Обнулись!

– На землю, гады, завалю!

Следом выскочил поджарый давно не бритый мужчина за тридцать с потертым кожаным портфелем на вытянутых вперед руках:

– У меня бомба, всем лежать!
– орал он.

Мужчина знал: если у подъезда тебя поджидает десять человек, которые даже не пытаются скрыть свои намерения - значит, они лохи, взять на понт которых легче, чем соблазнить возвращающуюся в одиночестве из клуба девушку.

Так оно и вышло, молодые люди рассыпались, как рыбешки в аквариуме при появлении сочка. Кто-то кинулся бежать, другие, поопытнее, рухнули на асфальт, а кто-то в нерешительности присел на корточки, изображая стыдливое «КУ».

У Пластинина с Дунаевым было секунд пять-десять на маневр. Роман бросился к машине первым, открыл заднюю дверь и прыгнул на дальнее сиденье. Следом приземлился полковник и машина тут же рванула с места.

Когда они вырулили из кармана на главную дорогу, полковник по-детски звонко рассмеялся.

– Ну в-вы это... даете, - отвесил комплимент Володя.
– Я сам ч-чуть кирпич не отложил. М-может бомбу выкинуть лучше, а-а?

Теперь заржал и Пластинин:

– Ну какая бомба?! Мы же ответственные люди!

Глава 14. Без Романа

Маша рассматривала цветастую рубашку Сергея Александровича, раскинувшегося перед ней в глубоком кожаном кресле у окна. Ее до сих пор трясло от осознания, как легко похитители расправились с Валерием Сергеевичем. Конечно, после того, как он украл ее из больницы и передал в руки этим странным людям, у нее не осталось к доктору никакой симпатии, но и смерти она ему не желала.

Сколько же времени она провела в этом доме? Едва ли больше пары часов. Ее покормили - еду она приняла не без опаски, но решила, что вряд ли логично похищать и увозить ее так далеко, чтобы затем отравить, - разрешили сходить в туалет, а теперь привели в просторную комнату, оформленную в антураже Прованса. Славик забился на стуле в угол и сосредоточено крутил в руках кубик Рубика. Из других обитателей дома она встретила еще двух малопримечательных молчаливых мужчин и уставшую полную женщину лет пятидесяти, отвечающую за приготовление пищи для всех.

– Очень рад тебя здесь видеть, Маша, - медленно выговорил Сергей Александрович, смакуя каждое слово.
– Мы очень переживали за тебя.

– Вам не кажется, что это слегка, ну странно что ли? Я знаю, почему оказалась в больнице. Из-за вас, между прочим.

– Да, сейчас - самое время поблагодарить нас.

– Издеваетесь? Вы меня чуть не убили!
– девушка с трудом сдерживала эмоции. Страх сменялся яростью, голос дрожал и срывался то на хрип, то улетал в высокие тональности.

– Не надо так волноваться. Будешь умничкой, тогда поймешь, что мы подарили тебе огромные возможности. Такие, о которых обычные люди могут только мечтать.

– А я вас просила?
– Маша подтянула ноги в широких домашних штанах к груди и обхватила их руками. Так казалось безопаснее.

– Ты очень сообразительная девочка, но еще очень маленькая. Ты не можешь прошарить ценности случившегося с тобой. А ведь на твое место претендовали многие. Ты их знаешь. Твоя подруга, например, Ленка.

– Щербинина?

Мужчина кивнул.

– А что с ней не так? Почему вам нужна я, а не она?

– Уверен, ты можешь допереть сама.

Маша действительно всегда считала себя умнее, талантливее подруг, особенно волховских. Это не была гордыня, заставляющая смотреть на окружающих с презрением, нет, она просто осознавала объективный факт. Ведь в институт она поступила единственная из компании. Некоторые друзья-приятели были способными, но по совокупности факторов не решались действовать смело, амбициозно. Боялись выйти из зоны комфорта, уехать из дома в незнакомый Петербург.

Маша жалела их, помогала по мере сил. Пыталась мотивировать, но выходило не очень. Как же она обрадовалась, когда, вернувшись домой на летние каникулы, увидела, что ребята увлеклись занятиями в молодежном клубе. Казалось, что вот она - панацея против серости глубинки! Но оказалось совсем иначе.

– Мало ли до чего я могу... допереть, - фыркнула она.
– Мы же не ребусы здесь разгадываем?

– Видишь, я не ошибся. У тебя деловой подход. Какому-нибудь невнимательному человеку может даже показаться, что ты почти не боишься. Но я вижу, как все внутри тебя сжимается, - оскалился Сергей Александрович.

– Вы же понимаете, что меня будут искать?
– спросила Маша, в очередной раз с содроганием подумав о маме и ее переживаниях.

Сергей Александрович вновь улыбнулся некрасивой улыбкой, сквозящей похотью.

– Не забивай себе голову пустыми надеждами. Рассчитывай только на себя. Если ты примешь мое... наше предложение, то останешься только в плюсе и рано или поздно сможешь связаться с матерью. В благоприятном для всех нас исходе мы не собираемся сильно ограничивать твою свободу. У тебя самой естественным образом изменятся ориентиры, стремления, ценности.

Усиленно вращающий в руках кубик Рубика Славик хмыкнул, то ли реагируя на слова босса, то ли на собственные успехи. Маша непроизвольно бросила на него взгляд и отметила, что хоть он и вращал головоломку с бешеной скоростью, но та все никак не хотела складываться до монотонных граней.

– А что за предложение-то?
– вновь задала Маша вопрос Сергею Александровичу.

Тот потянулся к стоящему рядом круглому столику на изогнутых деревянных ножках: там в графине переливался на солнце янтарный напиток. Мужчина до краев наполнил стакан и сделал два внушительных глотка.

– Не желаешь?
– он кивнул в сторону напитка.

– Я... за здоровый образ... Вы же сами учили...

Сергей Александрович в который раз ухмыльнулся: было отчетливо заметно, что ситуация доставляет ему безграничное удовольствие. В молодежном клубе он сдерживался, не показывая, как упивается положением и некоторой властью над молодежью, но здесь, скинув личину просветителя, он обнажил настоящего себя. Или это было очередное притворство?

– Забудь условности. Для нас - но пока не для тебя - не существует привычных преград. Мы научились обманывать жизнь, мы можем вновь и вновь кидать кости, пока не выпадет приемлемый результат.

Маша нахмурилась. Несмотря на всю тревожность ситуации, у нее складывалось впечатление, что она попала в дешевый фильм, сцены которого изобилуют штампами, а герои картонные, как муляжи голливудских звезд в коридорах кинотеатров.

– Ладно, - развел руками Сергей Александрович.
– Не хочешь, мне больше достанется.
– И сделал еще один глоток.

Маша, утомленная затянувшейся недосказанностью, набралась дерзости и наехала:

– Не тяните! Что вам от меня надо? Или это такая пытка, да? Измучить пленника бессмысленной пафосной болтовней?

На этот раз мужчина посмотрел без улыбки: глаза блестели, взгляд ощупывал ее, свернувшуюся в комочек, точно пытаясь найти слабое место, куда можно надавить и добиться своего.

– Сколько очков характеристик ты уже распределила после выхода из комы?
– спросил он.

Маша ждала такого вопроса и заранее решила, что открывать правду - не очень разумно. Она до конца не понимала, какие преимущества эта информация даст похитителям, но надеялась, что играть по своим правилам в любом случае выгоднее.