Обретение стаи
Шрифт:
Торик мысленно перебрал свои погружения и согласился — да, каждое из них окрашено яркими эмоциями или переживаниями. Кроме одного, где за зеркалом открылся портал в сад. Но и там точкой фокуса оказалось необычное: сам портал, которого не существовало в реальности…
— Допустим. А откуда берутся странные сны, когда действие происходит в местах, где не просто я не бывал, но которых вообще не существует?
— Ты знаешь, я как-то угодила в гости в одну очинно элитную компанию. Слушала там пьяный бред известного физика, что все открытые законы — фикция. Все на Земле взаимодействует совсем по другим законам. И все, мол, это
— Красивая идея. Но… как это может нам помочь?
Внезапно прямо из-под ног раздался очень выразительный вздох. Мефодий оглядывал комнату своими огромными болотно-зелеными глазами, словно говорил: «я тоже понятия не имею, кто тут мог вздыхать!». Инга машинально погладила его, а не-совсем-кот чуть приподнял спину, чтобы ей было удобней.
— Возможно, в этих странных местах мозг честно пытается упаковать непознаваемую реальность в доступные нам образы. Задача ему не по зубам, поэтому он показывает тебе хотя бы то, что может. Вернее, он-то показывает как есть, а ты во сне воспринимаешь это как отдельные непонятные образы.
— Получается, что… — начал было Торик.
— Ну что, любовнички, наговорились? — донесся из прихожей ироничный голос Родиона.
Интересно, давно он вошел?
— Думаю, мне пора, — дипломатично сказал Торик.
— Да ты что, Толян! — И уже громче, чтобы все услышали: — Пойдемте на кухню, сегодня у нас жаркое под шампанское. А для желающих — коньяк.
— О! Нас угощают! Нас, может быть, даже прощают! — почти запел голос у двери.
* * *
Утреннее настроение изменилось. Как ни странно, нужный троллейбус подошел сразу же, и в нем оказалось совсем не холодно. Может, включили отопление, а может, согрела беседа? Торик незаметно задремал. Ему приснилась сцена. Он стоял в синеватом луче софита и с выражением читал стихи:
Этот мир бесконечен, и звезд вереницы
Будят нашей фантазии дерзкие сны…
Зал был абсолютно пуст и темен. Ни одного лица. Ни одной души.
Глава 29. Джеймс
— «И что же вы наблюли», как говорила моя начальница?
Торик снова провожал Зою с работы. Вчера она позвонила ему и сказала, что первичный анализ данных закончен, и у нее появились новые мысли.
— Забавная форма. — Зоя улыбнулась. — Я пыталась обобщить, чему соответствуют разные точки аффинного пространства.
— Я тоже пробовал догадаться, но там полный мрак. Такое впечатление, что близкие параметры никак не связаны с годами, с другими людьми, с местами.
— Так и есть.
— Моя базовая точка ведет в барак, в самый первый эпизод с ключом. Еще одна — тоже в барак, но там история с цветными карандашами. Место одно и то же, время близкое, а точки их параметров разбросаны очень далеко друг от друга. И я подумал…
— Что?
— Вдруг ты ошиблась? Может, твое преобразование работает неправильно?
— Да брось! Я перепробовала уйму вариантов, но гладких поверхностей при заданном наборе исходных точек
может быть только две. Одна из них — эта, а вторая нестабильна, как море в шторм. Других нет!— Прости. Я знаю, что ты в этом лучшая. — Она довольно улыбнулась и кивнула. — Мы столько всего не знаем — не представляем, где и как мозг хранит воспоминания, как классифицирует их внутри себя, чтобы находить нужные.
— Я тебе другое скажу: мы даже не знаем, к мозгу ли мы обращаемся за этим данными.
Повисла неловкая пауза. Зоя сделала большие глаза и развела руками.
— А где еще они могут быть? — удивился Торик. — Обруч надеваем на голову, воздействие оказываем на голову, в голове — мозг, где хранятся воспоминания, оттуда мы их и берем.
— Так сказал бы физиолог. Но ведь есть и другая сторона. Представь, что ты просто спишь, без прибора. Спишь и видишь обычный сон. Где ты находишься, пока смотришь сон?
— В кровати, я же сплю.
— Нет, в кровати лежит твое тело. А сознание, разум, в это время отправляется куда-то еще.
— Куда? В мировой эфир? Это уже какая-то метафизика начинается.
— Тем не менее, так происходит с каждым человеком каждую ночь!
— Хм…
— И мозг по ночам не просто проводит всесоюзную перепись органов нашего тела. Он занимается не только тем, что сбрасывает самую свежую информацию из нашего ОЗУ в ПЗУ. Да, это он тоже делает, но совсем малой частью. А чем же заняты еще 80% ресурсов?
— Возможно, мир устроен сложнее, чем это видят физики и математики…
— Вот и я к тому же пришла. Ты регистрируешь сигналы, своеобразные радиопередачи, которые он ведет. Это информация. Обмен. С кем или с чем он обменивается такой информацией?
— С другими людьми? Вернее, с их мозгами?
— Это была бы телепатия. Но нет. Иначе бы человек запросто видел сны другого или читал его мысли.
— Может, эти волны передаются только на очень короткие расстояния?
— На какие? На пару сантиметров? И кого мы там находим? Постельных клопов? С ними, что ли, у нас мозг общается? Если эволюция что-то затевает, это не просто так. Это мы с тобой можем написать программу для забавы, лишь потому, что нам нравится программировать. А в природе все, что не пригодилось, отмирает очень быстро.
— Ты права. Но что могло быть такое важное для мозга, чтобы эволюция специально для этого создала механизм обмена?
— Ответ простой: я не знаю. Мы можем никогда не узнать этого. Но хотя бы продвигаемся по этой дороге.
— Дорога ВЖК… — пробормотал Торик.
— Ты про сказки Волкова? При чем тут они?
— Нет, я просто… вспомнил детство. Слушай, меня зацепила твоя мысль, что тут может быть замешана метафизика.
— Ну, я так, фигурально. Кстати, про метафизику — это же ты сказал.
— Нет, погоди. Знаешь, я хочу тебя кое с кем познакомить.
— Ладно. Только сразу скажи ему: пусть не лезет обниматься!
— Ей. И нет, она вряд ли будет обниматься.
Зоя минутку помолчала, глядя на него.
— Не боишься? Все-таки новый человек…
— Боюсь, но мы опять зашли в тупик. Она совершенно не разбирается в математике, но может знать что-то другое, неведомое нам. Высокое.
— Ну смотри — тебе видней.
* * *
На следующий день он зашел к Инге, но ее не было на месте, а коллега сказала, что она ушла в отпуск. А потом опять стало не до этого.