Обычная магия 2

— А сейчас он начал плохо учиться? — уточнил Бьёрн.

— Нет, что вы! — возмутилась женщина. — Он прекрасно учится. Золотую медаль точно получит. И пробники ЕГЭ написал лучше всех в школе.

— Тогда что изменилось?

— Вы, наверное, подумаете, что я чокнутая, но Сенечка стал лучше учиться. Легче! Отказался от репетитора по математике. А ему математика трудновато давалась. Всегда! Домашнюю работу быстрее делает, хотя задают им всё больше и больше. И потом он иногда на меня так смотрит… не знаю… как чужой. Как будто он меня не знает.

Последнюю фразу женщина прошептала, и Руслану стало не по себе.

— Я боюсь, что это вообще не мой сын! На девятое мая я его хотела, как обычно, к бабушке увезти, а он, вы представляете, сказал: «Нет, мама, не поеду», представляете?! Он же бабушку любит, а тут такое…

Женщина всхлипнула. Достала из сумочки платок, решительно вытерла глаза и спросила:

— Вы мне поможете?

— Посмотрим, что можно сделать. Давайте ваш адрес, номер телефона и скиньте фото сына. И расписание его занятий: и школьных, и дополнительных. А мне надо будет вашу квартиру осмотреть. Кстати, полное имя сына как?

— Николаев Арсений Игоревич.

Когда посетительница вышла, Бьёрн сказал:

— Так, ученик, вот тебе расписание и адреса школы и всяких кружков-репетиторов — езжай и погляди, что там с этим Сене… Арсением. Проверь его незаметно, но ничего не предпринимай, понял? А я к этой дамочке домой поеду.

Руслан кивнул. Просмотрел расписание, отправленное наставником: так, надо будет ехать к школе. После пятого урока у Арсения плавание в спортивном центре, значит, он из школы пойдёт на остановку: судя по карте, ему шесть остановок надо проехать. Вот по пути на остановку и надо проверить его знаками, если на вид он покажется обычным человеком.

Руслан подъехал к школе номер 42 за пятнадцать минут до окончания пятого урока.

В толпе старшеклассников Арсений на первый взгляд ничем не выделялся. Высокий, худой, волосы тёмные, с рыжиной, светлые глаза. Аккуратно одет и причёсан. Пожалуй, эта аккуратность и отличала его от сверстников. А ещё он ни с кем не общался. Остальные парни и девушки болтали, смеялись, переругивались, а Арсений шёл молча. Но никаких щупалец, прозрачных ветвей или других видимых следов паразитов не наблюдалось. Парень поймал его взгляд и опустил голову, словно чужое внимание было ему неприятно.

Руслан с равнодушным видом прошёлся навстречу школьникам, у ближайшего угла повертел головой, словно ища номер дома, развернулся и медленно пошёл следом за Арсением и его одноклассниками.

Вскоре Арсений свернул к автобусной остановке. Руслан незаметно вынул складной ножик и, убедившись, что на него никто не смотрит, начертил в воздухе пару знаков. Совсем крошечных — лишь бы сигнал подали. Однако знаки, слабо блеснув, тут же растворились.

Руслан пожал плечами и отстал от «объекта». Написал Бьёрну, что общая проверка ничего не показала. Тот в ответном сообщении велел возвращаться в их «офис».

Руслан решил пройтись до следующей остановки: тепло, солнечно, гулятельно. Но стоило отойти в сторону — резко поднялся ветер, взметнув с асфальта и швырнув в лицо мелкий сор. Какая-то песчинка залетела в левый глаз, и Руслан принялся тереть его, мысленно ругая себя за желание прогуляться. Глаз слезился и чесался до самого офиса. Не хватало ещё какой-нибудь конъюнктивит подхватить!

Бьёрн пришёл минут через десять после ученика, с аппетитом поедая на ходу огромную шаурму.

— М-м-м, хорошо! — бодро заявил он, проглотив очередной кусок. — Я и тебе принёс. Будешь?

— Буду. Спасибо.

— И как там, кхм, Сенечка?

— Обычный парень, — задумчиво сказал Руслан. — Вроде как ничего подозрительного. Но вот на той свалке в Петуховке тоже вроде как не было ничего подозрительного.

Он уже рассказал наставнику о помоечном монстре. Оказалось, он называется большой свалочник. Заманивает людей шуршанием и шорохами, потом затягивает, как болото, и сжирает. Когда Руслан узнал, что внутри свалочника человек фактически жарится заживо, потому что температура там как в компостных кучах поднимается выше 60 градусов, его чуть не вывернуло. До сих пор думать об этом было жутко. Он положил шаурму на стол и спросил:

— А что в квартире?

— Ничего подозрительного, — хмыкнул Бьёрн. — То есть странноватая квартирка, конечно, особенно комната пацана, но не по нашей части.

Руслан вопросительно глянул на наставника, и тот, доев шаурму, пояснил:

— У пацана ни плакатов, ни художественных книг, ни фигурок-сувениров каких-нибудь. Аккуратно, строго, по делу. Учебники, карта мира на стене, все карандаши-линейки ровненько лежат. Бр-р-р! Я у мамаши спросил: это он в последнее время такой правильный стал, а она: нет, мол, он всегда такой, с начальной школы. Завтра я ритуал один проведу для очистки совести, а так, видимо, просто надоело пацану мамашина забота — вот и всё.

Руслан сунул шаурму в рюкзак и спросил:

— Я тебе сегодня ещё нужен? У меня курсовая недописана, а до сессии совсем чуть-чуть осталось.

— Иди-иди, учись! — усмехнулся Бьёрн, листая какую-то рукопись.

На улице снова в лицо ударил ветер — Руслан поморщился и вытер заслезившиеся глаза. Ладно, надо бежать на остановку.

На автобус он опоздал. Тот укатил, увозя продрогших людей, и Руслан остался мёрзнуть в одиночестве. Бр-р-р, а вроде уже май!

— Эй ты, разноглазый, тебе что от меня надо? — спросил кто-то за спиной.

Руслан медленно развернулся, сунув руку в карман за складным ножом.

Позади него стоял Арсений. Смотрел внимательно и как будто встревоженно, но в глубине его глаз крылось что-то хищное.

— Это ты мне? — уточнил Руслан.

— А тут есть кто-то ещё? — прищурился парень.

В левом глазу защипало, и по телу прошла горячая волна: опасно, будь осторожен!

— Ну вроде это ты за мной увязался, а не я за тобой.

— Не морочь мне голову! — на секунду лицо Арсения исказилось, перестав быть похожим на лицо подростка.

Что-то взрослое, злое и нервное выглянуло из человека, и Руслану стало холодно, хотя ветер уже улёгся, уступив место майскому теплу.

— Кто ты? — спросил Руслан.

— А ты? — вкрадчиво поинтересовался собеседник.

— Меня зовут Руслан.

— Это не ответ. Меня зовут Арсений, но мама, — губы старшеклассника искривились в усмешке, — мама зовёт меня Сенечка.

— Арсений — это человек. А кто в нём?

К остановке подъехал автобус, и из него выскочила стайка шумных младшеклассников.