Оборотень

Де Фиелисс продолжал сидеть.

– А потом появится мастер талантливее Сеттля, и его шпага будет сильнее, - сказал герцог, не поднимая головы.
– Или сразу тысячи мастеров. И появится еще один молодой де Фиелисс, - он кивнул на маленькую фехтовальщицу, - который будет уверен, что уж он-то точно сможет перекроить лиловых в звездочетов одним взмахом волшебного оружия.

Герцог медленно встал, отряхнул плащ, поправил отворот ботфорта.

– Ну что, маленький забияка, как сделать из человека оборотня, знающего цену доброте и неподвластного силе оружия? Как?

– Не знаю, - насупленно сказала маленькая фехтовальщица.

– Так что, - спросила принцесса жалобно, - теперь Удивительных убьют? Всех?

– Ну, - герцог засмеялся, - не печальтесь. Мастера - не солдаты, но драться придется.

В стороне Земель Несбывшихся Надежд вспыхнуло зарево. Испуганный карамельный дракон сложил крылья и с шумом рухнул в воду. Суетливо подгребая перепонками, он спешно поплыл под укрытие скалы.

– Что-то там неладно, - сказал герцог, глядя на моргающую малиновую линию горизонта.
– Неужели оружие Сеттля не сдержало напор Времени?..

– Троки...
– прошептала принцесса, глядя на зарево.

Тессей сделал шаг к краю площадки.

– Герцог!
– сказал подошедший Дэкнесс.
– Отсюда только один выход, и если лиловым удастся все-таки его заткнуть...

– Да, - де Фиелисс натянул перчатки.
– Надо идти. Хоть парни моего отряда и остались у входа, но их только пятеро. А я - старый болтун.

– Идемте, ребята, - сказал Дэкнесс, непроизвольно прищуриваясь на зарево.

Дрогнула земля.

– Кардей...
– сказала маленькая фехтовальщица.

– Идемте!
– сказал герцог.
– Прискакал вестовой. Он говорит, что лиловые осадили северные города Федерации. Нам надо туда!

Маленькая фехтовальщица оглянулась. Палатка была уже сложена и вместе с хозяйством Грэмтона погружена на ее тележку.

Тессей и Арианта смотрели на Лену.

– Ну, путеводитель, - шепотом спросила маленькая фехтовальщица, - куда?

– На север, - Тессей с тоской посмотрел на горящий горизонт.

– На север, - сказала Арианта.

У нее подрагивали губы.

– На север...
– повторила маленькая фехтовальщица.

Зеленая муть Болот вспучилась. Воздух качнулся тяжелым рокотом. В небо вонзился огненный столб раскаленного камнелома. У горизонта загремел вулкан, творя остров из каши тускло краснеющего базальта.

Фиолетовой слизью хлынули на берег Хозяева Болот. Из жерла взошедшего вулкана выскользнули изящные ясноглазые химеры, сотканные из языков пламени. По-кошачьи изогнувшись, они ловко скользнули на поверхность Болота. Пищала дрожащая фиолетовая слизь, забившаяся под скалу. Темнела и тонула ряска под скользящими лапами химер. Заходящее солнце ударило лучом в забытый синий цвет Океана.

– Быстрее!
– Дэкнесс толкнул принца к Ущелью.
– Сильно трясет, может начаться камнепад!..

Ребята бросились бежать. В Ущелье маленькая фехтовальщица оглянулась. Над скалой, где они стояли, возникло дымящееся око химеры. По спине у Лены пробежали мурашки. Мелькнула огненная лапа, взбивающая тошную фиолетовую пену.

18

Войска восставших наводнили лес Разбойников. Дозорные бандиты угрюмо взирали на текущие внизу разноцветные шляпы и синие стволы мушкетов, но ничего не предпринимали.

– Эй, кого я вижу! Отважный юноша!
– раздался голос де ля Роббе.

Атаман спрыгнул с дерева прямо перед повозкой, на которой рядом с солдатом примостились Арианта и маленькая фехтовальщица.

Разбойник изящно взмахнул трехцветной шляпой.

– Здравствуйте, - обрадованно сказала Лена, давно привыкшая к роли мальчика. Солдат с интересом посмотрел на разбойника. Арианта нелюбезно опустила уголки губ.

Атаман облокотился на сук дерева.

– Слышал, слышал про ваши успехи, - усмехнулся он и выбил пыль из своей шляпы.
– Слухи в этой стране скачут быстрее, чем мысли моего иноходца... Скажите, правда, что по дороге вы убили четырех великанов и одного двенадцатиглавого змея?

У маленькой фехтовальщицы полувопросительно открылся рот.

– Понятно, - еще раз усмехнулся де ля Роббе.

Мимо шагали повстанцы, держа в руках мушкеты и позвякивая шпагами. Над ровным гулом тысяч голосов раздавались пронзительные выкрики командиров.

– Эй, герцог!
– крикнул атаман подъезжавшему де Фиелиссу.
– Идите получите мой подарочек.

Герцог остановил коня.

– Вот.
– Атаман вытащил из кармана большой кошель и помахал им в воздухе.
– Эти денежки подарили мне друзья добрейшего панМарци... э-э... второго, чтобы я со своими друзьями задержал вашу армию.

Де Фиелисс молчал.

– Но мои друзья рассудили по-другому: деньги - хорошо, а жить - еще лучше, и мы решили воспользоваться и тем, и другим.

Де ля Роббе сделал щедрый жест:

– Путь свободен.

Герцог сказал:

– Когда мы победим, я разгоню ваше разбойничье гнездо. Поверьте моему слову.

С лица атамана слетела улыбка.

– Знаю, - сказал он, - отлично знаю. Завтра меня здесь уже не будет.

Разбойник повернулся к Лене:

– Ну вот, отважный юноша, не довелось мне поучиться у вас фехтовальному мастерству. Теперь де ля Роббе бросает сухопутное ремесло и, пожалуй, возьмется за морское...

– Атаман, вы - хороший человек, - сказала маленькая фехтовальщица, но...

– Я - жадный человек, - перебил ее разбойник.

– Вот я и говорю: пойдемте с нами, а?
– предложила Лена.

– Наивный юноша!
– сказал де ля Роббе.
– Прощайте, отважный и наивный юноша!

Атаман подтянулся на руках и уселся на толстый сук.

Когда конница выехала из леса, маленькая фехтовальщица оглянулась: над лесом, над бесконечным потоком человеческих голов, на верхушке высокого обугленного дерева, придерживаясь рукой за ветку, стоял де ля Роббе в развевающемся радужном плаще. Атаман сунул два пальца в рот и залился тройным разбойничьим посвистом.

Ехавший рядом с Леной и Ариантой де Фиелисс восхищенно хмыкнул и, пришпорив коня, помчался к пороховому обозу.

Маленькая фехтовальщица поискала глазами Тессея. Он был где-то среди войска, верхом на коне, в распоряжении Дэкнесса! У, зависть...

– Что грустишь?
– весело спросила Арианта, она пыталась расколоть орех ручкой новенького пистоля. Орех прыгал по дрожащему дну повозки и не давался.

– Да так...
– Лена вздохнула. "Пришлось соврать, что лошадей боюсь с младенчества... и все из-за этой ржавой шпаги..." Маленькая фехтовальщица оглянулась на придавленную мешком тележку Кардея. Мысль о шпаге комом висела на душе, нагоняла мрачные мысли.