Обрученная с врагом

Эльза улыбнулась: Мартин не видел ее улыбки, но почему-то почувствовал, что она есть. Пляшет на губах, придавая лицу Эльзы теплое, почти домашнее выражение.

— Одолжим у Лютера и Стивы, — ответила она.

Некоторое время они молчали. Потом Мартин вдруг осознал, что старается дышать спокойно и размеренно, чтоб не показать охватившего его волнения. Он неожиданно понял, что у него горят щеки, а в груди медленно расползается огонь.

Волосы Эльзы пахли сухими травами и влагой тропического леса. Мартин подумал, что ему не надо видеть ее, чтобы понять…

— Я никогда не верил в то, что для кого-то просто норма, — промолвил он, в очередной раз понимая, что говорит не то и не так. Эльза удивленно повела плечами, шевельнулась в его руках.

— Ты о чем? — спросила она. Мартин усмехнулся.

— Да все о том же, — сказал он. Ему сейчас казалось, что сквозь него прорастает что-то новое. Пробивается через остатки брони, в которой он жил столько лет и считал единственно правильной и возможной. — Ты даже представить себе не можешь.

— Да что? — кажется, Эльза была озадачена.

— Что я тебя люблю, — ответил Мартин и удивился тому, насколько легко это получилось. Может быть, потому, что правду действительно легко сказать — тогда, когда она на самом деле правдива.

И, кажется, Эльза всхлипнула. Мартин прислушался и понял, что она в самом деле заплакала. Ощутил, как намокает рубашка там, куда девушка уткнулась лицом. Почувствовал, как во тьме что-то дрожит, и не сразу понял, что это бьется его сердце. Под ребрами нарастал жар, медленно разливался по телу тягучей волной.

У Эльзы все еще будет. С ним, без него, неважно.

Мартину казалось, что он балансирует на нитке, протянутой над пропастью. Ему не нужно было зрение, чтоб избавить Эльзу от одежды — перед его внутренним взглядом она была легкой, воздушной, непередаваемо прекрасной. Он вдруг понял, что стремился всю жизнь именно к этому чувству, что сейчас затапливало его разум.

Теперь было не важно, как закончится ворожба бокора. Мартин знал, что самое главное в его жизни уже случилось.

Эльза дотронулась до его щеки. Кажется, она по-прежнему плакала. Потеки слез на ее бледном лице в неверном мерцании свечей казались сверкающими золотыми дорожками. Мартин их не видел, но знал, что они выглядят именно так.

— Я тебя тоже люблю, Мартин, — отчетливо проговорила Эльза, и Мартин улыбнулся, всей своей сутью ощутив, что ей наконец-то легко. Что она свободна в своем желании и порыве. Что она искренна — как никогда раньше.

А потом все слова стали ненужными. Лишними. Бокор камлал в соседней пещере, и гулкий стук его барабана, похожий на биение сердца, стал для них самым подходящим ритмом. И потом, когда все закончилось, когда Эльза уснула в объятиях Мартина, он подумал, что наконец-то в его жизни все правильно. Пусть и ненадолго.

По счастью, ему ничего больше не снилось.

***

Утро было солнечным и свежим, наполненным запахом воды, сладостью распустившихся цветов и терпким ароматом земли.

Ночью прошел дождь. Сквозь сон Мартин слышал его тихий шорох за стенами пещеры. Когда поднялось солнце, небо очистилось, и легкомысленные белые прядки облаков придавали ему беззаботный и кокетливый вид.

Мартин тихонько поднялся, стараясь не разбудить спящую Эльзу, и подошел к провалу в стене. На склоне горы, озаренной солнцем, так и бурлила дикая тропическая зелень, и ее густые кудрявые волны катились вниз, к берегу. Отсюда был виден поселок и самый краешек порта. Лес мачт и дымка разноцветных парусов, терракотовые крыши, узкая полоса пляжа — все еще тихо спало, нежилось в объятиях утра. Спали и помощники бокора, и бандиты в логове Авенхви, и медведь… Только соринки рыбацких лодчонок на водной глади говорили о том, что есть на белом свете и ранние пташки.

Где-то далеко-далеко прокукарекал петух. Мартин задумчиво потер глаз и отошел от провала. Он тоже спал, и просыпаться не хотелось.

Эльза вздохнула, но не проснулась. Мартин осторожно, стараясь не разбудить, накрыл ее разноцветным одеялом. Судя по спокойному выражению лица, Андреас ей не являлся. Вот и хорошо.

В конце концов, они могут остаться на этих островах. Никуда не уезжать.

Мартин сел на пол и мрачно подумал, что Андреас не оставит своих попыток вернуть Эльзу. Сейчас это были Лютер и Стива, оказавшиеся друзьями. А кто будет потом? Вполне вероятно, что наемный убийца, и не один. Король ведь может захотеть не возвращения Эльзы, а ее смерти. Еще одна принцесса бывшей владыческой династии, которая в результате может оказаться и наследницей престола — а Мартин не сказал бы, что трон под Андреасом так уж крепок…

Как бы ни была сильна магия островов, автоматная очередь все равно сильнее.

Эльза шевельнулась во сне, и Мартин вдруг понял, что не может оторвать глаз от ее лица, красивого и повзрослевшего. Он просто смотрел, ни о чем не думая, скользил взглядом по чертам девушки — так ребенок будет смотреть на новогоднюю елку, на чудо, не обещанное, а уже сбывшееся. Должно быть, Эльза почувствовала его взгляд, потому что повела плечами и открыла глаза.

И сразу же села. Мартин осторожно смахнул с ее щеки прилипшую травинку и сказал:

— Доброе утро.

Эльза встревоженно посмотрела на Мартина. Кончиками пальцев дотронулась до его лица и тотчас же отдернула руку.

— Ты… — промолвила она едва слышно. — Ты… видишь? Мартин, ты что, видишь?

Мартин печально усмехнулся.

— Во сне я всегда вижу, — ответил он. — А вот наяву с этим начинаются проблемы.

Лицо Эльзы дрогнуло — она отчаянно боролась с подступающими слезами.

— Мартин… — прошептала Эльза, погладила его по щеке. — Ты сейчас не спишь.

Мартин удивленно посмотрел на нее. У него никак не получалось понять, о чем она говорит.

— Ты смотришь прямо на меня, — сказала Эльза. — Ты не спишь. Это не сон. Ты у меня с лица какую-то соринку снял.

На мгновение Мартин забыл, как дышать. Это не могло быть правдой. Это был сон, готовый оборваться в любую минуту.

— Ущипни меня, — попросил Мартин и не узнал своего голоса. — Как следует, без шуток.

Эльза послушно ущипнула его за руку. Крепко, с вывертом. Мартин зажмурился и, сосчитав до трех, медленно открыл глаза, понимая, что если это был сон, он умрет, не сходя с места. Просто не выдержит.

Он не умер.

Знакомой тьмы больше не было. Она рассеялась, исчезла бесследно. Сейчас Мартин видел даже лучше, чем раньше. И вместо привычного уже мрака перед ним была пещера, озаренная лучами утреннего солнца, и была Эльза — изумленная, растрепанная, непередаваемо прекрасная.

Она уже не сдерживала слез. Мартин привлек ее к себе и на какой-то пронзительно острый миг понял, что все плохое осталось позади.

— Ты видишь… — повторяла Эльза. — Ты видишь…

В пещеру заглянул слуга бокора, оценил обстановку и, удовлетворенно кивнув, поманил Мартина и Эльзу и произнес: