Обнаженная модель

— Как фамилия этого знаменитого скульптора?

— Неизвестный, — ответил я.

— Жаль, что ты не знаешь его фамилии, а говоришь, что знаменитый. Узнай его фамилию и обязательно позвони мне.

Мы засмеялись. Продолжая осматривать выставку, Рита сказала:

— Володя, сейчас отметили твои семьдесят, а скоро будем отмечать семьдесят пять лет Абдулле. Заранее приглашаем на юбилей тебя и Римму в Академию художеств на Пречистенку.

Вскоре мы были на юбилее Абдулы Ахмедова в Белом зале Президиума академии.

В соседних двух залах академии была экспозиция его работ, начиная с юношеских акварелей и кончая большими фотографиями и макетами его лучших архитектурных творений, как осуществленных, так и запроектированных. Затем Маргарита пригласила гостей на фуршет. Все стояли вдоль длинного стола, поднимая бокалы за здоровье юбиляра, который сидел на стуле, опираясь на трость, слушая поздравления в свой адрес.

Абдула Рамазанович Ахмедов — Народный архитектор СССР, лауреат Государственной премии, действительный член Российской академии художеств.

Поэт Расул Гамзатовпосвятил своему другу и земляку такие стихи:

Мой друг, Ахмедов Абдула, Построй мне саклю городскую. И, если в ней я затоскую, Пусть будет грусть моя светла. Построй такое мне жилье, Чтоб никогда его порога Переступить любого слога Не в силах было бы вранье. Построй мне дом в родных местах, Чтобы часов не знать потери, Когда стучит бездельник в двери С дурацким словом на устах. Предусмотреть бы, Абдула, В расчете было бы неплохо, Чтоб в дом не лез бы выпивоха, Когда я сам трезвей стекла. Любые новшества вноси, Сойдет постройка мне любая, Но только в ней от краснобая Меня заранее спаси. Уму доверюсь твоему, И постарайся ты, дружище, Чтоб обходил мое жилище Вор, как обходит он тюрьму. Пусть будет дом мой невысок, Зато не ведает изъяна, Но, чтобы просыпался рано, Все окна сделай на восток. Пусть никому он не грозит, И колокольчик в нем над дверью, Согласно горскому поверью, Всегда отзывчиво звенит. Идут побеги от корней, Да будет дом в зеленой сени, И обитают в доме тени Отца и матери моей. Ты дом построй мне, Абдула, Чтоб в нем, хоть то небес забота, Моя бы спорилась работа, Жар в очаге вздымал крыла. Клянусь тебе, мой дорогой, Твоя оценится заслуга, Коль будет дом открыт для друга, Для вести доброй и благой.

Глава 47

В 2004 году исполнилось 40 лет моей художнической деятельности. Персональная юбилейная выставка на Беговой собрала много моих друзей, главный зал был заполнен до отказа.

Пришли художники Валерий Филиппов, Рафаэль Акопов, Сергей Горяинов, Иван Тартынский, Владимир Коровин, Гиви Затикян, архитектор Абдула Ахмедов, кинооператоры Мирзоев и Уланов, пришли и режиссеры Юрий Музыка, Розана Зельма, Анна Камнева, композитор Олег Королев, художественный критик Юрий Нехорошев и еще много приятелей и знакомых.

Абдула Ахмедов с женой Маргаритой посмотрели выставку еще накануне, в день развески, а сегодня они опять пришли, и опять с букетом роз.

— Степанов пришел? — спросил Абдула.

— Нет, к сожалению, Беник в больнице, но поздравил нас по телефону.

Гости ходили по залу, рассматривая картины, разговаривая и общаясь. К нам подошел Акопов в белоснежной рубахе апаш. Под воротником широким узлом был завязан шарф.

— Мои любимые пирожки с картошкой, луком и грибами напекла? — спросил он у Риммы, как всегда лукаво улыбаясь, откидывая движением головы седую прядь густых волос.

— Конечно, для тебя, Рафаэльчик, старалась.

— Отложи для меня полсотни, я заберу в мастерскую. Спасибо за пирожки, Риммочка, теперь я обязан выступить и похвалить вас по полной программе.

Римма ушла в банкетный зал, чтобы посмотреть, все ли в порядке на столах, и разложить на блюда еще теплые домашние пирожки.

Вскоре она вернулась встревоженная и тихо сказала мне:

— Ты не представляешь, за столом стоят незнакомые мужчина и женщина, которых я не приглашала. Они наливают себе водку и с большим аппетитом закусывают, да еще и складывают в сумку все, что вкусненькое на столах.

— Вы кто? — спросила я их. Женщина ответила, дожевывая:

— Не волнуйтесь, мадам, мы сейчас поедим, выпьем и уйдем.

Между тем мужчина опрокинул стакан водки и с жадностью проглотил бутерброд с красной рыбой. Они не обращали на меня никакого внимания. Женщина, нисколько не смущаясь, сбросила бутерброды с тарелки в сумку, туда же запихнула бутылку водки и вина. Наконец я их выпроводила. Пойду приводить в порядок столы, — с этими словами Римма ушла.

Торжественное открытие заканчивалось.

— Володя, пора приглашать гостей на фуршет, — сказал мне Рафаэль.

— Задержи открытие минутки на три, а то там непрошенные гости прошлись по столам.

— Достали эти халявщики, — Акопов выразительно махнул рукой, — они опустошают столы на вернисажах, не дождавшись, когда окончится официальная часть. Вам надо было оставить человека подежурить у столов.

— Да, это проблема, — согласился Гиви Затикян, — в Москве есть люди, которые занимаются хождением по вернисажам, чтобы выпить и закусить. Они перезваниваются между собой и точно знают, где и когда открываются выставки.

Чтобы немного потянуть время, Акопов стал рассказывать гостям о ближайших выставках на Беговой. Наконец Римма вернулась.

— Можно приглашать гостей к столам.

— Господа, извольте закусить! — словами Дымова из чеховской «Попрыгуньи» я пригласил всех в банкетный зал.

Гости плотно окружили столы.

— Есть предложение выпить за искусство, за замечательные картины, которые мы сегодня увидели, — сказал оператор Уланов, — я по-хорошему завидую художникам, их диапазон творчества широк, они могут не только писать картины, но и работать в театре, кино, телевидении, делать иллюстрации, а у нас операторов, без кинопроизводства никуда.

— Юра, — возразил ему Тартынский, — оператор может быть и хорошим фотографом, сегодня это надежный способ выживания.

— Как мы поняли, — подняв рюмку, сказал Валерий Филиппов, — ты предлагаешь выпить за наших юбиляров — Римму и Володю, за их совместную выставку.

Все сдвинули стаканчики и выпили.

Валера Филиппов обнял меня.

— Ты помнишь, Володя, еще в конце шестидесятых мы с Владиславом Шестаковым были приглашены на ашхабадскую киностудию художниками фильма « Пустыня».

— Режиссера Эдика Хачатурова из Ташкента?

— Да, для нас, художников, и для режиссера, это была первая работа в кино. Правда, у Шестакова она была и последней. После этого он ушел из кино в графику, стал книжным иллюстратором и преуспел в этом. Я же, продолжаю тянуть лямку художника кино и по сей день.

— В то время, — продолжал Валерий, — в музее изобразительных искусств Ашхабада, проходила республиканская выставка, где ты, Володя, показал десять эскизов к фильму « Утоление жажды». У меня до сих пор хранится фотография, которую втихаря снял Эдик Хачатуров, правда со спины, зато хорошо видны твои работы на стене.