Обними. Поклянись. Останься

— А Варя на улице, снеговика лепит, — догнал меня мамин голос. — Мы вместе рано проснулись. За ночь много снега намело, вот она и побежала на задний двор. Ещё и морковку выпросила со старым ведром.

— Я позову её, — ответила скорее для Глеба, кутаясь в кардиган. Ничего не случится, если задержимся на полчаса.

— Только поторапливайтесь, у меня уже всё готово.

Стараясь не смотреть на Глеба, я опрометью выскочила на улицу.

Да уж, снега и правда намело прилично. А зная любовь дочери ко всем этим сугробам, придется ещё постараться затащить её в дом. Вокруг было красиво, даже очень. Каждая веточка на дереве была обрамлена острыми иголками инея. Синички весело прыгали по штакетнику, радуясь яркому солнышку. Мороз пощипывал лицо, превращая каждый выдох в белесые облака пара. И снег под ногами рып-рып, рып-рып.

— Варя! — прошла на задний двор, где всегда было много снега из-за отсутствия построек. Крутанулась вокруг оси, высматривая дочь. Хм… Странно. — Ва-ря! — позвала громче, начав идти по оставленным следам. Куда она запропастилась? И Рекс, который обычно радостно вилял хвостом, норовя повалить меня в снег, куда-то исчез.

Да что ж это такое!

Неприятный холодок пополз по спине, проникая в кровь леденящими иглами, стоило увидеть уходящие в сторону ветхого штакетника следы. Дело в том, что с улицы, где проезжая часть, забор был высокий и современный, а со стороны хоз.двора — обветшалый. Папа считал, что с огорода наш дом никому не видно, да и Рекс всегда стоял на страже, отпугивая воров, так что можно не парится за внешний вид.

Так-то оно так, только… Скатанный дочерью шар, как и брошенная рядом морковка, так и остались сиротливо валяться посреди двора.

— Варя! — испугалась не на шутку, когда проследила за детскими следами к упавшему пролету. — Господи… — перелезла через него в комнатных тапочках, нырнув по колени в сугроб. Ошибки быть не могло, следы принадлежали дочери и вели прямиком на проезжую часть. Но она никогда не покидала пределы двора. Тем более, без моего разрешения.

Я не то, что похолодела, я обмерла, когда увидела следы от автомобильных шин. Кто-то подъехал на автомобиле прямо к забору. А как же Рекс? Почему он не предупредил, подав голос?

— Варя… — заорала на всю улицу, вцепившись руками в волосы. — Нет… Нет… Доченька!

Вытоптанная возле проема площадка, многочисленные следы и отсутствие дочери могли означать только одно — её похитили буквально у меня под носом.

Назад бежала, не чувствуя земли под ногами. Легкие обжигало холодным воздухом, но мне было пофиг. Внутри всё тряслось от страха и неизвестности. Кто это сделал — сомнений не было. Вопрос в другом: как теперь быть? К кому бежать, куда ехать? Я ведь даже не знала, где Игнат и как на него выйти.

— Мама! — вбежала в дом, оставляя за собою распахнутую дверь. — Варя пропала!

— В смысле? — поднялась вместе с Глебом из-за стола.

Меня бил колотун, руки дрожали, из глаз лились слёзы. Знаю, что паника — худший враг, но ничего не могла с собой поделать.

— Я пошла… на задний двор… а там сле-ды… от ма-ши-ны… возле поваленного забора…

Пока я пыталась слепить воедино слоги, Глеб побледнел не меньше моего и опрометью выскочил на улицу. Мы бросились следом.

— Как же так, а? — мама заметалась вокруг оставленной морковки. — Рекс! Ко мне! Рекс-Рекс! Дана, смотри!

Я отмахнулась, собираясь снова перелезть через забор.

