Обречённые. Том 1

Убедившись, что никого поблизости нет, Ярцефф вскочил и внаглую побежал по дороге. Гусеницы разбили остатки асфальта просто в ноль, перемешав крошево со слизью. Но, по крайней мере, тут не на что напороться, и не провалишься в промоину, сломав ногу. Только добежав почти до бронеколонны, Ярцефф свернул в сторону — и снова растворился в смоге. Теперь только бы успеть: судя по всему, останавливаться они не будут. Тем лучше: пусть идут сейчас, пока не выветрился боевой азарт и не подкралась усталость. Но успеть вернуться на командный пункт до боя он обязан.

— Сэр, с пси-излучателем что-то не так!

— Выясни, — бросил Наттер, перекрикивая стоящий внутри танка грохот и лязг. Будто сухопутный эсминец, «Абрамс» лениво покачивался на разбитой дороге, гусеницы с хлюпаньем давили слизь, но все звуки забивал рёв турбины. В этом рёве рация была едва слышна, впрочем, и самому приходилось кричать.

— Есть, сэр!

— Остальным: начинаем охват! Повторяю, начинаем охват! Как поняли?!

Но прежде, чем колонна снова раздалась вширь, Наттер вновь услышал голос посыльного:

— Сэр, она сгорела! И наливник тоже!

— Что?! А расчёт, водители?

— Похоже, погибли все. Хорошо хоть, не мучились долго…

— Да что ты несёшь? Из-за чего такое могло случиться?!

— Не могу знать, сэр. Возможно, воспламенились пары? Или что-то дало искру…

— Ясно, — скрипнул зубами Наттер. Хотелось грязно выругаться, а ещё лучше хоть на ком-нибудь сорвать злобу. И всё-таки не верилось, что машина, на которую возлагалось столько надежд, по-глупому сгорела. А ведь ещё держать ответ перед Мануном, может статься, и перед парламентариями. И как разъяснять, что опасности не было вообще никакой, а пропали раздолбаи по собственной глупости?

Танк съехал с дороги, остальная техника тоже раздалась в стороны, вытягиваясь цепью, машины охватывали обречённый посёлок дугой. Скоро задние машины замкнут кольцо окружения — и можно начинать прочёсывание, выпускать пехоту. И снова рисковать этими гражданскими обормотами? Ох, чует сердце, будут и ещё инциденты, а хорошенько припугнуть идиотов некому: это ж не армия, даже не Внутренние войска. Добровольные защитники демократии, чтоб их. С них и не спросишь строго.

— Стоп машины! — распорядился полковник, когда полуохват посёлка был завершён, и осталось только замкнуть кольцо. Раз пси-генератор сгорел, придётся менять первоначальный план. — Изо всех орудий — беглый огонь по заводу и посёлку!

Орудия загрохотали, заглушая даже рёв моторов и скрежет траков по развалинам. Даже без приборов ночного видения и беспилотников были видны замелькавшие в посёлке багровые сполохи. Подробности скрывал проклятый смог, но свистопляска там должна твориться та ещё. Наверняка оглохшие, ослепшие от вспышек, возможно, раненые и обожжённые мутанты утратили последние проблески рассудка. Вместо того, чтобы рассеяться по разным щелям или, того лучше, попытаться проползти между машинами в поле, они сейчас мечутся, как обезумевшие… И правда, инфракрасные датчики зафиксировали какие-то суматошные движения, на первый взгляд беспорядочные, в посёлке. Похоже, они запаниковали ещё в самом начале, когда ударили ракеты, а теперь пси-генератор и обстрел поддали жару. И всё-таки кто-то вполне может проползти.

— Приготовиться! Пехоте — начать выгрузку! Следить за промежутками между машинами — могут попытаться выйти!

Вот так. Теперь ни один выродок из тех, что в посёлке, не выскользнет из-под удара. Наттер улыбнулся: приятно чувствовать за собой эту мощь, направлять её на врага и побеждать! На миг даже мелькнула мысль, не написать ли рапорт с просьбой перевести в строевые части. Впрочем, немногие мечты столь же несбыточны! Когда стали воевать генно-модифицированные богатыри, всеобщая воинская повинность лишилась смысла. Оказалось: и дешевле, и эффективнее вооружить по последнему слову техники немногих прирождённых убийц, чем пускать в распыл дивизии обычных солдат. Рота таких монстров и правда стоит дивизии. А с изобретением бомб из антиматерии численность армии из преимущества превратилась в недостаток.

