Обряд копья

— Да! У меня дар провидца! — не преминул похвастать я, тут же схватившись за хитрый узел, чтобы помочь торговцу с его делом. Не запретил, значит, можно. Ох, сколько раз я мечтал об этом дне! Даже просил маму сделать мне такой узел, чтобы потренироваться.

— Провидец, значит, — задумчиво замер на месте Леер, запустив руку в свою сиреневую бороду. — Волосы же уже сменили цвет? Я вижу, что уже отрастает новый.

— Да, недавно совсем, но почти не поменялись, чуть более серыми стали.

— Хорошо, думаю, что у меня есть для тебя товар.

— Покажете? — тут же уцепился я.

— Ну, нет, малыш, всё по порядку! — рассмеялся торговец, отворачиваясь, но ещё до того, как он отвернулся, я успел заметить хищный блеск в глазах. Он уже много лет, как познал стихию и стал зверем, но был слишком слаб для войны. Большая сиреневая черепаха была крепкой и сильной, но слишком медленной, да и стихия его была совсем не боевая, чем-то похожа на мою — он видел стихию в людях и вещах. Так что его вопрос о моём познании был скорее вежливым, чем необходимым.

Прибежали остальные ребята, я почувствовал их злые, завистливые взгляды ещё издали. Они поздоровались, так же спросив, можно ли им помогать. Торговец разрешил и сам отошёл, чтобы руководить процессом. Вскоре в восемь рук мы полностью разложили лавки, которые заняли всё место собраний, оставив от избушки только ровные горы сундуков, к ним Леер никого не подпускал.

Потом торговец пустил густую сиреневую волну своей стихии, призывая всех на представление, скоро он начнёт разбирать сундук за сундуком, выкладывая сначала самое ценное, показывая каждый предмет и расхваливая его.

Неспешно стали собираться старшие, рассаживаясь на места по своей силе. Пустовало только место старшего деревни. Отсутствие Аледа резало глаза, но потом на его место уселась Нина. Скоро будет вечер, когда мы выберем нового старшего, а сейчас она заменяет его.

Леер учтиво ей поклонился, затаив тревогу в глазах.

И началось!

— Как обычно, начну с самых ценных вещей! Сто золотых, — сказал он вкрадчиво, и толпа тревожно вздохнула, очень дорого. — Меч, выкованный целиком из стихийной стали самого высокого качества, в навершие вложена слеза Старшей Сестры. Крез обещал пять сильных свойств и одно слабое! От себя добавлю, что в руках огня одно свойство станет очень сильным!

Я уставился на это произведение мастерства. Длинный узкий клинок глубокого розового цвета, будто прозрачный, он кипел внутренним огнём в руках торговца, рукоять сделана из такого же цвета кости или камня, а в навершии действительно лежала огромная — в половину моего кулака слеза. Она переливалась всеми цветами радуги, притягивая взгляды.

— Давно ты не предлагал слёз, — прошуршала озёрная волна, в которой слышался восторг. — Беру. Меня зовёт.

Многие тревожно заволновались, но никто не попытался даже заикнуться о торге, Дрима скоро заберёт сборщик познания.

— Хорошо, хорошо! — хищно оскалился торгаш. — Слеза должна вобрать в себя стихию познавшего целиком всю, чтобы весь клинок изменился, подстраиваясь, но я вижу твой сильный огонь, как раз хватит! Медведь же? Думаю, что клинок станет тебе когтями в образе зверя.

Меч отправился на стол.

— Второй оцениваю в пятьдесят золотых! — и снова волнение, опять очень дорого, стихийное золото было редким и ценилось десять к одному весу слезы. — Мастер Доро выточил её из цельного куска драгоценного камня, полного стихии, которого коснулась Старшая Сестра, обещаю одно очень сильное свойство!

Я не заметил, как мне подмигнул торговец. Мой взгляд прикипел к маленькому узкому колечку в его руках. Оно горело белым огнём! Пламя над ним поднималось на добрый метр. То самое пламя, которое я видел в прозрении. То самое!

— Дорого просишь за такую безделицу, — возмутилась мама, точно почувствовавшая мои чувства.

— Эээ, нет, дорогая, ты мне в этот раз отдашь большую часть того, что выторговала за свою шерсть! Стихия в серьге точь в точь, как в твоём сыне!

— Вот именно! Ты накрутил цену, зная, что серьга подходит Арену! — в её волосах зло засверкали алые искры, в голосе прорезались нотки её зверя. — Это против закона!

Толпа заволновалась, это было очень серьёзное обвинение.

— Ничуть, спросишь потом у сборщика, если не веришь моему слову. Арену не придётся даже ждать познания своей стихии, серьга его примет, лишь он коснётся стихией.

Я сжал руку мамы, боясь, что Леер обидится на обвинение и спрячет это сокровище.

— Грррр, — прорычала Рена, и я через руку почувствовал, как злится зверь в ней, просясь наружу. Мою кожу стало колоть стихией, которая рассыпалась во все стороны с её волос. Но она справилась с собой. — Хорошо.

До меня сейчас дошло, что Леер знает мамин секрет и вот сейчас может додавить её, открыв деревенским правду. Глаза расширились от ужаса, но торговец, хищно улыбаясь, положил кольцо на отдельный столик.

— Третий товар — десять золотых! Работа мастера, полностью познавшего зверя, ожерелье сделано из костей сотни сильных зверей! Может быть, одно сильное свойство и до двух десятков слабых, — и снова тревожно зароптала толпа. Одно ожерелье, как несколько десятков вещей. Он высоко поднял его над головой, и я снова почувствовал притяжении своей стихии, пусть и довольно слабое. Едва хватило, чтобы я отвлёкся от малюсенького колечка, лежащего на столе, рядом с торговцем.

Мама погладила мою руку, которая до сих пор сжимала её предплечье, но меня слишком сильно волновала эта вещица. Она просилась ко мне, почти кричала на ухо: "возьми меня" и "скорее".

— Четвёртый товар — десять золотых! Отлит из стихийной стали, рукоять с жилой из золота, — я едва видел, как он достал небольшой боевой топор с узким синим лезвием. — Одно сильное свойство, два слабых, может стать сильнее, если напьётся стихии владельца вдоволь.

— Беру! — воскликнула Вира. — Меня зовёт.

Торговец снова хищно осклабился, белые зубы сверкнули в облаке сиреневых волос, топор отправился на стол к ожерелью.

— Леер, дай ребёнку кольцо, оплачу я тебе, отдам пару сильных вещей сверху, может, даже долг возьму, — зло крикнула мама. — Он мне сейчас руку сломает, если не отдашь.

Я чуть не задохнулся от волнения, меня манило так, что я уже ничего кругом не видел: только белое пламя, вьющееся над кольцом. Взять вещь до окончания торгов было против правил, но Леер лишь ярко улыбнулся, кивнув. Я сорвался с места, чуть не сбив зазевавшегося старшего охотника. В последний момент удержал руку от того, чтобы полоснуть кинжалом самого торговца, схватил вожделенную вещь.