Обрученная с врагом

— Посесьон у дамы и слепоту у милорда, — ответил Мганга. Ихвин задумчиво откинулся на спинку стула, и в его узловатых пальцах мелькнули сердоликовые четки. Взгляд из-под рыжих бровей, брошенный в сторону Эльзы, был быстрым и пронизывающим, но не неприятным.

— Посесьон, посесьон… — мелодично проговорил Ихвин. — Для этого надо купить пять белых кур и змею, — он с прежней задумчивостью помолчал, что-то прикидывая про себя, а затем спросил: — Как же вас так угораздило-то?

Эльза пожала плечами.

— Да вот… — неопределенно ответила она. — Не повезло.

— Второй в вашей связке, — сказал Ихвин. — Кто он? Человек, дух?

— Человек королевской крови, — ответил Мганга за Эльзу. Брови Ихвина взлетели вверх: он действительно был изумлен.

— Королевской крови? Тогда десять кур.

Мганга возмущенно посмотрел на него.

— Не многовато?

Ихвин только руками развел.

— Многовато — ищите других. Дело хозяйское.

— Мы согласны, — произнес Мартин. Он повернул голову на голос Ихвина, но взгляд соскальзывал куда-то в сторону, за его плечо. — Что по моему поводу?

— Белый козленок с черным пятном, мед и пряности, засушенная голова странника по мирам, — Ихвин принялся загибать пальцы. — Вот, вроде, и все. Но придется еще съесть ру. Ваш недуг серьезнее, чем у дамы.

Эльза вспомнила, что именно на запах ру прилетала королева мух. Хорошо бы, не пришлось есть и ее. Мартин пожал плечами.

— Я согласен.

— Тогда по рукам, — улыбнулся Ихвин. После того, как их договор был скреплен рукопожатием, он сказал: — Я все это доставлю к бокору, потом приду за вами. Сразу говорю: денег возьму много. Но! — он воздел палец к потолку. — Потом. Мало ли, вдруг не получится?

Эльза не могла не согласиться с таким разумным подходом.

— Тогда до встречи, — сказал Ихвин и поднялся. — Где вы остановились, в «Розе и кастрюле»? Тогда приду за вами.

После того, как он вышел в основной зал, Мганга наконец-то смог расслабиться, и его мрачное лицо постепенно приобрело привычное спокойное выражение.

— Этот Ихвин редкостная сволочь, — произнес он. — Таких называют белая рвань с юга. Но одно можно сказать точно: он всегда доводит до конца начатое дело. Так что к бокору мы попадем.

— Это самое главное, — кивнул Мартин. — А сволочь или нет…

Он умолк, не закончив фразы. Эльза осторожно дотронулась до его руки и вдруг ощутила, как немеют пальцы, а руку от запястья до локтя пронзает болью. На кончиках пальцев вспыхнули алые звезды и погасли.

Это уже случалось раньше. Однажды на уроке геометрии, когда Эльза старательно вычерчивала на доске тетраэдр для доказательства теоремы, ее скрутило так, что она упала на пол и заорала от боли. В тот раз звездочка была всего одна. Сейчас было все-таки полегче, но Эльза все-таки не удержала вскрика и прижала пострадавшую руку к груди.

— Эльза, что с тобой?

— Миледи?

— Все в порядке, — проговорила Эльза, откинувшись на спинку стула. Перед глазами все еще плавали алые круги, но боль постепенно отступала, и то хорошо. — Все в порядке, просто спазм. Руку скрутило и жжет… И какие-то огоньки были на пальцах…

Выражение лица Мартина стало одновременно изумленным и каким-то растерянным, и Эльза его не поняла. Он на ощупь нашел ее плечо, провел пальцами к локтю и спросил:

— Ниже, да? От локтя к запястью? Онемело, и слегка в пальцах покалывает?

— Да… — удивилась Эльза. — Откуда ты знаешь?

Мартин растерянно рассмеялся.

— Эльза, это называется параличом королей, — ответил он, и в голосе Мартина Эльза услышала далекие нервные нотки. — Сейчас умер кто-то из старой династии.

Мганга раскрыл рот от изумления. Эльза почувствовала, как сердце пропустило удар.

— Это кровное свойство всех королевских фамилий, — продолжал Мартин. — Они всегда узнают первыми, если кто-то из них умирает, им подсказывают собственные руки. Другой вопрос… откуда ты это знаешь.

Эльза растерянно смотрела на Мартина, и в голове отчего-то крутилась одна мысль: «Мы так и не добрались до бокора».

***

Мрак, составлявший весь мир Мартина, не был пустым. Порой в нем всплывали туманные образы и звуки, и Мартин, вслушиваясь в них, пытался поймать хоть что-то, способное дать ему зацепку.

«Что случилось с твоими родителями?»

Они с Эльзой сидят на скамейке небольшого парка, паренек на дорогом велосипеде сосредоточенно выписывает фигуры на дорожке. Сейчас Мартин мог вспомнить все заломы и пятнышки кленового листка, который держал тогда в руках. А у Эльзы слегка размазалась тушь под правым глазом.

«Отец ушел, когда мне было полгода, — сказала Эльза. Задумчиво дотронулась до кончика носа, опустила руку. — С тех пор не появлялся. Мама умерла от рака. Она была библиотекаршей в поселковой читальне…»

Покровителем их региона был владетельный князь Юрген. Почти все время жил там, а не в столице — ну а почему бы нет? Тихие места, хороший климат, сосновые леса… И наверняка у владетельного князя был роман. Так всегда получается. А потом родилась девочка, и его величество Генрих наверняка приказал младшему сыну вернуться.

Интересно, почему мать Эльзы не отправилась в столицу? Не стала требовать признания прав дочери?

— Эльза, — негромко позвал Мартин. Послышались шаги, и кровать скрипнула под весом человеческого тела: Эльза подошла, села рядом. От нее шел легкий запах крема — Эльза готовилась ко сну. Теплые, чуть влажные пальцы сжали руку Мартина.

Он в очередной раз ощутил свою слабость и никчемность. Сдержался, чтобы внутренняя боль не выплеснулась на лицо.

— Как рука? — спросил Мартин. Наверно, где-то во тьме Эльза смущенно улыбнулась. Она почти всегда смущалась, когда ее спрашивали о ней самой.

— Уже лучше. Так, пощипывает слегка.

Пощипывает. Паралич королей во всей красе.

— Твоя мама рассказывала что-нибудь об отце? — спросил Мартин. Эльза вздохнула, и ему показалось, что она отвела взгляд. Такое вот было чувство.

— Знаешь, тогда у многих детей не было отцов, — с грустью призналась Эльза. — Много семей разводилось, отцы уезжали… Я однажды спросила у нее, кто мой папа. И она ответила: «Мужчина, как и у всех». И больше я не спрашивала.

— А владетельный князь Юрген? Ты его когда-нибудь видела?