Обратная сторона жизни

— Стой! — наливший кровью глаза сатир недовольно замер, а Джумоук неторопливо подцокал к Лизе и прикоснулся к ее подбородку длинными когтистыми пальцами. — Ты скоро сама все узнаешь! — без тени насмешки произнес он, перемежая слова легким взрыкиванием. — Земные женщины на Геенне Огненной, как и их дети, очень долго живут! И все не так плохо, как говорят ваши священники, коих среди вас пятеро, но они за весь путь не произнесли ни слова! — демон-пес убрал пальцы от ее подбородка и захохотал, обрызгав лицо вздрогнувшей девчонки теплыми слюнями, сатир же вторил ему, как и кашляюще-порыкивающий Варгх, решивший поддаться хозяйскому веселью.

Собакоголовый поцокал обратно, дабы начать пугающий путь на Рынок, а Лиза прижимала к груди спящего малыша и дрожала, словно ощущая на лице прикосновение смерти, издевательски рассказавшей, что будет еще долго идти к ней.

— Как понимать его слова… Как понимать… Надеяться или убить малыша прямо здесь… — шептали заходящиеся в тряске губы, но загорелые руки уверенно держали ребенка, укрытого от внешнего мира косматой гривой волос и крепчайшей материнской любовью.

— Я не буду говорить, что все в руках Божьих сестра потому, что больше не верю в Него… — раздался позади Лизы голос узницы, прикованной сразу после нее, а соседки далее мгновенно развесили уши. — Эти слова я вычеркнула из памяти еще на пыточном столе в маленькой жаркой комнатке, когда один из таких… — грязный палец рабыни пошевелился, указав на ближайшего огромного черта в кожаной юбке. — Достал из меня матку, умело перекрыв кровь, чтоб я не сдохла… — она истерично захихикала, а молодая мать с ужасом вслушивалась в ее слова, пережив нечто подобное. — А потом зажарил ее в раскаленном камине и не торопясь ел, постепенно отрезая мои уши, нос, губы, язык, груди, выдергивая ногти… — блестящие глаза рабыни затуманились, а она без эмоций перечисляла происходившее с ней, что даже черствого Диму заставило вздрогнуть, Такеши открыть рот, а Лкетинга с состраданием посмотреть на нее ярко-голубыми глазами. — Я до сих пор не могу понять, зачем он выдергивал зубы, обсасывал их и выплевывал… — укутанный в золото «Анубис» тем временем занял место впереди четырех верениц рабов, облитых лучами диких солнц, и что-то объяснял жирному сатиру. — Неужели это вкусно? — соседка Лизы затерялась в кошмарных воспоминаниях, не понимая, зачем начала длинную речь, а рабыни позади, тряслись, будто вспомнив свои, наверняка не менее жуткие истории. — Обсасывать зубы и выплевывать? — она на несколько секунд замолчала, словно разрешая перевести дух слушающим ее узникам, дабы бесстрастно продолжить жуткую историю. — А потом я все-таки потеряла сознание… — девушка истерично всхлипнула и хихикнула. — Когда он вскрыл мою грудь и приподнял сердце, чтобы я увидела его, такое сильное и бьющееся, желая жить… Глаза мне оставили… — рабыня звякнула цепью, нервно передернув плечами. — К нему… — она запнулась. — Моему сердцу подходили толстые вены… Артерии… Не знаю, как они называются, я закричала, хотя нет… Замычала, ведь трудно кричать без языка… — она хлопнула веками, глядя никуда и вновь истерично засмеялась, а Дима покрылся гусиной кожей от мороза, наколдованного рассказом девушки с грязными волосами неопределенного цвета. — А потом он сильно сжал его… Огромный вонючий черт, намного страшнее этих… — узница Джумоука махнула рукой, выделив этим рогатых воинов, охраняющих рабов. — Я почувствовала, как мое сердце сжимает его рука… Рука смерти и потеряла сознание… Думала, что умерла, но очнулась, целая и невредимая и в этот же миг осознала, что если Господь держит Вселенную в Своих руках, то нам пришла пора расстаться! — она повысила голос, яростно блеснув глазами, и хорошо, что толстожопый сатир выслушивал «Анубиса», не обращая внимания на узников. — В ту минуту во мне что-то сломалось и сейчас я понимаю, что если бы стала собой нынешней на Земле, то никто бы, никогда не вытер об меня ноги, не то, что этот, кем-то придуманный Господь! — она еще больше повысила голос, но Лкетинг ловко прикрыл ей рот, благо расстояние между ними было небольшое.