— Его отравили, — констатировал сухо Глеб, подойдя к вольеру, и только услышав эти слова, я увидела лежавшую позади будки овчарку с пеной вокруг пасти. Я, как и Варя, сильно любила Рекса, но клянусь, в тот момент я ничего не понимала и не видела вокруг себя. Мамины стенания совсем не волновали, а Глеб мог бы проявить и больше участия. Нет, он сразу же побледнел и схватился с места, но потом как-то быстро взял себя в руки. Конечно, это ведь не его Юлька натворила делов и не его сына похитили. А ведь Игнат предупреждал. По-нормальному просил не ехать домой, чтобы не случилось.

— Твари! — заплакала мама. — Что мы вам сделали? Будьте вы прокляты. Это всё твой Игнат виноват, чтоб он сдох, сволочь. Я предупреждала тебя, — бросилась ко мне, схватив за грудки. — Просила, говорила, умоляла: «Дочка, ну его, пускай катиться на все четыре стороны. На кой черт он тебе сдался?». Так нет же… — принялась трясти оглушенную меня, пока Глеб не вклинился между нами, загораживая меня от матери. — Тебе свободы захотелось, родители, видите ли, жить ей не давали. С одним козлом ребёнка заделала по пьяни, а другой урод проиграл всё под чистую. Ты не интересовалась, он вас там случайно не проиграл?

Глеб повернулся ко мне лицом. Чувствую, сейчас начнутся расспросы, особенно касаемо «проиграл», но его, на удивление, заинтересовало совсем другое.

— Не понял, — положил руки на мои плечи и слегка стряхнул, вынуждая посмотреть в глаза. — Разве Варя не его дочь?

— Какой там! — всплеснула руками мама, отвечая вместо меня. — Эта сука просто сожитель её. А Вариного отца даже я в лицо не видела. А я предупреждала, что ничего путного не выйдет.

Я смотрела на Глеба, видела в его глазах сначала недоумение, недоверие, а потом и лютую злость, но никак не могла провести параллели со случившейся бедой. Неужели его так переклинила моя ложь? Ну так это же хорошо, что я незамужняя. Он не уводил меня из семьи, не разрушал мой брак. А он почему-то смотрел на меня как на врага народа. Словно я утаила жизненно важную информацию.

Стало не по себе от этого взгляда.

— Мам, хватит! — попыталась пресечь её словесный поток. — Не важно, кто отец Вари. Моя дочь в руках вымогателей, а ты перемываешь мне кости при посторонних.

— Это я-то посторонний? — ткнул на себя пальцем Глеб.

— Глеб, прошу, давай не сейчас. Мне и так хреново. Да, я не замужем, а мой так называемый «муж» в один прекрасный день проиграл в казино космическую сумму денег. Теперь я не только осталась без квартиры, но и вынуждена прятаться с дочерью, дабы не отвечать за чужие ошибки. Если тебе неприятна такая ложь — тогда прости. Я не могла тебе сразу довериться, да и зачем тебе мои проблемы. Я же не знала, что… — покосилась на мать, вовремя спохватившись, — что мы так «сдружимся».

Я обошла его и решительным шагом направилась в дом.

— Дана! — бросилась следом мать. — Ты куда?

— В милицию!

— А как же предупреждение? Или ты забыла? Подумай хорошо, сейчас в их руках Варя, не дай бог, отыграются.

Потеряв всякое терпение, я заорала на весь двор:

— Неужели не ясно, что они потребуют взамен? У тебя есть такая сумма? Лично у меня — нет. И где прячется Игнат — я тоже не знаю. Если у тебя есть предложение — давай, говори. Скажи, как мне спасти свою дочь?

— Твоя мама права, — произнес хмуро Глеб, подойдя к нам. — Если речь идет о деньгах, тогда они будут торговаться. Используют Варю, как приманку. Тебе нужно ждать новостей и никуда не рыпаться.

— Каких новостей? Посмотрела бы я на тебя, если бы на месте Вари был Саша. Я не знаю, где Игнат и у меня нет денег, чтобы отдать долг. Что я им скажу, м?

Зелёно-карие хищно сузились.

— Я и не говорю сидеть сложа руки. Просто поход в милицию ничего не решит, а ещё сильнее подтолкнет их к действиям.