Обычная магия 2

— Вы уверены?

— Да!

— Я всю объясню, мама…

— Дайте мне поговорить с сыном!

Руслан оглянулся на мрачного наставника, тот кивнул — пришлось пропустить женщину в комнату.

— Сенечка, милый, как же так?

— Понимаешь, мама, я устал… — Арсений обнял колени и сгорбился. — Мне всегда было сложно. Учиться. Ходить в кружки. Быть таким, чтобы ты гордилась, понимаешь, мам?

Женщина стояла, прижав руки к груди, слушала и беззвучно плакала.

— Чтобы стать богатым. Помнишь, когда я в пятом классе учился, ты свои сапоги продала, потому что денег на репетитора не было, а мне математика не давалась?

— Откуда… откуда ты знаешь, Сенечка? Я же тебе не говорила…

— Ты тёте Оле говорила по телефону, а я подслушал. Ты сказала: «Ерунда! В ботинках зиму побегаю, зато Сенечка выучится. Потом разбогатеет — и кучу обуви мне купит!» И смеялась. А я… я себе пообещал, что буду учиться на отлично, в хороший вуз поступлю, стану богатым. Чтобы ты не бегала больше без сапог по холоду. А в этом учебном году стало совсем невыносимо. Секции, домашки столько, ещё к ЕГЭ готовиться надо… и я очень-очень захотел справиться. Мама, я демона вызвал!

— Сенечка… — женщина бросилась на ковёр к сыну, обняла его и зарыдала.

Прижимала к себе, гладила по спине и бормотала:

— Милый… прости… сынок… не надо ЕГЭ… не надо на отлично…

Потом шумно выдохнула, чуть отстранилась и, глядя сыну в глаза, сказала:

— Сенечка, я тебя очень люблю! Я тобой горжусь. И не надо всё на себе тащить. Милый, не надо!

У Руслана в горле встал ком. От чужой родительской любви было и неловко, и радостно.

— И что, — вклинился Бьёрн, — демона-то оставляем? Он пацану реально учиться поможет — это факт. И на работу непыльную устроит, и здоровье обеспечит.

— И душу Сенечкину заберёт? — испуганно спросила женщина.

— Не, с личностью сольётся и растворит её. Чтобы носитель, так сказать, не переживал лишнего.

— Мама, он обещал меня не трогать. А без него мне трудно будет… мама!

Клиентка внимательно вглядывалась в лицо сына и наконец сказала:

— Нет, это демон. Изгоните его! Пожалуйста!

Она поднялась с ковра и отошла, стараясь не обращать внимания на то, что сын пытается её удержать.

Бьёрн хмыкнул и снова начал рисовать знаки.

Арсений уставился на Руслана и сказал:

— Я знаю о существах больше любого охотника. Знаю ответы на все твои вопросы. Впусти меня — и тоже узнаешь.

Руслан молча покачал головой. А в следующую секунду Бьёрн закончил ритуал — и светящаяся сетка из знаков оплела Арсения. Он посидел неподвижно минуту-другую, а потом вдруг распластался на полу.

Мать и Руслан кинулись к нему почти одновременно, но Бьёрн сказал:

— Всё с ним в порядке. Поспит и оклемается.

От оплаты Бьёрн отказался. На прощание велел клиентке чаще общаться с сыном и вышел. Руслан за ним.

На улице он спросил:

— Арсений говорил, что кукловод обещал его не трогать — так бывает?

Бьёрн остановился, развернулся к ученику.

— Вот есть почему-то такое заблуждение, что демоны и им подобные обязаны держать слово. Нет, — наставник ухватил Руслана за плечи и слегка встряхнул. — Нет никакого вселенского закона, который заставил бы их соблюдать обещания. Никогда не верь им.

Ранним утром

15 мая

Телефонный звонок вырвал Руслана из воскресного ничегонеделания. Кобра сказала, что занята учёбой: надо готовиться к сессии, а в медицинском институте это вдвойне, а то и втройне сложнее.

Потому Руслан сидел дома и отдыхал, вполглаза поглядывая сериал о российских вампирах в Смоленске.

— Слышь, ученик, ты дома?

— Ага.

— Заказ тут подвернулся в вашем районе — присоединишься?

Руслан торопливо свернул окно браузера и закрыл ноут.

— Конечно! Кого ловим?

— А непонятно. В том и интерес! — хмыкнул Бьёрн. — Собирайся давай — я к твоему дому подхожу.

Руслан живо переоделся: новая жёлтая футболка, три браслета, уличные джинсы, рюкзак на плечи. На всякий случай сунул в него лёгкую спортивную куртку — вдруг придётся до ночи задержаться?

— Мам, пап, я ушёл. Когда вернусь — не знаю!

— Береги себя!— Может, поешь сначала?

— Некогда, мам, спасибо!

Родители смирились с «работой» Руслана. После истории с паранойником с ними поговорили люди из спецотдела. Руслан не знал точно, что именно сообщили его маме и папе, но родители перестали возражать, если он собирался уйти поздно вечером и не задавали вопросов, когда он, вымотанный и не всегда целый, являлся под утро.

Бьёрн ждал его у соседнего магазина. И как ему не жарко в кожаной куртке под таким солнцем?

— Клиенты говорят, — сразу начал наставник, — что что-то заставляет их просыпаться в пять утра. Каждый день. Во сколько бы они ни легли, оба — это муж и жена — открывают глаза в пять утра. При этом, понятно, никакого шума от соседей или на улице. Под ними пустая квартира, над ними — чердак, справа тихая старушка живёт, вот и все соседи. Очень нервничают, особенно женщина, а у них ещё ребёнок мелкий.

— Ребёнок тоже просыпается?

— Нет, спит в своей комнате, как ему положено. Или ей. Не уточнил, сын это или дочь.

— И что это может быть? Так, тут налево или направо поворачиваем?

— Налево, вон до той многоэтажки. А кто его знает, что это такое. На самом деле будить человека по расписанию много что может, но у всех тварей, о которых я знаю, ещё и спецэффекты имеются. Подменщик, например, заставляет человека вставать рано-рано, делать кучу дел, быть ужасно эффективным, а через пару-тройку недель жертва самоубивается. Или утряницы: игривые бестии, будят людей часов в пять-шесть и заставляют до изнеможения сексом заниматься. Будильщик ужасы насылает. А клиенты говорят, что ни эффективности, ни сексуальности, ни ужасов не заметили. Всё, пришли.

Бьёрн позвонил в домофон. Ему тут же ответил встревоженный женский голос:

— Это вы?

— Да, я. Бьёрн.

Домофон запищал, и они вошли в подъезд.

— Так, судя по нумерации, нам на двенадцатый этаж. Поехали-ка на лифте.

Дом был старым, но лифт работал удивительно исправно: не грохотал, не дрожал, грозясь застрять, а то и вовсе рухнуть. И пахло в нём прилично.

На нужном этаже приоткрылась дверь, из квартиры выглянула молодая женщина с короткими светлыми волосами и поманила их к себе.