Обыкновенный принц

— Я знаю, что я — это я! — самоуверенно сказал ректор, нырнул под рамку. Сигнализация сработала, как и раньше, но он невозмутимо вернулся и в тишине закончил: — Ни один оборотень не знает того, что знаю я, Вэйланд-эве Риуз, и я готов доказать это немедленно!

Если существовала магия слова, то она только что была продемонстрирована. От того ли, что все присутствующие хотели поверить, или никто, кроме самого ректора в лице его оригинала не смог выступить убедительнее, — мужчины вернули клинки в ножны, фрейлины воскресли... Алисия опустила взгляд на свои пальцы — с такой дрожью вряд ли получилось бы отбить нападение, случись оно прямо здесь. Не за себя ведь испугалась, а за своих, алатусов-метаморфов... Ну, и за себя немножко... Она чуть было не засмеялась.

— Раз вы — это вы, Вэйланд-эве, что ж, предлагаю всем пройти в залу. Мои артефакты сегодня тоже не в духе, — голос королевы улыбнулся, сама она развернулась и в сопровождении двух личных помощник пошла вглубь.

— И всё же мне интересно... — пробормотал ректор, сходил туда-сюда под рамкой, бередя душу чувствительным колокольчикам и сделал жест фрейлинам: — Эве, прошу...

Стандартная проверка превратилась в развлечение. Теперь, когда неисправность объяснилась, большинство предпочло пройти под рамкой и радостно хихикнуть. Разумные обходили её, не желая будить раздражающий звук. Алисия присоединилась ко вторым: кто знает, вдруг от особенной магии алатуса примитивная сигнализация взвоет по-другому? Хотя охранное приспособление к той минуте, когда вслед за камерирами и фрейлинами двинулись алазонки, очевидно, само устала от перезвона, потому что колокольчики звучали всё тише.

Флегматичная Самар-эве обошла рамку, и за ней последовали те, кого звон раздражал. На сигнализацию уже никто не обращал внимание, даже когда она, отдохнув, снова начала истерично трезвонить, пропуская последних мужчин, в их числе того самого находчивого ректора, его помощника и мастера Тео, на котором внезапно устала и издала один неуверенный “дзынь”.

Затем случилась одна вещь, заставившая Алисию улыбнуться. Кто-то из “уцелевших”, когда приём только-только начался, обратился к королеве, мол, стоило бы вернуть Советников, раз ошибка подтверждена. Та подумала несколько секунд и ответила с лёгкой насмешкой:

— Я согласна с вами, Хранус-эве: это была досадная ошибка. Однако замечу, если бы мудрейшим Советникам Его величества хватила ума сделать то же, что и наш уважаемый Риуз-эве, ректор и старший дознаватель, они стояли бы рядом с вами. Поэтому пусть будет им уроком отсутствие хладнокровия и наблюдательности. Мы отпустим их после окончания нашей встречи, на которой, к слову говоря, их присутствие не требуется.

Алисия невольно посмотрела на ректора, на лице которого мелькнула самодовольная усмешка, и сама улыбнулась. А затем перевела взгляд на спину мастера Тео, стоявшего во главе двурядного строя. Отсюда был виден его напряжённый профиль, порозовевшая щека и вздувшаяся жилка на широкой шее. «Даже в таком состоянии кажется сильным, зараза, — подумала несколько уважительно Алисия и вспомнила, как позапрошлой ночью обхватила эту шею, запуская пальцы в короткие и на удивление мягкие волосы на затылке. Тогда где-то на задворках затуманенного страстью разума мелькнуло удивление: седые волосы обычно жёсткие, а эти были нежными, живыми. — Разволновался в присутствии королевской особы... Безродный, одним словом!»

У самой Алисии дрожь прошла, едва пришло осознание, что опасность позади, а значит, до следующего подобного случая она с братом обязательно найдёт нужный артефакт или... Принцесса снова улыбнулась: ситуация подсказала ей выход. В крайнем случае она повторит сегодняшнюю шутку, организованную вчерашним ураганом. Надо всего лишь незаметно притянуть магические нити к тем, кто будет находиться рядом. И после — наслаждаться переполохом. Ираниум, получается, реагировал на светлую магию вообще... Но откуда её столько много взялось? Неужели из-за смерти той драконицы? Если она была...

Мысли Алисии чуть было не потекли в постороннем направлении, пока кто-то из камериров зачитывал прошения, а королева отвечала на них. Должно быть, сегодняшней встрече постарались придать будничное содержание, не акцентируя внимание на собранной гвардии.

“А королева красивая и кажется доброй”, — отвлёкшись на глубокий голос Её величества Кассандры Хедуанн Аллезии ан-Дисан, мысленно вернулась в зал Алисия. Было скучно, прошёл, наверное, час, не меньше, а прошения от женщин-простолюдинок никак не заканчивались. Рядом стоящие девушки начали переносить тяжесть тела с одной ноги на другую: в самом деле, уже хотелось движения. И, чтобы не думать о затёкших ногах, Алисия увлеклась размышлением о имени Её величества.

Имя выдавало то, что королева в своей семье не была старшей или единственной дочерью, но родители постарались заручиться благословением Алатуса — выбрали имя с тремя “а”. Алисия, например, была единственной дочерью, поэтому в её имени имелся “ал” — “священный огонь” древнего бога. И, по счастливому совпадению или магии имени, огонь подчинялся юной принцессе лучше других стихий.

Кроме того, девочки уже успели просветить Айю в “тайну” королевы. Та являлась второй женой Либериса Третьего и родной сестрой его первой супруги. Её величество Альдиния скончалась лет триста назад, и Либерис не пожелал присмотреться к другому роду — выбрал сестру Альдинии юную Кассандру. От первого брака у Либериса родились двое детей, в первые сто лет правления. К сожалению, эти дизалатусы оказались не долгожителями — Тьма их не напитала силой. Незадолго до смерти Её величества Альдинии по очереди в почтенном человеческом возрасте они ушли в небесный мир.

От Кассандры, которая была младше своей сестры лет на двадцать-тридцать, на свет появилось два дизалатуса — девочка и мальчик. Кстати, дочь Её величества (очень уж была похожа) восседала по правую руку от матери, а сына не было рядом — два мужских тронных кресла пустовали. Возможно, в данный момент наследный принц находился со своим отцом.

Вообще, при всём том, что дизалатусы не вынашивают детей в драконьих колыбелях-яйцах, но могут жить так же долго, как и настоящие алатусы, Алисию удивляло и злило. В Алатерре свои были убеждены, что долголетие достигается благодаря крови настоящих драконов, которую пьёт в качестве лекарства Либерис и его семья, но убедительных доказательств пока никто их разведчиков не предоставил. Поэтому вопрос могущества Тьмы оставался неразгаданным. По человеческим меркам Её величество выглядела лет на пятьдесят, её дочь — на двадцать пять-тридцать. Значит, если на самом деле королеве Кассандре было около пятисот, как и Либерису, то...

Нечего было подпадать под её обаяние! Наверняка, эта “милая” эве выпила не один десяток доу[1] свежей драконьей крови... Причём, если её брать у алатуса, который находится в человеческой личине, то усвоение и омоложение организмом идёт гораздо быстрее. Алисия представила себе, как сцеживают кровь с пойманных алатусов в подземелье Мешка и содрогнулась — рядом стоящая подруга тут же незаметно толкнула её плечом.

Алисия вздохнула еле слышно, стоящая справа Ива шепнула:

— Когда это кончится?

Алисия кивнула, не посмев отвечать, потому что Самар-эве строго следила за шепотками, заранее предупредив — за невоздержанность, болтливость и нетерпение из алазонок будут выгонять без сожаления. Но сейчас лёгкий шелест слов гулял напротив — фрейлины-то не собирались быть воздержанными и терпеливыми. Прикрывая губы веерами, они свободно обменивались замечаниями о происходящем.

Наконец, слава небу, закончились прошения и доклады: Её величество курировало два социальных заведения — богадельню для убогих и дом сирот безродных.

— Перейдём к самому свежему вопросу, — объявила чуть повышенным радостным тоном Её величество. — Достойный сияния звёзд Рифелур-эве, представьте же нам ваше детище — наших будущих небесных аквиланиц.

“Кхм, — не выдержала про себя Алисия: — значит, мы падальщицы, “грозные” птички гор...”

— ...Ваше величество, я придумал более гармоничное название, — после длинной тирады, насыщенной эпитетами в адрес королевы, главный мастер кон-фо начал свою часть представления. Насколько она будет длинной, девушки не знали. Всё, что от них требовалось: сегодня просто молчать и стоять смирно. — Алазонки, ваше величество. Я поискал в древних манускриптах и нашёл похожее название дев-воительниц.