— Тш-ш! — он поднес черный палец к ее губам, убрав мускулистую руку. — Не надо кричать! Демон причинит тебе боль! — эта девица видимо зацепила воина-масаи еще когда он сделал ей комплимент возле канавы с водой и сейчас она, вздрогнув, благодарно кивнула, но продолжила.

— Так вот сестра… Я чересчур увлеклась рассказом о своих мучениях, ибо этот кошмар… — она вновь вздрогнула. — Останется в моей памяти навсегда, и еще долго будет заполнять сны, но скажу тебе одно! В Божьих руках нет ничего! Они пусты, ибо Он забыл про нас, как только создал, если вообще создал! Поиграл и выкинул, не забыв подарить ужасную жизнь, где нет надежды на спасение Им! — ее голос опять повысился, что вызвало внимательный взгляд ближайшего рогатого. — Лишь ты сама можешь что-то сделать! Крепись Лиза, ведь так тебя зовут? — она высунула растрепанную голову вперед и заглянула ей в глаза, а молодая мать кивнула, пустив по щеке скупую слезу. — Не плачь, милая! Будь такой же, как они! — взгляд разговорившейся рабыни окинул «Спящих». — Как эти трое, которых черти не называют животными, и видимо побиваются! — она с уважением и малой толикой страха поглядела на масаи, японца и русского, выглядящих ничуть не лучше других рабов. — Да, что там черти, я сама их побаиваюсь, а как ты с ними разговариваешь, и вовсе не понимаю, хоть и выглядят они нормально… — она отодвинулась от Лизы и еще раз оглядела троицу «Спящих», втайне гордящихся своей пугающей популярностью, что вполне естественно для любого мужика, да и вообще разумного существа.

Дмитрий и не заметил, как выпрямился, выпятив не особо широкую грудь, Такеши застенчиво пригладил растрепанные густые волосы, а масаи, как стоял, так и стоял, плюя на демонов с огромного баобаба и подчинившись течению жизненного пути, где будущее принадлежало только ему.

Эта мысль также приятно грела и юношу с японцем, ведь приятно осознавать, что все в твоих руках и никой Бог не может сделать ничего, кроме, как наблюдать за твоими действиями. Мальчишка помнил, что однажды читал некую литературу из серии всемирного заговора, где писалось, что почти все люди контролируются инопланетянами, но некая часть им не подчиняется, идя по Земле собственным путем, ибо обладает отличиями от остальных марионеток, непонятно для чего выращиваемых.

Если население Земли кем-то и контролируется, что по большей части происходит через средства массовой информации, диктующие образ и смысл жизни, значит, существует и противоборствующая сторона — те, кому противен данный путь человечества, в который они всячески вмешиваются, однако эта борьба надежно скрыта от людей их же непроходимой тупостью. Человек «разумный» считает, что все под контролем и без вопросов глотает пьянящую пищу, которой его потчуют невидимые пастыри, хоть и существуют мудрые слова: «Ты то, что ты ешь!», — однако… Венец творения Господа жадно жрет все преподносимое, громко чавкая, отрыгиваясь и засыпая с набитым брюхом.

Еще никогда земная цивилизация не находилась на столь очевидном распутье, едва прикрытом массовым потреблением и идеально отрепетированной игрой на искусственно созданных интересах, ввиду чего большинство ее одурманенных представителей ничего не видят. Человеческая раса и психологические тонкости ее поведения изучались множество веков для того, чтобы издать особый свист и люди заученно встали на задние лапы, что прекрасно получилось, по крайней мере, с западными народами, уверенно говорящими «дважды два — пять», когда этого требуют.

