Обратная сторона Уфы

– Это на сколь же вас опрокинул, что вы такой гонорар откопали?

– Два ярда рублей, – слегка смутившись, ответил Владик.

– Ух, беднота-то какая у вас в деревне собралась, – только и смогла я ему ответить.

– Надо нам быстро, – сказал Владик. – Там многие в банки залезли, чтобы Ташбашу в рост дать.

Шоу жадности, только и смогла подумать я.

– Ок, в любом случае Шагала я заберу, независимо от результата. Если все получится, миллион перечислите на счет, который я сообщу позже. От вас вся информация, которую вы знаете о Ташбаш. И еще – никогда больше не смейте ко мне приближаться, если я сама вам не позвоню. Иначе пропадете быстрее и надежнее, чем ваш Ташбаш.

Я забрала Шагала, это была очень приметная ноша, дошла до своей квартиры и за пять минут нашла себе другое жилье. Дорогое, с охраной.

Упаковала свой приметный Луи в сумки торгашей, наклеила усы, надела кепу, спортивный костюм и вышла через задний ход во внутренний двор.

Лайфхак – ничто так не меняет облик, как сумка торгаша.

Все это время мне на Ватсап шла информация о Ташбаше. Финансовые документы, связи, фото, место, где в последний раз видели его. Фото гелендвагена и берега реки, где нашли его одежду. Доклад группы водолазов и прочие мелочи про короткую, но яркую жизнь деревенского финансового воротилы. Инфа шла от моего проверенного информатора – местного детектива. Он делала все быстро, дотошно, недорого, но крайне занудно.

Смешно сказать, но ранее я его не знала. Соцсети – великая вещь, и, найдя его совершенно случайно, я не пожалела. Информатором он оказался более чем толковым. Все, что он мне отправил, очень пригодилось в моем последующем расследовании этого интересного дела.

* * *

Новым жильем оказался дом в пригороде с говорящим названием Чесноковка.

Не смешно на самом деле, у меня аллергия на чеснок, серебро и, возможно, на осиновый кол тоже (точно не знаю, так как шансов попробовать пока не было).

Охраняемая территория, видеонаблюдение по всему периметру и два сейфа в доме. Я заплатила тысячу евро за месяц, поужинала и неспешно распаковала коробку с добычей. Еще там, в этом гламурном «крузаке», я узнала эту работу, утраченную в 90-х годах прошлого века. Она принадлежала, вернее, ее последним владельцем был екатеринбургский авторитет, погибший вследствие разборок. Он был взорван в собственной машине, с этого момента картина считалась утраченной. Одна из самых ранних. Такая прекрасная и волшебная. Я не надеялась никогда в жизни увидеть этот шедевр.

Повинуясь внезапному порыву, я достала из чемодана платок Эрме, отутюжила его и закрепила на картине сверху. Затем поставила ее на каминную полку и заставила свечами, которых было более чем достаточно.

Позже, приняв душ и сев за огромный, слегка кустарный дубовый стол, я разложила свои поисковые карты.

Итак – что я имела.

Девушка – пропадавшая три раза и вышедшая из переделок живой, здоровой и даже невинной, о чем, потупив глаза и покраснев, сообщил ее папаша.

Вибрации, изломы времени и пару более чем странных мест, которые я обнаружила, гуляя по проспекту.

Линии пересечений. Я сложила карты, отметила кладбища и провела линии силы. Надо ли говорить, что во всех трех местах, где исчезала девушка, были линии пересечений. Также линия пересечений была в подземном переходе в районе Сипайлово, еще на проспекте, и просилась еще пара точек. Но никаких других точек видения линий не наблюдалось.

Я открыла поисковик и по ходу дела сделала фейк-аватарку с симпатичной теткой под сорок, зарегилась на Фейсбуке и подписалась на как можно большее количество аккаунтов из Уфы.

Разглядывая карту, я понимала, что явно просится точка на северо-запад, но там не имелось типичных знаковых мест для зацепки. Составив план на следующий день, я пошла спать, поминутно ворочаясь и думая, как лучше соединить яичницу с Божьим даром и при этом остаться со своим маленьким прекрасным Шагалом.

Не спалось абсолютно. Я вышла на балкон. Стояла просто невероятно прекрасная ночь. Я оделась и пошла прогуляться по улице, состоявшей из дорогих прекрасных особняков. Меня обогнал «Порше Кайен» и припарковался буквально через несколько домов от дома, который я снимала. Я обратила внимание на кованую Медузу Горгону на воротах.

В машине за рулем сидела девица просто неописуемой красоты и говорила по телефону. В момент, когда я подошла совсем близко, она открыла дверь и вышла. Девушка была невероятна. Невысокая, всего метра полтора, очень фигуристая, абсолютно не худая. Даже не в теле, а такая интересная, волосы до колен, точеный носик, нереальная совершенно. С большой грудью, попой и тонкой талией. Видимо, с фитнеса, даже не переодевшись.

После прогулки я заснула крепким сном нормального честного человека.

* * *

Утром позвонил Д. Д., судя по всему, он очень удивился, когда я сказала, что переехала, и назвала ему свой новый адрес. Оказалось, что мы с ним теперь соседи, живет он через пару домов, и прекрасной Каролиной, которая повадилась проваливаться сквозь время, оказалась та самая ночная красотка.

Д. Д. встретил меня и проводил в дом через роскошнейший участок. Очевидно, что ландшафтный дизайнер вдохновлялся лучшими садами планеты. Сад был засажен интересными хвойными растениями – можжевельник, голубые ели, неизвестные мне деревья с торчащими вверх огромными шишками. Аромат стоял совершенно умопомрачительный.

Мы прошли в гостевую, роскошную и огромную, очень уютную. Про себя я отметила, что это дом, где я смогла бы жить. Он был добрый и милый, несмотря на довольно пафосную обстановку.

Я попросила отца девушки оставить нас, налила себе чашку ройбуша из приготовленного молчаливым слугой чайного набора, взяла из вазочки сразу две «рафаэлло» и принялась разглядывать девушку. Ноль смущения, отметила я, ни покрасневших щек, ни «опущенных долу» глаз. Спокойное умное красивое лицо. Восточное, яркое, с огромными глазами и идеальным прямым аккуратным носиком, чувственные губы. Абсолютно никаких признаков искусственной красоты. Девушка, получившая идеальную внешность в подарок от родителей.

– Расскажи мне все. Абсолютно, – сказала я, проглотив последний кусок миндаля. Обращение на «ты» не резануло ухо красотки, не наморщило носик. Хороший признак.

– Да вы знаете, мне и рассказать особо нечего, – как бы извиняясь, сказала девушка. – Открыла дверь, подошла к зеркалу, достала помаду, вышла, накрасившись, и оказалось, что прошло десять дней.

– Вспомни, пожалуйста, был момент, когда ты почувствовала себя уставшей, грязной, может, запах? После этого события была жажда, или еды какой-то хотелось? Вообще ноль, что ли?