Оборотень

И многое из того, что они видели, открывалось Глории впервые. Она никогда не была москвичкой. Более того, ее пребывание в столице длилось всего несколько дней, - решил Тероян. Возможно, она приехала в город как туристка и сразу же была втянута в страшный водоворот, утратив и иллюзии, и реальность бытия.

У Никитских ворот они стали свидетелями небольшого происшествия. Они выходили из кафе, когда на перекрестке две машины, рванув на зеленый свет, чуть не врезались друг в друга. Взвизгнули тормоза, один из автомобилей развернуло боком. Глория, следя за этой сценой, замерла как вкопанная.

– Что с вами?
– тревожно спросил Тероян, беря ее за руку.

– Тогда... тоже произошла авария, - медленно проговорила она. Глория неотрывно смотрела в сторону перекрестка, где поливали друг друга матом оба водителя.

– Где это произошло?

– Не знаю. Мы сегодня не были там, - растерянность в лице девушки сменилась каким-то отвращением.
– Я шла с мужчиной. Он держал меня под руку. Я что-то сказала ему.

– Как вы к нему обратились? Его имя?

– Имя?.. вертится в голове. Кажется... Юра...

– Он вас покинул? Куда он потом делся? Терояна охватил жар. Так, наверное, чувствует себя гончая, взявшая след. А отвращение в лице Глории стало еще сильнее.

– Он никуда не исчез. Он оставался со мною... до конца. Это было вчера.

– Нет, Глория, - мягко поправил ее Тим.
– Вчера мы весь день провели вместе. Сначала ходили по магазинам, потом работали в библиотеке.

– Да?
– девушка словно бы очнулась, взглянула на него.

– Это произошло раньше. Где вы с ним познакомились?

– Не помню.

– Связываете ли вы его в своем сознании с Квазимодо?

– Не знаю. Не уверена.

Больше из нее ничего не выжать, подумалось Терояну. Прогулка по Москве принесла новую загадку - некоего Юру, который, возможно, был последним человеком, видевшим ее в здравой памяти и знавшим, как она провела оставшиеся часы до встречи с Квазимодо. Но где этого Юру искать?

– Едем домой, - сказал Тероян.
– В четыре у меня свидание с Карпатовым, на Петровке. Но вам там делать нечего - все равно не пропустят. Так что запритесь и ждите меня часам к семи.

– Хорошо, - послушно ответила Глория.
– А вы обещайте мне соблюдать правила дорожного движения.

– Обещаю, - усмехнулся Тероян.

Оставив девушку в квартире одну, он уехал в МУР, решив не говорить пока Карпатову о том, что ему удалось выяснить. Юра был пока еще слишком мифической личностью, а кадры на видеопленке могли сыграть против Глории, и ее непременно привлекли бы к официальному расследованию, ведь сумочка по-прежнему считалась принадлежащей ей.

– Читай!
– сказал Олег, бросив на стол пухлую папку. Сам он вышел из кабинета, заперев его на ключ. Тероян открыл первую страницу, вынул из приклеенного конверта пачку фотографий. Снимки детей в различных ракурсах, ужасные, обезображенные, смеющиеся лица с пустыми глазами... Несмотря на все самообладание, неприятный холодок пробежал по спине. Смотреть на несчастные жертвы маньяка было трудно, невыносимо. У всех у них были одинаковые линейные зарубцевавшиеся раны, от уголков губ к ушным раковинам. Один из снимков ему был знаком - он видел его в молодежной газете в пятницу. Журналисты работали оперативно, подметки рвали на ходу. Интересно, как к ним попало фото? Тероян углубился в чтение. Первый случай произошел двадцать второго февраля. В тот день на окраине Мытищ была обнаружена восьмилетняя Даша Корниенко, пропавшая без вести за две недели до этого у станции метро "Сокол". Отстала от матери, затерялась в толпе. Свидетелей ее намеренного похищения нет. В тот же день родители обратились в линейное отделение милиции. Мать - продавец в коммерческом магазине, отец администратор в зале игровых автоматов. Угроз, шантажа не последовало. Отношения в семье нормальные, о чем свидетельствуют соседи и сослуживцы. К дочери относились бережно, с любовью. Через неделю фотография Даши появилась в той самой молодежной газете, с просьбой помочь в розыске.