Единственное, что тормозит навязанный процесс всеобщей людской деградации — это некая сила, не желающая столь убогой судьбы совершенным созданиям, заведенным в тупик грамотной игрой на их животной, преобладающей над разумом логикой. Кто-то невидимый, но серьезно настроенный вступился за человечество, устроив невидимую войну на изуродованной планете, попытавшись вырастить из людей больше, чем кучи одноразового мяса, для чего и пытается вести их по пути сложной, но яркой и полной разнообразия жизни, но… Вторая сила, та, которая разыграла данное светопреставление, преподносит свой более приятный путь.

Он легче, причем во много раз, поэтому нравится ослабленному развлечениями человечеству, а его простота состоит в большем количестве плотских радостей и полному отсутствию размышлений о завтрашнем дне. В этом и заключается игра на животной логике человека, когда бессмысленное, но жутко манящее существование поддерживается всего тремя компонентами, но их вполне достаточно — вкусная еда, бесполезные покупки и что особенно важно — секс во всех его извращенных формах. Именно эти составляющие и порождают тот самый уродливый, уготованный всем земным народам путь. Путь однополярного мира, коим движется западное полушарие, жителей которого делают настолько похожими друг на друга, что скоро у них вообще не остается отличий, и прекрасный пример этого — современная Европа.

Тамошнему населению круглосуточно вдалбливается в головы, что мужчины и женщины одинаковы, секс между детьми и взрослыми естественен, а инцест и половые сношения с животными лучшее из когда-либо придуманного. Евросоюз превратился в странный, полный контрастов, по сравнению с другими местами мир, где трансвеститы лучшие из людей, ибо являются золотой серединой, обладая качествами обоих полов, а повсеместно распространяющаяся ювенальная юстиция «грамотно» регулирует семьи. Ее представители могут забрать ребенка из слишком хорошей семьи по любой, самой бредовой причине и не вернуть, а родители ничего не сделают, ибо нормальная ячейка общества считается чересчур неестественной для нового европейского общества.

Западная цивилизация целеустремленно и в ускоренном темпе делает из любого человека, будь он мужчина или женщина — «оно», забирая семью, половые различия, религиозные предпочтения, хобби и свободу выбора, а вот зачем — это остается загадкой, хотя есть одно разумное предположение.

Сегодняшнее настоящее заблаговременно расписали в далеком прошлом, решив дождаться нужного будущего и вычистить из людей эмоции, превратив в биологических роботов, дабы вернуть к началу их развития, что положит конец войнам, однако сам мир станет таким, что за него и воевать станет бессмысленно… Человечество, превращенное в ребенка с синдромом Дауна забудет, что такое самостоятельное мышление и его представители перестанут отличаться друг от друга чем-либо, кроме лиц, да и то вряд ли…

— Все готовы?! — раздались гнусавые крики сатиров, повернувшихся к обнаженным пленникам, сгорбленно выстроившимся на адском солнцепеке. — Никому не жарко?! Ха-ха-ха! — мерзко захохотал низкорослый демон, взмахнув зазубренным клинком, блик которого попал в глаз Диме, отчего тот испуганно сморщился. — Ну, тогда двинулись! Давай! Давай! Шевелите ногами животные! Идем ровно за господином Джумоуком! Сегодня отличный день, дающий возможность получить нового хозяина и повидать много интересного! Ха-ха-ха! — толстожопый сатир радостно издевался над всхлипывающими от ужаса рабами. — Ну, кто-то точно увидит! — последнее предложение вселило еще больший ужас в людей, отчетливо понимающих, что кормить домашний скот в Аду пойдут ОЧЕНЬ многие, вследствие чего послышались истеричные крики, не успела рабская колонна сделать и шаг.