Обреченные души и сангрия

Я взглянула на демонического мага в другой части комнаты.

— Ладно, что дальше?

— Основа отношений, — она повернула карту сверху креста. Там было колесо, окруженное ангелом, орлом, быком и львом. — Колесо Фортуны.

— И что это значит?

Она смотрела на карту, взгляд был далеким.

— Судьба… шанс… где разница? Силы, неподконтрольные человеку, постоянно крутящееся колесо изменений.

— А?

Ее взгляд стал сосредоточенным.

— Это судьба, шанс и перемены. Это свело вас. Вы толкаете друг друга к переменам.

Я обвила себя руками, подавляя дрожь.

— Следующая карта… твое настоящее, — она повернула карту, открывая Любовников — обнаженные мужчина и женщина страстно переплелись.

— Ого, — мои щеки вспыхнули. — Твои карты торопят события. Я не…

— Это не прямое, Тори, — перебила Сабрина, ее глаза изумленно мерцали, и тревога в них смягчилась. — Любовники представляют баланс, а еще выбор.

— Какой?

— Зависит от связи, но это может означать и выбор между противоположными силами.

Да уж.

Ее ладонь замерла над последней картой в основании креста, но она не коснулась ее.

— Это исход, да? — угадала я. — Мое будущее.

Мне отчасти хотелось встать из-за стола и убежать из комнаты, пока она не перевернула карту. Но я знала, что так нельзя.

Я не знала, решила ли отправиться с парнями, когда они покинули город на прошлый Хэллоуин, из-за гадания Сабрины, но если бы меня не было на заброшенном складе той ночью, Берк и «Ключи Соломона» убили бы Эзру, а то и Аарона с Каем.

Я не могла рисковать, мне нужно было увидеть эту карту. Я взяла себя в руки и ждала.

Она взглянула на меня, глубоко вдохнула и перевернула карту. Там была не Смерть и не горящая Башня из моего первого гадания. Такую я еще не видела, на картинке было дерево в форме креста, и мужчина свисал с него, привязанный за лодыжку. Его голову озаряло сияние, и он выглядел зловеще спокойно, хотя его и ждала гибель.

— Повешенный.

Моя надежда, что это были не плохие новости, пропала от ее тихого голоса.

— Что это означает? Скажи прямо, Сабрина.

— Это означает… жертву.

Страх накатил на меня.

— Мы говорим о том, что нужно, например, не пить алкоголь месяц… или другой жертве?

Она отвела от меня взгляд.

— Даже не знаю.

— Но ты можешь озвучить догадку, как прорицатель?

— Я бы не хотела отходить от направления карт, ведь моя симпатия может влиять на…

— Сабрина, — я ждала, пока она не посмотрела на меня. — Знаю, я не очень-то хотела услышать о своем будущем, но теперь я слушаю. Ты знаешь, что что-то происходит, кроме всего этого, — я махнула на паб.

Она сглотнула.

Я склонилась.

— Это жизнь или смерть, Сабрина.

Прикусив губу, она посмотрела на расклад, ее лоб сморщился от тревоги. А потом она выпрямилась на стуле.

— Хорошо.

Она опустила ладони на стол по бокам от карт, сжала пальцы, сделав будто чаши. Она замерла, медленно дыша, и я во второй раз отвлеклась от паба.

Вокруг стало тихо. Невозможную тишину нарушало только биение моего сердца и тихое дыхание Сабрины. Она протяжно выдохнула. Ее веки опустились, глаза закатились.

Атмосфера стала тяжелой. Все волоски на моем теле встали дыбом, покалывание пробежали по коже, бремя давило на меня. Мое восприятие паба, стены с панелями, и даже стул, на котором я сидела, стал далеким.

Сабрина не двигалась, ее спина была прямой, сухожилия проступили на тонких запястьях.

Я тревожно посмотрела с нее на карты, взгляд упал на Дьявола. Чернильные линии картинки расплылись. Губы существа будто двигались в оскале. Цепи в его руках тихо гремели, и мужчина с женщиной, которых он держал в плену, извивались.

Колесо Фортуны, похожее на компас, стало медленно крутиться. Любовники ласкали друг друга. Женщина с карты Силы раскрыла пасть льва шире, а потом замерла. Пасть захлопнулась.

Повешенный медленно крутился на веревке, пока его ладони, спрятанные за спиной, не стало видно. Листья сыпались с веток дерева, пока он крутился, но когда его лицо стало снова видно, его глаза были закрытыми.

И он уже выглядел не спокойно, а мертво.

Мое дыхание вырвалось из горла, паника собралась в груди, давление росло. Картинки словно расширились. Дьявол склонялся из своей картой к веткам дерева Повешенного, раскинувшимся на столе. Женщина с ладонью в пасти льва посмотрела на меня, и ее лицо стало моим лицом.

Кто-то прошел в тихий пузырь нашего гадания.

Паб вернулся, и я отклонилась на стуле, чуть не упала. Комната дико кружилась, а потом замерла.

— Глубоко дыши, Сабрина. Медленно. Так лучше.

Тяжело дыша, я моргнула, чтобы прояснить зрение. Прибыл… Дариус?

Он стоял рядом со стулом Сабрины, одна ладонь прижималась к ее макушке, пока он медленно отодвигал ее руки от карт. Ее грудь вздымалась от вдохов, она зажмурилась, скривилась, словно от боли.

Когда ее дыхание замедлилось, Дариус отодвинул ее стул.

— Давай найдем тихую комнату?

Она с дрожью кивнула.

Он оглянулся, серые глаза были серьезными.

— Тори, можешь убрать ее карты? Можешь оставить их в кабинете Клары.

— Х-хорошо, — я смотрела, как он уводил ее, но через несколько их шагов я вскочила со стула. — Стойте!

Они замерли. Я затормозила и схватила Сабрину за руку.

— То будущее, которое ты видела, Сабрина, я могу изменить его как в прошлый раз? Мой выбор может все изменить?

Сжимая для равновесия руку Дариуса, она снова закрыла глаза.

— Нет, — прошептала она. — Колесо крутится. Теперь это его выбор, и ты не можешь это изменить.

— Но… — моя паника усилилась. — Сабрина, это не может…

— Вытяни последнюю карту, Тори. Ты увидишь.

Дариус повел ее прочь. Я стояла там, ладонь дрожали, пока я смотрела, как они пересекли комнату и пошли к лестнице. Паб кипел активностью, команды готовились к бою с Двором Красной королевы, мрачно бодрые в их решимости защитить свой город.

Я поспешила к столику. Пять парт в раскладе вернулись в нормальное состояние, карты теперь были просто кусочками картона с чернилами. Я протянула ладонь к двум стопкам колоды.