Оборотень на диете или я ушла, и все наелись

«Соберись, Эшли. Ты должна потерпеть. Ради Кела, ради семьи, ради любви, ради жизни, ради себя!»

Безумие на краткий миг отступало, чтобы накатить на меня с новой силой. Силой такой, что я захлебывалась от нечеловеческой боли, разрывавшей на части все мое естество.

Я не верила, что это когда-нибудь кончится, но с появлением первых лучей солнца, зверь затих во мне. Боль и жар отступили.

Странная мысль, промелькнула у меня:

«Ночь ни причем, зверь, просто знает, что через каких-то два часа за мной приедет Кел, и он, как и я хочет быть рядом с ним»

Утром за мной приедет Кел!

Как объяснить, то сладостное чувство, которое накатывало обжигающими волнами в преддверии встречи. Чувство несбыточной мечты, неисполненного желания. Щемящая нежность, состоящая, из тысячи запретов и одного хочу. Это нельзя описать словами, их просто не хватает. Невозможно постичь, дать точное название. Наверно так сахар тает в горячем водовороте крепкого чая. И нет страха неизбежной гибели, а есть лишь неодолимое желание стать чем-то общим, новой субстанцией, единым мироощущением. Объединением, которое создаст что-то лучшее. То, что дает надежду, утоляет жажду познания, и добавляет силу для совместного шага в новый день. День для нас двоих. Сложно, непонятно, и так просто. Кел мой горячий чай, а я ложка сахара, больше всего, желающая раствориться в нем.

Ради этого стоило гореть в огне всю ночь.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ ЛОПАТА СО СТРАЗАМИ

Стоя перед открытыми дверцами шкафа, я с недовольством разглядывала свой гардероб. Одеть нечего. Извечная проблема женщин. Тремпеля с большими толстыми свитерами и бесформенными балахонами, навевали тоску.

Хотелось одеть нечто более подходящее….. Ну, я не знаю…. Что-то более открытое что ли .. По правде говоря, отчаянно хотелось быть красивой, соблазнительной. Хотелось увидеть, как округляться его глаза, примерно так, как во время встречи в «Северном сиянии».

Я нервно кусала губы, злилась на саму себя, и стеснялась собственных порывов.

«То же мне, гетера с куртизанкой в одном флаконе. Юная Клеопатра в образе. Смешно, да и только» - так думала я, продолжая бесцельно рыться в шкафу.

Наконец, искомая вещь, попалась мне под руки. Кашемировая водолазка, густо зеленого цвета с маленькой оборкой на декольте. Старенькая, но я ее любила.

Джинсы, кроссовки, волосы наверх, тушь, блеск для губ, рюкзак на плечи. Я готова. Одно заставляло поморщиться, предстоящий разговор с Мари.

Я сбежала вниз по лестнице, споткнулась о ступеньку и очень обрадовалась. Неужели мои усилия не пропали даром? Жизнь возвращается в привычный круг! Улыбка заиграла на губах. О, моя чудная ступенька, причина половины синяков, как же я люблю тебя!

«Надо сказать Грегу, чтоб ее не чинил. Отчим, наверно, подумает, что я тронулась умом.» - весело подумала я.

Мари на кухне жарила оладья, Грег попыхивал трубкой из под газеты. Кики размазывала по тарелке клубничный джем. Все как обычно. Интересно, почему они не видят, что сегодня самое замечательное утро?

– Всем привет – стараясь унять, брызжущую через край радость, сказала я.

– О, новая кофточка. Тебе очень идет – воскликнул Грег.

– Грег, ей уже три года – снисходительно пряча улыбку, сказала я.

Еще одно качество Грега, которое я обожала. Он никогда не замечал во, что мы одеты. Мари обижалась, а мне нравилось. Были ли мы одеты в рванину, в старый халат или в вечернее платье. Были ли мы заплаканы, помяты, рассержены или сияли от бодрости. Мы для него, его девочки, все равно оставались самыми красивыми и любимыми на свете. И он как малое дитя с короткой памятью, не уставал, восхищаться вещами, о которых мы давно позабыли.

– Доброе утро, милая! Хорошо выглядишь! – воскликнула Мари.

«Да, что вы говорите, мама? Это после бессонной ночи, что ли?» - беспричинный сарказм, так и взвился у меня в голове.