Вторым исчез девятилетний Боря Концельсон, родители - зубные врачи, найден одиннадцатого марта неподалеку от Гальяново, с такими же физическими и психическими травмами, как и у предыдущей жертвы. Явных врагов у родителей не было, наоборот, пользовались уважением среди коллег и пациентов. Вели замкнутый образ жизни, в семье был устойчивый моральный климат. Предположить - кто бы мог похитить ребенка, не могут. Боря исчез после занятий в школе, когда шел по поручению матери в магазин за продуктами. Проживают в районе метро "ВДНХ". Два фото в газете: одно сразу же после пропажи ребенка, второе - после его обнаружения. Тогда-то впервые и появилось это прозвище-кличка. Его дал маньяку журналист Гуркин, ведущий уголовную хронику в молодежной газетке. Делом этим заинтересовалась общественность. Следующий случай...

Тероян перелистывал материалы, читал заключения медицинских экспертов, подшитые к делу газетные заметки. Странно, но пропавших детей иногда находили не случайные люди, не работники милиции, а репортеры, и чаще всего - все тот же Гуркин. Трижды он оказывался возле изуродованного ребенка раньше оперативников, словно имел собачий нюх и бульдожью хватку. После каждого подобного случая истерия в его газете достигала предела. Все происшествия следовали с перерывом в десять - пятнадцать дней. Один раз были похищены сразу двое детей - сестры-близнецы, возвращавшиеся из школы. В этот раз нашелся свидетель, видевший светловолосую стройную женщину, подсаживающую двойняшек в машину. К несчастью, свидетель оказался не слишком внимательным: номер автомобиля и марку он не запомнил, но цвет темно-синий. Всем жертвам Квазимодо поставлен один диагноз: прогредиентная шизофрения. Захлопнув папку, Тероян потер уставшие глаза. Сказывалась бессонная ночь.

Он задумчиво смотрел в окно, прислушиваясь к городскому шуму. Наконец в дверном замке повернулся ключ.

– Ну как, сыщик-любитель, нашел что-нибудь интересное?
– спросил Олег Карпатов, усаживаясь на свое место.
– Поучи-ка нас, дураков.

– Мне надо все обдумать, - ответил Тероян.
– А потом я проведу для личного состава лекцию по криминалистике. Готовьтесь.

– Из папки ничего не спер?
– поинтересовался Олег.

– Ладно, до свидания. Если что надумаю - позвоню. Подписывай пропуск.

Тероян спустился вниз, сел в машину и поехал домой. Не нарушая правил дорожного движения, как и обещал Глории. Когда он стоял перед своей дверью, его несколько удивило, что ключ как-то туго входит, словно что-то заело внутри. В квартире было темно, шторы задернуты. И необычайно тихо. Лишь сзади скрипнула половица. Он повернулся и еле успел перехватить руку с гантелей, занесенную над его головой.

Глава седьмая

РАССЛЕДОВАНИЕ ВЕДЕТ ТЕРОЯН

– Спокойно, - сказал Тероян.
– Не надо крушить мне череп - я этого не заслужил.

– О, Боже!
– простонала Глория.
– Я могла вас убить!

– Запросто, - согласился он.
– Все-таки пять килограммов. Что здесь происходит?

– Кто-то пытался открыть дверь, - девушка выглядела сильно напуганной.
– Когда вы уехали, примерно через час стали раздаваться звонки в квартиру. Потом прошло некоторое время, и начали возиться с замком. Я не знала, что делать. Решила затаиться здесь, за вешалкой.

– А для храбрости взяли гантель?

– Ну да. Мне почему-то казалось, что это он - Квазимодо.

– Вообще-то вы поступили правильно, - Тероян прошел в комнату, включил свет.
– Хотя я не вижу повода преследовать нас. Мы еще так мало сделали. Но если это он, то у него есть заметное преимущество перед нами. Он нас видит, а мы его - нет. Впрочем, я думаю, что это были всего-навсего квартирные воришки. Их в Москве сейчас больше, чем обычных жителей. Однако будем теперь начеку. Одной из дома не выходить ни при каких обстоятельствах.

– Хорошо, - сказала Глория.
– А что нового у вас?