Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман
Шрифт:
– Далековато…
– Ну, не в Южной Америке и не в Австралии же. Теперь остается разузнать, как подобраться к этому коллекционеру – он как раз холодным оружием увлекается, так что, надеюсь, покупатель именно он.
– Даже если это он… думаешь, он захочет расстаться с мечом?
– Кто знает? Это зависит от того, что он про меч успел узнать, может быть, он выяснил, что его стоимость не так уж и велика, или, возможно, то «проклятье», о котором я слышу уже от двоих, как-нибудь и на него действует. Коллекционеры и практически все, кто общается со старинными вещами – книгами, предметами
___________
– Доминик, ты путаешься с Луи Пеллерэном?
– А ты ревнуешь?
Артур вздохнул, он давно обзавелся способностью не реагировать на хамство. Присел на тахту, где развалился Доминик, и спокойно стал закатывать рукава.
– Когда я ревную, становлюсь прямо Отелло, знаешь такого персонажа?
– Умру любя! – Доминик завел глаза, изображая страсть.
Артур устало усмехнулся.
– Я тебя слушаю внимательно, Доминик.
– Ну, Луи платит мне за информацию о тебе.
– Какую еще информацию?
– Любую – о твоих делах, партнерах, бабах, местах где ты бываешь…
– Это ценная информация?
– Нет – скучное дерьмо, мог бы уже жить как-то поинтересней!
– Наверное, мог бы, да все как-то недосуг.
– Когда мужику не до сук – дело плохо!
Артур рассмеялся.
– Расскажи про Луи.
– Как будешь расплачиваться? Что-то вас много на меня одного!
– Ты мне расскажешь все просто так – из братской любви.
– Из братской? – Доминик вдруг захохотал.
С полки упала кассета, потом еще одна. Артур посмотрел туда, пытаясь понять, в чем дело, но очевидной причины не было. Кассеты сыпались на пол. Доминик поднялся и, сев рядом с Артуром, закурил. Больше ничего не падало.
– Что рассказывать? Пупсик Луи прожигает семейные денежки, хочет хорошо жрать, сладко спать, вкусно пить и курить, любит дорогие цацки, модные шмотки. Он жмот, трус и педик. Старается выслужится перед братьями.
– Зачем?
– Ты тупой? Чтобы ему содержание увеличили.
– И что ты рассказываешь ему?
– Так, сочиняю понемногу – приходится, что про тебя расскажешь?
– Про меч рассказал?
– Было бы что рассказывать – меча-то нет. Но Луи это неинтересно, для него все это лишь способ вытянуть из братьев побольше деньжат, так что я могу врать, что угодно.
– А что же ему интересно?
– С ним сложно, он слишком задавлен старшими, особенно средним. Мечтает о том, как однажды они сдохнут, и он останется один, но ничего не сделает – он слабак.
– Это твои предположения?
– Это я прочел в его блядских глазах!
– Какие способности!
– Зря! Способности эти передаются по наследству, но ты в этом ничего не смыслишь, так что иди и не мешай мне спать, мне завтра вставать рано – везти твою ленивую жопу на работу.
– Не угадал. Завтра я в офис не еду, у меня другие дела. Так что можешь
отсыпаться, ты мне не нужен.– Э, то есть как? Ты машину заберешь? – мальчишка вскочил и сверлил Артура негодующим взглядом.
– А ты думал, у тебя там бордель будет? Знаешь, мне наплевать кому ты подставляешь задницу, только причем здесь моя машина?
– Вовсе не я…
– Да какая разница… Спокойной ночи.
– Пошел нах.й!
Артур шагнул к выходу, но упавшие кассеты поднялись в воздух и окружили его, подскакивая, как семечки на сковородке. Захлопнулась дверь, задрожала и снова распахнулась. Не понимая пока, что сделать, Артур обернулся к мальчишке и увидел, что того трясет. Цоллерн прижал его к себе.
– Уймись, – тихо сказал он.
Совсем другая свобода
Артур вышел из машины и подошел поближе. Молча смотрел, как человек расправляет монгольфьер, включает вентилятор, потом горелку, как наполняется воздухом огромный разноцветный пузырь. Пилот обернулся и вопросительно посмотрел на Цоллерна.
– Не помешаю? – спросил тот.
– Нет, пожалуйста, – улыбнулся воздухоплаватель, – он еще минут пятнадцать будет наполнятся, а потом можно даже подняться в воздух.
Артур шагнул ближе, постоял, засунув кулаки в карманы, глядя куда-то мимо яви.
– Как думаете, почему люди боятся высоты?
Мужчина окинул взглядом всего Артура, словно пытаясь понять, где в этой конструкции может помещаться страх.
– А как вы ее боитесь?
Артур вздохнул и достал сигарету.
– Когда стою на крыше или на горе, не боюсь, а в самолете например, чувствую себя очень странно.
– В чем именно?
– Знаете, так, словно я уже умер, какая-то потеря чувства реальности.
– Морская болезнь есть?
– Нет. Я часто хожу под парусом.
– А плавать умеете?
– Да, хорошо плаваю, раньше я много времени проводил на море.
– Я думаю, воздух это совсем другая свобода, другая даже по сравнению с морем. И на земле, и в воде мы все-таки чувствуем всем своим существом материю, а в воздухе это ощущение пропадает. Наверное, вы из тех, для кого важно иметь под ногами почву, а когда вы ее лишаетесь, то возникшую пустоту заполняет страх. Тут нужно отпустить себя, отдать настолько своей судьбе в руки, чтобы забыть обо всем – о недоделанных делах, о тех, кто рядом, – забыть и понять что по-настоящему человек постоянно один, наедине с вечностью, остальное все, к сожалению, очень временно. И, если вы сможете порадоваться этому ощущению, тогда вы станете невесомым.
– Невесомым мне с моим характером сделаться трудно…
– Вы решились попробовать?
– Да, – быстро ответил Артур.
– Добро пожаловать на борт, – засмеялся пилот.
Артур взобрался в корзину и задрав голову рассматривал шар. Вскоре приготовления были закончены.
– Готовы? Мы поднимаемся!
– Готов. Может, что-то нужно сделать?
– Не отвлекайтесь пока от полета. Когда освоитесь, я расскажу вам, как управлять шаром, а пока ваша задача почувствовать себя в небе как дома, ну или как в море, словом как в вашем любимом месте.