Общество гурманов (сборник)
Шрифт:
— По какому делу? — спросил он.
— Мы ищем капитана порта, мистера Планка. Меня зовут Лэнгдон Сент-Ив, а это мой друг Табби Фробишер.
— Я Планк, — представился человек, — а это констебль Уотли и его помощник Джонс. А вы, значит, по поводу парохода «Ретивый»? Мистер Боннет нам кое-что рассказал, хотя и довольно странное. Лучше поторопиться, если мы хотим разобраться в этом деле. Большая часть команды на берегу, но, видимо, нас могут встретить неласково, так что чем быстрее мы будем действовать, тем лучше.
Планк закрыл и запер окно и вышел к ним. Это был крайне худой,
— Поговорим по дороге, — предложил Планк. — Мы надеялись, что вы прольете свет на рассказ мистер Боннета, больше похожий на выдумку. Я не вполне уверен в здравости его рассудка.
— Боюсь, не оправдаю ваших ожиданий, — развел руками Сент-Ив. — Мы знаем, что вчера вечером из пещеры на южной стороне бухты Лазаря забрали несколько гробов. Налицо все признаки контрабанды, только непонятно, в чем прибыль. Как об этом стало известно мистеру Боннету, сказать не могу, но мы получили от него вот эту записку менее получаса назад в гостинице «Ройал Альбион» в Бродстейрсе и сразу же отправились в путь.
Сент-Ив передал Планку записку, и тот ее прочитал.
— Я не знаком с Боннетом, впервые увидел его сегодня утром — он разыскал меня, чтобы рассказать свою историю. Ему можно доверять?
— Он кузен моей жены, — отозвался Сент-Ив. — Я никогда с ним не встречался. Она бы сказала, что он заслуживает доверия в определенных пределах. Ему нет никакой выгоды нас обманывать.
— Здесь говорится о списке. Вы знаете, что он имеет в виду?
— Знаю. Видимо, это своего рода каталог товаров, предлагаемых на продажу контрабандистами. В нем значится мое имя.
— Да неужели? Ваше имя? Вы хотите сказать, что имена — то есть люди, чьи имена в списке, — в каком-то смысле предлагаются на продажу? Что-то вроде декларации работорговца?
— Мой дядюшка узнал имя умершего друга, — вставил Табби. — Из мертвеца раба не получится.
— Это загадка без явного смысла, — сказал Сент-Ив, — но больше мы ничего не знаем.
— И как же он попал к вам, этот каталог? Простите меня за этот допрос, но хотелось бы знать, во что мы ввязываемся, понимаете ли.
— Мой… приемный сын забрался в пещеру. Эти бумаги, плотно упакованные в пергамент, были прикреплены к одному из гробов. Мальчик взял пакет с собой, когда убегал от контрабандистов.
— Очень надеюсь, что вы захватили его с собой, профессор, — пробубнил констебль Уотли в спину Сент-Иву. — В качестве улики, само собой.
— Я так и сделал, — Сент-Ив оглянулся на него через плечо. Уотли отличался огромной головой, болтавшейся на шее, как тыква на стебельке. Сент-Ив отдал ему лист пергамента, а тот, нахмурившись, просмотрел
его, покачал головой и спрятал в карман.Они уже успели дойти до конца волнолома; бриз разносил туман, который то редел, то сгущался снова. Палуба парохода выглядела пустой, хотя Сент-Ив предполагал, что там всегда должен быть кочегар, чтобы подбрасывать уголь в топку, и еще кто-то на вахте. Под ними к каменной стенке была привязана длинная гребная лодка с четырьмя банками и вставленными в уключины веслами.
Джонс спустился по ступенькам к причалу, шагнул в лодку, отвязал конец на носу от столба и уселся.
— Забирайтесь в лодку, парни, — сказал он. — Я подержу.
— Будьте осторожны, джентльмены, — сказал Планк. — Мне пора возвращаться к работе. Благодарю вас, джентльмены, вы выполнили свой долг, — он пожал Сент-Иву руку, кивнул Табби, резко развернулся на месте и, быстро поднявшись по ступеням, зашагал вдоль волнолома и тут же исчез в тумане. Уход капитана выглядел не менее странно, чем он сам, тем более что он упоминал о возможной опасности на пароходе всего несколько минут назад.
Констебль Уотли шагнул в лодку и сел на корме. Они находились у самого конца волнолома, и набегающие волны поднимали лодку, били ее о причал и опускали снова.
— Осторожнее, качает, — предупредил Уотли и, взяв Сент-Ива за локоть, поддерживал его, пока тот не устроился спиной к Джонсу. Табби шагнул в лодку следующим, и та опасно накренилась под его весом. Джонс сильно оттолкнулся от причала, и Табби наклонился назад, чуть не упав на Уотли, но тот уперся руками в поясницу мощного Фробишера-младшего и отпихнул его. Табби качнулся вперед, размахивая руками, чтобы восстановить равновесие.
В одной руке он держал свою терновую дубинку, а другой пытался ухватиться за планшир, крича Джонсу, чтобы тот, ради бога, греб спокойно. Лодка нырнула в туман, и ее подхватила очередная волна, вызвав резкий крен; Табби бросил дубинку, пытаясь не вывалиться за борт.
— Держу! — прокричал Джонс и, внезапно бросив весла в воду — поднялся фонтан брызг, — вытолкнул Табби из лодки.
Сент-Ив наклонился, чтобы ухватить приятеля за сюртук, но ему на голову и на плечи накинули моток веревки и затянули сзади, прижав руки к бокам. Уотли вынул из сюртука пистолет, направил его на Сент-Ива и крикнул:
— Спокойно!
Табби схватился за борт и, попытавшись взобраться в лодку, едва не опрокинул ее, а Уотли, развернув пистолет в его сторону, выстрелил навскидку. Табби рухнул в океан, сильно качнув гребное суденышко. В этот момент Сент-Ива ударили по затылку дубинкой, и он свалился на дно лодки.
Финн, бежавший вдоль волнолома, смотрел на странный танец Табби в кренящейся лодке, и едва не столкнулся с ухмыляющимся типом в широкополой шляпе и пенсне, тем самым, что приставал к нему на Морском променаде меньше часа назад — главным контрабандистом, без всякого сомнения. К счастью, тот смотрел вниз, на пляж, и Финн проскользнул мимо незамеченным, не понимая, что здесь делает этот негодяй и почему Табби и профессор оказались в лодке с двумя незнакомцами. Понятно только одно — ничего хорошего в этом нет.