Образование, воспитание, наука в культуре эпохи Возрождения
Шрифт:
Как видим, здесь соединяются нравственные, религиозные и социальные задачи, выступающие как понятные детям правила поведения, и цель всего этого – адаптация ребенка к обществу.
В педагогических трактатах гуманистов XV в. речь идет об образовании, нравственном и телесном воспитании; немногочисленные поведенческие рекомендации (в трактате Верджерио, воспоминаниях о Витторино да Фельтре) во многом подчинены нравственному наставлению или связаны с королевским титулом ученика (в педагогической работе Пикколомини). Из итальянских гуманистов, пожалуй, только Веджо обратил на поведение детей серьезное внимание, посвятив этому вопросу из шести книг своего педагогического трактата «О воспитании детей и об их достойных нравах» (написан между 1445–1448 гг.) две книги (5-ю и часть 6-й) [87] . Его трактат – это книга, обращенная к родителям и их детям и наставляющая их.
87
Трактат Веджо в результате неправильной атрибуции был издан под именем Франческо Филельфо в Париже в 1508 г. и в Тюбингене в 1513 г.: Francisci Philelphi. De educatione liberorum clarisque eorum moribus. Tubingae, 1513. Трактат был использован нами в тюбингенском издании (в ссылках: Vegio M. De educatione liberorum).
В XVI в. тема поведения детей продолжена Эразмом, написавшим трактат «О приличии детских нравов» (1530) [88] . Эразм читал трактат Веджо, оказавший на него сильное влияние, но полагал, что автор его – Филельфо, однако на итальянских гуманистов Эразм не ссылается. Трактат «Приличие (учтивость) детских нравов» написан для Генриха Бургундского, сына герцога Адольфа Вернанского. Но Эразм адресует его всем детям: он пишет Генриху не потому, что тот нуждается в его наставлениях, но «чтобы младые дети тем охотнее изучали сии правила, что они посвящены преукрашенному счастьем и преисполненному доброй надежды детищу. Понеже сие непосредственное всему юношеству будет побуждением, когда они увидят, что и самих героев дети посвящают себя наукам и вместе с оным текут на одном поприще» [89] . Мысль издать труд для всего юношества Эразм повторит и в конце введения к работе: «если прилично, чтобы всякий человек был хорошо расположен духом, телом, поступками, одеждою, то наипаче нужно детям наблюдать всякую благопристойность и особенно из них благородным» [90] . А благородными Эразм считает «всех тех, которые ум свой просвещают свободными науками. Пусть иные на гербах своих изображали Львов, Орлов, Быков и Леопардов, однако те более имеют истинного благородства, которые вместо оных столько могут иметь у себя знаков, сколько переучили свободных наук» [91] .
88
Вольное переложение трактата Эразма Епифанием Славинецким без указания его имени известно в России еще в XVII в.; в 1788 г. вышел в свет перевод с параллельным латинским текстом (Civilitas morum puerilium) под названием «Еразма Ротеродамова молодым детям наука, как должно вести себя и обходиться с другими» (пер. У.А.М. – учитель Александр Мельгунов, по разъяснению М. П. Смирнова). В работе использовано это издание трактата, в ссылках: Эразм Роттердамский. О приличии детских нравов.
89
Эразм Роттердамский. О приличии детских нравов. С. 5.
90
Там же. С. 7–9.
91
Там же. С. 9.
Тем, кто происходит от благородных родителей, стыдно не соответствовать нравами своему роду, – Эразм здесь следует традиционному мнению о связи благородства рода и морального достоинства, ему присущего. Но в конце работы он высказывает вполне гуманистический взгляд: «А те, кому счастье (фортуна) определила быть простолюдинами (plebei), в низком состоянии или крестьянами (agrestes), тем более стараться должны, чтобы то, чего им не дало счастье, вознаградить изящностью нравов» [92] . «Родителей или отечество никто себе выбрать не может, а разум и хорошие нравы всякий в состоянии приобрести» [93] . У Эразма и вообще у гуманистов XVI в. социальные мотивы, по сравнению с гуманистами XV в., звучат более сильно, они внимательнее присматриваются к социальной ситуации в обществе. Но учитывая неравенство в социальном положении, Эразм дает одинаковые для всех детей рекомендации по воспитанию благопристойного поведения.
