Облепиховое пламя

– Вася, - пришлось оторваться от созерцания чужого обеда, - я согласна!

– Согласна с чем?
– парень, казалось, позабыл обо всём на свете.

– С планом, что ты предложил, - напомнила я.

– А-а, - протянул Василёк и, наконец, перевёл взгляд на меня.

– Вы про что?
– полюбопытствовала Нея, и Вася с радостью поведал ей о задуманном.

Знахарка слушала внимательно, иногда кивала. Когда он закончил рассказ, Виринея бодро сказала:

– Я с вами!

– Тебе-то зачем?
– Дженнифер, подняв одну бровь, одарила её скептическим взглядом.

– Мои запасы карманных денег не бездонны, я не смогу постоянно тратиться на вкусную еду, - ответила Нея.

– Слушай, у тебя какие-то проблемы?

– Ага!
– несколько раздражённо ответила Дженнифер.
– Ты моя проблема!

За столом воцарилась напряжённая обстановка.

– Ну, ладушки, трое против одного… - Вася выразительно посмотрел на подругу.

Было видно, что непоколебимость Дженнифер пошатнулась.

– Окей, - брюнетка поднялась со своего места, - делайте, что хотите. Но потом не говорите, что я не предупреждала о последствиях.

И она покинула столовую.

– Иди за ней, - сказала я Васе.
– Ты здесь у неё единственный друг.

– Хорошо, - парень, посерьёзневший, рванул за подругой.

Несколько секунд я молчала, а потом объяснила Виринеи:

– Она не всегда такая, - на удивление я оправдывала поведение Дженнифер.
– Сейчас повыделывается немного, покажет свой никому ненужный гонор и успокоится.

– У неё явно проблемы с самоконтролем.

Мой вздох стал ей ответом.

В целом день пролетел быстро. Лекцию по истории мироздания перенесли на завтра, сообщив о том, что наша группа отправляется на экскурсию в храм Созидающего. На полднике Дженнифер, окончательно смирившаяся с присутствием Виринеи, миролюбиво согласилась на маленькое ограбление столовой, радости Васи не было предела. Договорились обсудить план завтра, после экскурсии и в нашей «компании» наступил какой-никакой мир.

После на удивление неплохого ужина, Виринея, подозрительно окрылённая, куда-то упорхнула, точно бабочка, фиолетовая такая бабочка. И потому на прогулку в парк я отправилась одна, предварительно переодевшись из формы в свои брюки и блузку, в которых переместилась в Россонтию.

«Одуванчик» зорким взглядом следила за прибывающими и отбывающими женского общежития, не скрылся от неё и мой уход. Комендантша смерила недовольным взглядом мой видок, спицы в её руках выглядели угрожающе. Каким образом мы осуществим нашу авантюру – без понятия!

Парк порадовал безлюдностью, большинство студентов ошивались либо в начале, либо у озера, кто-то кормил ту самую уточку хлебом. В это раз на дерево забралась выше положенного – так, что моё присутствие полностью сокрылось за ветвями, просиди я здесь ночь, никто и не заметит.

Я с тоской думала о маме, нежно поглаживая ремешок часов и провожая взглядом опускающийся за горизонт диск солнца. Повседневная рутина позволяла отвлекаться от переживаний, однако сейчас, стоило оказаться наедине с собой, волнение снова захлестнуло меня. Если от мамы нет вестей, значит происходит что-то серьёзней того, в чем она пыталась меня убедить своим спокойным тоном, когда мы общались в последний раз…

И только тогда, когда начало уже смеркаться, послышалось стрекотание кузнечиков и я поняла, что засиделась, в конце парка появились двое: Кирилл и Роза. Последняя отсутствовала как на полднике, так и на ужине, пообщаться нам не удалось. Понятное дело, что теперь, когда они появились вдвоём, я собиралась нагло подслушать разговор.

Роза стояла, обхватив себя руками. Выглядела девушка, словно лебедь в своём белом платье с длинными рукавами-фонариками, сверху второе платье, напоминающее жилетку мягкого коричневого оттенка. Волнистые волосы распущены и развиваются, подхваченные лёгким вечерним ветерком.

Кирилл не мог оторвать от своей спутницы глаз, голодный взгляд блуждал по девушке, останавливаясь то на глазах, то на вишнёвых губах. Однако неуловимо проскальзывало что-то ещё… Обеспокоенность? В воздухе витал запах сигареты, которую некромант покуривал. На нём серые брюки и рубашка, небрежно закатанная в рукавах до локтей.

– Ты хотел меня видеть? По какому поводу?
– первой тишину нарушила Роза.

Кирилл выдохнул дым, потушил сигарету и бросил её на землю.

– Мне не нужен повод, чтобы хотеть тебя…увидеть, - пауза, допущенная в словах, прозвучала весьма двусмысленно.

Девушка покраснела.

– Что ты хотел сказать мне?
– её голос прозвучал устало.

– Я поговорил с Варварой. Ни она, ни её подруги тебя больше не тронут.

– Ты угрожал ей?

– Предупредил, скажем так, - усмехнулся Кирилл.

Роза вскинула голову и сокрушённо произнесла:

– Зачем? Я бы справилась сама…

– Довольно с меня твоей самостоятельности, - жестко оборвал её парень, девушка вздрогнула, и Кирилл смягчился, заметив её реакцию.

– Ты подавляешь меня, Кирилл, - она говорила тихо.
– Когда ты угрожал, что…лишишь меня невинности со своими друзьями, - девушка задохнулась, - это было правдой?

– Конечно, нет!
– Кирилл протянул к ней руки, но она отшатнулась.
– Никому, слышишь, никому я не позволю тебя тронуть или обидеть!

Девушка отвернулась от него, взгляд её устремился на сумеречное небо.

– Никому, - Роза тяжело вздохнула, - кроме себя самого…

– Ты ошибаешься, - Кирилл приблизился к ней и, обхватив её талию руками, прижал к своей груди.
– Я просто защищаю тебя.

Если под защитой он подразумевает прилюдное унижение и обещание группового изнасилования, то так себе защита, скажу я вам.

Или я чего-то не понимаю?

Потому что Роза спокойно кивнула и чуть обиженно буркнула:

– Мог бы и предупредить.

– Не мог, - он зарылся носом в её волосы.
– Отец следит практически за каждым моим шагом.

– Где он сейчас?
– поинтересовалась Роза, поворачиваясь и, обхватив руками торс Кирилла, прижалась к нему всем телом.

– В министерстве, - он поморщился.
– Но это неважно. Всё неважно. Кроме тебя, - последние слова он произнёс проникновенно.
– Поцелуй меня, моя белая колючая роза…

Некромантка встала на носочки и с улыбкой потянулась к его губам.

Кирилл поцеловал Розу так трепетно, так ласково, прижимая к себе, поглаживая её поясницу, затем сжимая талию, что у меня образовался ком в горле. А когда из губ некромантки сорвался стон, я судорожно вздохнула. И было стыдно признаться самой себе, что увиденное возбудило меня. Боги, только этого мне не хватало!..

Назад, в общежитие, я возвращалась с колотящимся сердцем. Не потому, что поцелуй Кирилла и Розы вызывал у меня помимо чисто женской зависти ещё и возбуждение, а потому, что мои часы, переведённые на россонтийское время, показывали ровно одиннадцать часов вечера. То есть наступил комендантский час. В это время по уставу мне надлежит находиться в своей комнате и желательно спать. Нарушение правила – наказание.