоснежный храм, украшенный драгоценными камнями и самоцветами, с круглыми куполами, арками и колоннами, расписанными золотыми вензелями и цветами, переплетающимися друг с другом. Пол из ярко-белого мрамора, который, по словам декана, в ясную погоду отражал небо.

– Смелей, Нора, - подталкивал меня Игнат Георгиевич.

– Но на улице дождь и слякоть, а у меня обувь не совсем чистая, а пол такой белый, сверкающий…

– Ступая на территорию храма Созидающего, вы очищаетесь от грязи в прямом и переносном смыслах.

И вправду мрамор вовсе не испачкался, когда я вступила на него. Только вот по такому полу впору босиком ходить, настолько кристально чистым, белоснежным он был.

Внутри храма я почувствовала умиротворение, будто все переживания и тревоги остались там, за дверями.

Внутреннее убранство строения сильно отличалось от внешнего, если фасад здания олицетворял собой силу, невинность, то внутри светлые краски сменялись на тёмные, загадочные, таинственные. Что-то готическое, заставляющее почувствовать себя маленькой каплей в огромном океане вселенских тайн мироздания.

Большие витражные окна с золотыми рамами, висящие над головой подсвечники, фрески с различными изображениями, напоминающие картины эпохи возрождения. Всё здесь не говорило - кричало о величии и великолепии этого здания. Точнее этот храм больше, чем просто строение, это монумент Созидающему от его благодарных созданий.

Сокурсники мои уже были в храме, когда мы с Игнатом Георгиевичем вошли. Он тотчас направился к группе, я последовала за ним, однако по пути, выискав взглядом Васю и Дженнифер, остановилась рядом с ними. Объяснений не потребовалось, ребятам было известно, что у меня нестабильный дар.

– Прекрасно выглядишь!
– сделал мне комплимент Василёк.

– Тебе показалось, - хмыкнула Дженнифер, применив на мне в очередной раз свои навыки сарказма. Хорошо хоть я не одна страдаю, Виринеи тоже досталось, Вася вообще ближе всех с ней общается - он, бедолага, терпит её стервозный характер дольше меня.

Когда заговорил Игнат Георгиевич, полностью привлекая внимания Дженнифер, началась лекция по истории мироздания, совмещённая с экскурсией по храму.

– Созидающий - это великий творец всех вселенных и миров, всего живого, - повествовал декан.
– У Созидающего нет лика, ибо никто не знает, как он выглядит…

Изображался Созидающий в виде двух рук, сложенных в подобие чаши и огромного чёрного, как сама вселенная глаза, глядя на который из меня словно высасывали, вытягивали душу, я будто погружалась куда-то, где отсутствует пространство, время, где царствует тьма в своём первозданном виде и величии. А ведь нас всегда учили, что Тьма - плохо. Но так ли это на самом деле? Быть может, Тьма - это просто величина, изначальная энергия, то же, что и пустота?

Но, оказывается, разрушающие инстинкты людей во всех вселенных энергией своей породили нечто, что сравнилось с силой Созидающего. Его называют Разрушающим. И его частица есть в каждом из нас с самого рождения, ибо мы, люди, по замыслу созданные были для созидания, однако на этом пути умудрились разрушать и сеять хаос, беспорядок.

Битва созидания и разрушения будет длиться вечно, пока существует само человечество.

– Мрачненько, - прокомментировал Василёк со смешком.

– Ага, - со вздохом согласилась я.
– Проще думать, что всё это сказка.