92
Эразм Роттердамский. О приличии детских нравов. С. 103.
93
Там же. С. 105.
Трактаты Веджо и Эразма отделяют свыше 80 лет, что, несомненно, сказывается на их содержании. Гуманизм XV в. еще не освободился от зависимости от древних авторитетов, и Веджо это убедительно демонстрирует: его трактат переполнен ссылками и примерами из античных и раннехристианских авторов, и среди этого изобилия тонкой ниточкой вьется мысль самого гуманиста. Практически он не рассчитан на детское восприятие, хотя Веджо и пытается оживить образами свои конкретные рекомендации. У Эразма все иначе. Его сочинение содержит минимум ссылок на античных и раннехристианских авторов, оно написано ясным и доступным для ребенка языком, наполнен образами, сравнениями и оборотами, понятными для детей. Порой Эразм обращается к живописи (испанским картинам).
В трактатах обоих гуманистов ощущается влияние физиогномики, приписываемой Аристотелю и очень популярной в гуманизме, но ссылок на нее в работах Веджо и Эразма нет. Гуманисты ссылаются и на природу: Веджо говорит, что движение должно быть естественным, пусть природа формирует движение. Эразм: «Что само по природе пристойно, то не может не почесться у всех таковым же». Эразм называет еще и обычаи страны: «Но не у всех равное счастье или достоинство, и не у всех народов почитается одно и то же приличным, так что надо сообразовываться с обычаем, со страной и со временем, которому повиноваться разумные люди повелевают» [94] . Это касается прежде всего одежды – «тела нашего тела», через которую можно узнать расположение души. Но не только. Но и в старинных картинах можно в лицах и глазах видеть расположение души.
94
Там же. С. 37.
Какие же вопросы обсуждают в своих работах гуманисты? Поведение у Веджо неразрывно связано с нравственностью, являясь как бы ее продолжением. Пятая книга, посвященная ему, названа De castitate seu pudicitia. Castitas – нравственная чистота, целомудрие, puducitia – стыдливость, целомудрие, скромность.
А потом еще вводится термин verecundia – робость, стыдливость, застенчивость, почтительное отношение, уважение. В 1-й главе пятой книги трактата говорится о чистоте и целомудрии подростков. Во 2-й – о крайне необходимой сдержанности языка для подростков, в 3-й – о том, что должно управлять походкой и жестами, в 4-й – об одежде (плаще), использовании зеркала и благовоний и в какие платья следует облачаться. В шестой книге тема частично продолжена, поскольку в 1-й главе обсуждаются вопросы «о том, что следует избегать многословия и обжорства» и во 2-й – «насколько должно соблюдать уважение в священных местах». Однако пятой и шестой книгам о пристойном поведении предшествует четвертая книга об отношении к людям – родителям, родственникам, наставникам, товарищам с ясно звучащими там идеями морального воспитания, которые усиливали нравственные мотивы в последующих пятой и шестой книгах трактата.У Эразма в семи главах трактата, дающего советы и рекомендации по приличному поведению, ясно определен круг вопросов. Они рассматриваются в главах 1. О теле; 2. Об одежде; 3. Об обычаях в церкви; 4. О пирах; 5. О собраниях; 6. Об игре; 7. О спальне (две последние главы очень небольшие по размеру). Самые большие – 1, 4 и 5.
На что ориентируют подростка гуманисты? Веджо пишет: «Все, что делают юноши, они должны делать так, чтобы не было никакого неодобрения (порицания), чтобы это ничей авторитет (nomen) не уменьшало, ничьего права не оскорбляло, не наносило никому ущерба, особенно же они должны соблюдать чистоту тела и любить целомудрие» [95] . Связь нравственных и социальных задач очевидна, как и ориентация на внешнее одобрение. «Пусть юноши хранят незапятнанными и нерушимыми чистоту, ничего нет для этого возраста более достойного и ценного, ничего, что принесет большую похвалу, любовь людей, ничего, что ближе к verecundia и более связано с pudicitia» [96] . И далее идут примеры из античной литературы и Библии, свидетельствующие о высокой оценке этих качеств.
