Оборот второй. И пришел творец
Шрифт:
Жан-Поль плеснул ещё раз, и я, не выдержав, подскочил.
— Да пошёл ты! — выкрикнул я. — Стоило тогда звать! Херню эту ещё…
Я сорвал с головы носок, скомкал, швырнул куда-то в гущу пара, предположительно — в сторону господина Монтрезо-младшего.
— Как закончите — возвращайся в свою камеру, — флегматично ответили из пара. — Это в наших общих интересах.
— В задницу иди! — сказал я. — В наших общих интересах.
Вывалился из парной и чуть не упал. Голова от перепада температур закружилась, в глазах потемнело. Чуть не блеванул, но сдержался. Зато спать буду, как убитый,
В душе я пришёл в себя. Ополоснулся холодной водой, насухо вытерся и вышел в предбанник. Охранник всё ещё был там — спал сидя, уронив голову на грудь. Даже похрапывал.
— Солдат спит — служба идёт? — усмехнулся я. — Рота, подъём!!!
На мой окрик он среагировал чуть менее, чем никак. Я удивился. Вроде только что вполне бодрый был. Когда успел так срубиться-то? Что-то мне это напоминает…
— Розали-и-инда? — позвал я негромко. — Это не ты тут, со своим пульверизатором? Заходи, пока я голый!
Но Розалинда не зашла. А жаль. Мне б сейчас стресс снять не помешало. Не к Фионе же стучаться. Она мужик и алкаш, да и вообще.
Я оделся, встал напротив охранника. И хрена мне делать? На своём горбу его переть, что ли? Как в «ДМБ» новобранцы прапора пьяного в армию тащили.
— Э! — Я потыкал охранника пальцем в плечо. — Не спи — трибунал проспишь. Монтрезо выйдет — вставит тебе заколку по самое не балуйся. Пошли в тюрьму!
Охранник всхрапнул и сквозь сон пробормотал: «Да, господин Монтрезо, есть, господин Монтрезо…»
Я ещё сильнее насторожился. Актёр из охранника был, как из говна — пуля. В том, что он не спит, я уже не сомневался. Но тогда к чему этот цирк? Типа, Жан-Поль в курсе? В курсе чего?..
Тут я вспомнил, как он нарочито дважды повторил, что не может никому поручить отвести меня к Диане. Сердце ёкнуло от внезапной догадки. Я сделал шаг к двери. Охранник не шевелился.
Я открыл дверь. Вышел. Закрыл за собой, огляделся. Никого. Тишина. А помню ли я дорогу? А помню!
— От души тебе, Жан-Полюшка, — прошептал я. — Даже похищение прощаю!
Глава 34
Дверь в Дианохранилище оказалась закономерно заперта. Ну и как с ней разговаривать?.. Я постучал. С той стороны донеслось нечто саркастически-недоумённое. Ну да, ну да, согласен, странно немного, когда сидишь в тюрьме, а к тебе стучатся.
О! Тут же форточка есть, через которую охранник может посмотреть, не сдох ли ещё заключённый. Не запароленная, надеюсь?
Я потянул за маленькую ручку. Заслонка легко поддалась, отскочила в сторону с металлическим бряканьем. А я тут же вскрикнул и отшатнулся, потому что из получившегося квадратного отверстия на меня внимательно смотрела Диана.
— Ты? — удивилась она.
— Нет, — сказал я, справившись с испугом. — Филеас. А я в камере, футбол смотрю, пиво пью.
— Мог бы и захватить баночку, — упрекнула Диана. — Ты как тут оказался?
— Ну, как? Боевиков,
что ли, не смотрела? Вырвался на свободу, всех убил, пришёл, вот, тебя освобождать.— Круто. Ну, давай, освобождай.
Я подошёл к двери, подёргал ручку, вздохнул.
— Ясно, — подвела итог Диана. — Так чего припёрся-то?
— Слушай, — прорвало вдруг меня, — ты развалишься, если скажешь что-нибудь типа: «О, Костя, шикарно проехал сегодня!»?
— Ты сам не знаешь, что проехал шикарно?
Мне хотелось её убить. Вот честно: просто сунуть руку в отверстие, схватить эту белобрысую сучку за шиворот и дёрнуть, чтоб башкой об дверь приложилась. А потом — ещё, ещё…
— Чего ты от меня вообще хочешь? — вздохнула Диана. — Думаешь, я вдруг, по мановению волшебной палочки, превращусь в трогательную девочку, мечтающую о большой и чистой любви? Так ни хрена ж подобного! Я в самую первую встречу чётко дала понять: стерва, каких поискать.
— Ага, — кивнул я. — Видал я, как ты со своим Амадеем «стервозничаешь».
— Я ему вру в глаза, потому что не уважаю.
— А меня ты, то есть, уважаешь?
— Так, всё, отвали! — Мне показалось, или она чуток покраснела? — Умный не спросит, а дураку объяснять без толку.
Я лишний раз вспомнил про футболку, хмыкнул, но промолчал. Ох и крепкий же орешек, однако. Но ладно, я сюда не отношения выяснять пришёл.
— У меня есть план, — сказал я с вдохновением младшеклассника, хорошо выучившего стишок.
— Ну, п@@@@@, - сказала Диана, закрыв лицо ладонью.
— Чего? — обиделся я. — Кто тебя в прошлый раз из тюрьмы аж целого Альянса вытащил, а? Знаешь этого парня? Покажи на него пальцем!
Диана показала мне средний палец.
— Мы живём в мире, который полностью подчинён Амадею, — сказала она. — Кроме того, он управляет и тобой, и твоей машиной. Какой, к дьяволу, план, Костя?! Побеждай в гонках — вот всё, что ты можешь сделать.
— А ты что будешь делать? — спросил я. — Варианты какие? Мне — пожизненно гонять, а тебе — коровам на флейте играть? А Фиона вообще сопьётся нахрен. Ей лечиться нужно. В санаторий какой-нибудь, в Высших мирах, чтоб наверняка.
— Быть взрослым — значит, признавать поражение, — гнула своё Диана. — Прибора для перемещений у нас нет. Скрываться в этом мире будет — нереально сложно. Скорее даже невозможно. Ну и что ты предлагаешь?
Я ждал этого вопроса.
— Мой план слишком гениален, чтобы я мог тебе его рассказать. Видишь ли, мой исключительно особенный склад ума…
— Закрой форточку, я спать пойду, — перебила Диана.
— Свою закрой, — парировал я. — И слушай внимательно. Я, конечно, очень высоко ценю, что ты сегодня не попыталась сбежать…
Я увернулся от кулака, вылетевшего из форточки, и продолжил, безопасно стоя сбоку от отверстия:
—…но завтра тебе нужно поступить ровно наоборот. Через двадцать пять минут после того, как начнётся гонка — беги к выходу. Ясно? Ровно через двадцать пять минут! Я тебя подберу снаружи.
Молчание длилось долго. Я уж забеспокоился было, не уснула ли она в самом деле. Осторожно переместился вправо и заглянул в форточку. Нет, стоит всё так же, смотрит.
— Медленно повторить? — спросил я.