– Эм-м, Мар…, мама, сегодня тебе не нужно довозить нас до школы. За мной и Кики заедет Кел. Кел Сандерс. Мой одноклассник. Я говорила тебе о нем – ой, ой, как бессвязно и тяжело мне далась эта фраза.

– Что за новости? Какой Кел? Он хорошо водит машину? А права у него есть? – Мари недоуменно смотрела на меня.

– Права есть. Говорю же, мой одноклассник. Просто предложил подвезти. Не понимаю, тебе, что, плохо? Приедешь пораньше на работу - бормотала я.

– Это тот мальчик? Он подвез тебя из ресторана? Ты же говорила, что он встречается с Лин? – Мари не отступала.

Кровь прилила к лицу. Все сложно. Когда мне было четырнадцать лет, Джулз позвала меня на двойное свидание. К ней на поезде из Ситки приехали мальчики, с которыми она познакомилась во время экскурсии по национальному парку Денали. Мальчишки были старше, для нас выглядели почти взрослыми. Мне было любопытно и весело с ними. Мы гуляли по городу, болтали, побродили по лесу, где я благополучно упала в канаву. На том, свидание и окончилось. А дома меня ждала разъяренная Мари: «Тебя в городе видела миссис Престон. Знаешь, что она мне сказала? Ваша Эшли шляется с какими-то хулиганами». После моих робких объяснений, Мари взъярились еще больше. Боже, что она мне только не кричала. И том, что я веду себя как девица легкого поведения. И том, что зря они меня с Грегом апельсинами кормят. И том, что я позорю семью. А когда я на следующий день впервые пошла в кино с парнем, который мне действительно нравился, Мари назвала меня вертихвосткой, которая не отказывает никому. Сейчас спустя четыре года, я понимаю, что, быть может, Мари, таким образом, пыталась свернуть меня со скользкой дорожки, приструнить рано разыгравшиеся гормоны. Но, те случаи, напрочь, отбили у меня охоту разговаривать с ней на девичьи темы. Я боялась ее осуждения и непонимания. И до сих пор не могла себя переубедить.

А еще, тот давний разговор с Режиной. Где-то в моих лет двенадцать бабуля затеяла со мной беседу на тему: откуда дети берутся. Рассказ был понятный и обстоятельный. Ну, как и все, что делала Режина. Вот только концовка! «Знаешь» - сказала, мне бабушка - «В первой брачной ночи есть масса неприятных, противных моментов. Думаю, такой как ты не стоит с этим спешить». На мои расспросы почему, ответа не последовало. И я укрепилась в мысли, что со мной что-то не так. Может от отца мне передалась ветреность и развращенность. А после нападок Мари, я стала не только избегать разговоров о мальчиках, но и самих мальчиков. Как показал опыт, Режина оказалась права, мой первый сексуальный контакт доставил массу неприятных моментов. И я стыдилась самой себя. А матери не доверяла.

– Мам, он просто подвезет. Здесь нет ничего такого –

«Просто я люблю его больше жизни. А так, ничего такого» - слава Богу, я не сказала это вслух.

– Я должна на него посмотреть – не унималась Мари.

Как ни странно, но меня спасла Кики.

– Мама, я его знаю. Его семья недавно переехала. Он капитан хоккейной команды. Такой высоки—ий. Он мне очередь в столовой уступил. Пускай подвезет, а? Он Эшли нравится.

Ну, и откуда, у ребенка одиннадцати лет от роду, такие познания? Кики мне заговорщески подмигнула.

– Сандерс? Его отец случайно не управляющий завода? – встрял Грег. – Уорен Сандерс хороший человек, такой обстоятельный и не кичливый. Надеюсь, сын на него похож.

– Хм-м, Эшли, хорошая семья, капитан, небось, смазливый. Неплохой выбор. Только будь осторожна. Не обожгись. Хм-м, довезет он ее. Ладно, уж езжайте. Только позвоните мне, как приедете – внимательно глядя на меня, немного насмешливо сказала Мари.

– Ма-а – укоризненно проговорила я, съеживаясь под взглядом Мари. «В восемнадцать лет ты уже собиралась замуж, а меня просто подвезти не могут?» - возмущенно думала я.