95
Vegio. De educatione puerorum. f. 44v.
96
Ibid.
У Эразма внешнее одобрение тоже важно. Хотя знание обхождения Эразм не считает «обширнейшей частью философии», он уверен, что оно «весьма много способствует к снисканию у других любви и к открытию пред очами людей превосходных души своей талантов» [97] . Ориентация на внешнее одобрение, как видим, соединена у Эразма с признанием богатства личности ребенка.
Поскольку поведение детей у Веджо неразрывно связано с нравственностью, первая глава и посвящена чистоте и целомудрию подростков. А далее описывается проявление душевных качеств в языке, жестах, глазах, походке. Веджо пишет о том, как должен держать себя ребенок сообразно принципам нравственности. И далее говорит о языке. Речь должна быть целомудренной: нельзя употреблять непристойных слов, ибо дурные разговоры развращают добрые нравы, как сказал ап. Павел. В бесстыдстве речи обнаруживается жизнь человека – она как бы демонстрирует дурной образ его мыслей. Особенно юноши должны удерживаться от ругани, постыдных и бранных слов, которые обличают рабскую душу по словам Аркесилая [98] .
97
Эразм Роттердамский. О приличии детских нравов. С. 7.
98
Vegio. De educatione puerorum. Ibid. f. 45v.
Неприятна привычка говорить резко и грубо, и, напротив, говорить легко, приветливо, культурно очень способствует любви людей. Но не подобает пользоваться шутками более игривыми (распущенными), чем допускает честь.
Надо избегать говорить опрометчиво и необдуманно, следует наложить скрепы на язык, чтобы сдерживать его беспечность. Стена зубов и губ, словно от природы созданная охрана, противостоит разнузданной речи. Мы должны говорить то, что знаем наверняка, или тогда, когда не позволяет промолчать наше достоинство (Исократ). Глупец, промолчав, посчитается мудрым. Когда Солона, который молчал среди наперебой говорящих, спросили, почему он молчит, из-за недостатка слов или по глупости, он ответил, что никакой глупец молчать не может [99] .
99
Ibid. f. 46.
Веджо против болтливости: говорить надо, когда потребует дело, время и место. Далее следует целый ряд наставлений: не лгать, что свойственно врагам, не выбалтывать тайн, не злословить, не нашептывать, не быть двуличным. Язык – наше и благо и зло одновременно (Анахарсис), поэтому главное наставление Веджо – научиться его сдерживать, и тогда прослывешь добрым и мудрым и жизнь будет более радостной и спокойной.
У Эразма учтивое обхождение понимается как более независимое и составляет часть воспитания, третью часть «предмета детского наставления» вкупе с благочестием и изучением свободных наук. И начинает Эразм не с языка, а с лица, которое он, в отличие от Веджо, ставит на первый план, рассматривая пристойный вид всех его частей – глаз, бровей, носа, щек, губ, зубов, лица в целом. Взгляд должен быть спокойный, целомудренный, благочинный, демонстрировать кроткий и дружественный дух, а не угрюмый, что бывает признаком свирепости. Взгляд не должен быть неистовым, что бывает доказательством бесстыдства. Нельзя выпучивать глаза, что есть дело безумных, и смотреть с прищуром, что свидетельствует о непостоянстве. «Непристойно прищуривши один глаз смотреть на кого-либо, ибо что сие означает, как не самого себя делать кривым? Таковой поступок уступим мы одноглазым и кузнецам». Брови должны быть «по челу распростерты», не сведены одна с другой, что есть знак угрюмости; не приподняты вверх, что означает гордость; не нависшие над глазами, что есть дело злоумышленников. «Чело должно быть веселое, живое, изображающее мысль саму себя сознающую, и рассудок свободный; не сморщенное, как у стариков, не движущееся, как у ежей, не угрюмое, как у быков». И далее Эразм подробно описывает, как следует чихать, сморкаться (не в шапку или платье), смеяться, кашлять («ежели будет тебя мучить кашель, то берегись, чтобы другому не накашлять в рот»), соблюдать чистоту в зубах, в голове, причесывать волосы [100]
100
Эразм Роттердамский. О приличии детских нравов. С. 9–23.
Конец ознакомительного фрагмента.