Обреченный пророк

– А-а! – крикнула Аделаидка. – Не по себе, голубушка, еще бы! Это череп великого колдуна. Видите, поверху идет как бы гребень – основная отличительная примета колдуна. А эта дыра – между глаз. Убит серебряной пулей! А цвет-то, цвет… Как мамонтовая кость! Ему лет двести, а может, и все триста.

– Дай-ка посмотреть, – попросил Олег.

Аделаидка неохотно протянула сокровище.

Без страха и гадливости взял Олег в руки то, что некогда вмещало в себя огромный мир, полный страданий и надежд, любви, ненависти, отваги и трусости. Провалы глазниц, казалось, смотрели на него из другого измерения и пытались что-то сказать, но что? Олег положил череп на ладонь левой руки, а сверху накрыл его правой. Потом попытался сосредоточиться.

В этот миг комната растворилась. Он увидел, что идет по заснеженному полю в цепи солдат. И сам он был солдатом. Он был Олегом Тузовым, учителем истории из города Тихореченска, но одновременно и солдатом, покорно бредущим по заснеженному полю навстречу гибели. В голове звучали слова команд, обрывки каких-то выкриков, он различал свист пуль и разрывы снарядов. Кто он? Солдат чьей армии? Неужели немец? Точно, немец, а звать его Клаус… Клаус Майнер. Он из Гамбурга. Бывший студент…

Серое небо и снег серый. Впереди какие-то кусты, голые ветки пляшут на ветру… На одной болтается обрывок красной тряпки. Вдали показалась такая же цепь людей… Русские? Затвор… Так, теперь можно стрелять… Рядом кто-то упал. Автомат дергается в руках… Не торопись, не торопись… Короткими очередями – учил унтер… Споткнулся… Нога зацепилась за что-то под снегом. Спокойно… Снова встал, еще очередь… Патроны… Неужели уже расстрелял магазин… Перезаряжаем…

Он начал вставлять в автомат запасной магазин, и в этот миг мир взорвался и разлетелся вдребезги. Последнее, что запомнил: блаженный холод снега, в который он ткнулся лицом.

Олег очнулся, тряхнул головой и схватился ладонью за лицо. Девицы непонимающе смотрели на него, а он все не мог прийти в себя. Еще секунду назад он шел в цепи навстречу пулям, он явственно помнит это. Даже имя помнит: Клаус Майнер! Все повторилось, как тогда в музее…

– Так, – сказала Аделаидка, – колдун на тебя подействовал. Я сама видела, – торжествующе сказала она Насте. – Лицо как у него посерело! И в поту весь! – Она выхватила из рук Олега череп. – Убедился?!

– Хочу тебя разочаровать, – помедлив, произнес Олег, – этот череп принадлежит вовсе не колдуну, а немецкому солдату родом из Гамбурга, погибшему где-то здесь, под Москвой.

Настя удивленно посмотрела на него:

– А ты откуда знаешь?

– Болтай, болтай, – засмеялась Аделаидка, – …из Гамбурга! Скажи еще – из Китая.

«Стоит ли объяснять, – подумал Олег, – пусть будет колдун. Не в этом дело. Главное, дар действует. Теперь в этом нет сомнения». Стало совсем темно. Аделаидка включила бра, и мягкий рассеянный свет заполнил комнату.

– Я чувствую присутствие потусторонних сил, – замогильным голосом произнесла хозяйка.

– Да замолчи ты! – прикрикнула на нее Настя.

Но Аделаидка не успокаивалась. Она медленно двигалась по комнате, растопырив руки, точно пытаясь кого-то поймать.

– Они здесь, – шепотом произнесла она, – и вызвал их он! – Аделаидка указала пальцем на Олега. – Я с первой минуты почувствовала, что он в контакте с астралом. Или я не права? – Она подскочила к Олегу и всмотрелась ему в глаза. – Так и есть, – констатировала она. Настя встала и взволнованно заходила по комнате.

– Мне надоела вся эта ерунда, – зло заговорила она, – у каждой шутки есть предел!

– А знаешь что, – не слушая ее, сказала Аделаидка, – создалась благоприятная обстановка для контакта с духами! Именно сегодня контакт не только возможен, но и желателен для всех нас.

Олег молча слушал ее речь.

– Да, желателен! – подтвердила Аделаидка. – Астрал сам идет на контакт, и не воспользоваться этим – значит рассердить элементера, который здесь присутствует. Ты говоришь, из Гамбурга? Хорошо, пусть будет из Гамбурга.

– Я ухожу! – в сердцах заявила Настя. – Это становится невыносимым!

– Это тебя касается прежде всего, – ткнула в нее пальцем Аделаидка. – Именно сейчас можно попробовать установить контакт с твоим покойным отцом.

– Что ты дура, я догадывалась, но теперь выясняется, что ко всему прочему еще и сумасшедшая. – И Настя пошла к выходу.

– А как же я? – спросил Олег.

– Вот с ней вдвоем и вызывайте, – кивнула она на Аделаидку, – вы, я вижу, неплохо столковались, мистики-надомники!

– Постой, Настя! – Олег удержал ее за руку. – Ну, чего ты в самом деле! Может, она в чем-то права, почему не попробовать?

– И ты туда же, – девушка выдернула руку и хрипло засмеялась. – А, черт с вами, – она снова села в кресло. – Вызывайте духов.

– Я сотворю обряд, – заявила Аделаидка, – но для этого придется всем раздеться.

– Я так и знала! – взорвалась Настя. – Наша ведьма в своем репертуаре! Налицо сексуальная мания! Снимай трусы – и ты в астрале! А с одетыми духи разговаривать не желают?

– Ты не понимаешь, – возмутилась Аделаидка, – нужно, чтобы мы все были в первозданном виде, как мама родила… Чтобы на нас не было ни малейшей частицы искусственного происхождения.

Настя решительно молчала. Чувствовалось, что доводы Аделаидки постепенно начинают разъедать ее сопротивление. Олегу стало смешно, но он изо всех сил старался сохранить серьезный вид. К тому же перспектива раздевания его не пугала, а, напротив, очень интриговала.

– Ладно, – сдаваясь, сказала Настя, – твори свою чертовщину.

– Перво-наперво нужно приготовить все необходимое, – суетилась Аделаидка. – Свечи, ну, этого добра у нас хватает. Еще что? Да! Алтарь… – Она сбегала куда-то и притащила древнюю деревянную треногу от фотоаппарата.

– Ах! И заклинание, где же оно? – Аделаидка начала лихорадочно рыться среди растрепанных книг. – Нашла!

– А ты разве не знаешь заклинание наизусть? – поинтересовался Олег.

– К сожалению, нет, – отозвалась Аделаидка, – но я думаю, ничего страшного не будет, если я его прочитаю по книге.

– Читать надо без запинки, – напомнил Олег.

– Не волнуйся.

Аделаидка начертила мелом на полу круг, а в круге треугольник. Потом, поминутно заглядывая в растрепанную книгу, расписала его таинственными письменами. В центр круга она установила штатив, на него поставила свечи. Одну свечу пристроила на самую макушку черепа…

– Вроде все, – удовлетворенно произнесла она, оглядев свою работу. – Можете раздеваться.

Сама она тут же сбросила халат, единственную часть туалета, оставшуюся на ней, и, нисколько не стесняясь, принялась снова изучать брошюру.