Соответственно, и стать их командиром простому человеку не дано. Не признают, не станут повиноваться тому, у кого ниже градус агрессивности. Нет уж, лучше быть финансистом: и на форму право имеешь, и на табельное оружие, и на все льготы, положенные старшему офицеру — а головой не рискуешь. Разве что если всплывут махинации, и то — всё это мелочи, ничего такого, что можно квалифицировать как серьёзную уголовщину. Вдобавок он и маскировал их, как мог — всё сразу не вскроются, а каждое по отдельности тянет только на административное взыскание.

Впрочем, теперь это не имеет значения. Победителей — не судят. Героев демократии не обвиняют в коррупции, даже если она, эта коррупция, и наличествует.

Обстрел стих так же внезапно, как начался. Последний огненный сполох растаял в смоге, только едва заметное багровое зарево осталось на месте попаданий. Гореть в посёлке особо нечему, дерево давно рассыпалось трухой, а медленно преющий в сырости столетний мусор не поддавался даже напалму. Нет, он неплохо горел вместе с адской смесью, но стоило напалму выгореть, как огонь гас, и тлеющая куча начинала смрадно чадить. Местами разрывы подожгли лужи — интересно, что в них за дрянь? Промозглый ветер то гасил их, то снова раздувал, уцелевшие под снарядами стены ослабляли и рассеивали тепловое излучение. Эти-то «засветки» на мониторе и принял за суетящихся мутантов оператор. Затем доложил по инстанции.

— Входим в посёлок! — убедившись, что всё так, как и планировалось, скомандовал Наттер. — Помните — бить на любое движение! По одиночкам — очередями, по скоплениям тварей — главным калибром танков!

— Шеф, шкурки попортим! — раздалось по громкой связи. Наттер поморщился: тоже мне, герои демократии. Но рявкнуть: «Р-разговорчики!» — не решился: многие крупные шишки отпустили отпрысков «повоевать», благо, особых опасностей не ожидалось. Мол, пусть лучше пустят кровь мутантам, чем от скуки подсядут на кокаин. Это — не вымуштрованные псы войны из Корпуса и даже не дрожащие за своё место подчинённые: с ними помягче надо — и в то же время без менторства. Например, так:

— Зато ваши шкурки целее будут!

Кроша траками гусениц ветхий бетон и кирпич, скрипя на сминаемых прутьях арматуры, железные монстры входили в поселок. Им не было нужды придерживаться улиц — развалины не могли противостоять броне и весу. Временами гусеницы с плеском въезжали в горящие лужи — и тогда с них начинали стекать огненные струйки. Краска на катках начинала дымиться, и у кого-то из механиков-водителей не выдержали нервы.

Туша левофлангового «Абрамса» свернула, стремясь объехать огромную полыхающую лужу (её идентифицировать как суетящегося мутанта не вышло, решили, что осколок попал в бочку с пойлом). Руины оказались на диво прочными, они достойно выдержали давление гусеницы, в итоге перекос составил чуть ли не полтора метра. Вдобавок что-то зацепило за гусеницу, и танк беспомощно забуксовал на месте. Катки со скрежетом проворачивались, но сами гусеницы надёжно зафиксировались и лишь слегка подрагивали. Водитель нервно дал газ, что-то под гусеницами с железным хрустом оборвалось, как пришпоренный, танк дёрнулся вперёд. И в этот миг перекошенные катки не выдержали, подломились с металлическим хрустом. Колоссальная машина негодующе повела пушкой, будто трубящий слон — и с грохотом перевернулась. Башня с плеском рухнула прямо в центр огненного озера, чадный дым стал пробираться через воздухозаборники, фильтры не справлялись. Потом танк окутался облаком взрывов: один за другим детонировали ящички с активной защитой. Пушке не повезло ещё больше: косо воткнувшись в грунт и набив ствол землёй, она немного погнулась и зафиксировала танк в положении «вверх тормашками». Один из аварийных люков отворился — и тут же захлопнулся. Выпрыгивать в огненную лужу танкистам, понятно, не хотелось. Возможно, они и не могли: наверняка без открытых переломов там, внутри коробки из обеднённого урана, не обошлось. Но, стрелок-радист был жив. Рация ожила, и в неё полилось:

— Да сделайте же что-нибудь к этой факовой матери! Мы тут сваримся сейчас!!!

Возле перевёрнутого танка затормозил его собрат. Могучая машина запросто вытащила бы попавший в беду «Абрамс»… Но чтобы закрепить трос, кто-то должен был перейти вброд огненное озеро, не попасть под осколки одного из ящичков — и вот уже потом, если к тому времени не зажарится в собственном соку… Желающих рискнуть — не было. Пару раз попытались кинуть трос — безрезультатно.

— Срочно! Пожарный гравиплан! — скомандовал в рацию Наттер. Конечно, в танке имелись штатные средства пожаротушения — но они не рассчитывались на то, что «Абрамс» будет валяться в горящей луже вверх тормашками. И как ещё боеукладка не сдетонировала?