Обжигающий айсберг

Может пора оставить прошлое в прошлом? Мое ужасное дело номер двести двадцать пять и все, что натворил принц, стараясь понравиться?

Наверное, впервые за все время я, действительно, отпустила страхи, презрение к себе и проклятым насильникам… Смогла отпустить, скорее всего…

Я встала, подошла к Фенту и попросила:

– Пожалуйста, выпей противоядие.

– Зачем? Какой в этом смысл? Я поболею некоторое время. Не сдохну, не переживай. Это не самоубийство, Олеся. Не шантаж подростковым способом… Это всего лишь древний ритуал, который позволяет мне сказать, доказать всему своему народу, продемонстрировать всей Галактике, что ты мне дороже самой жизни.

Я поднялась на цыпочках и поцеловала Фента в губы. И он так мне ответил, словно и не отравился чужим мясом.

Сжал, притянул и долго стискивал, будто не мог поверить в происходящее.

– Я согласна стать твоей невестой, если выпьешь сейчас же антидот! – выпалила я, отстраняясь.

Император сзади усмехнулся, императрица хихикнула следующей. Фент растерянно развел руками, но слуги подоспели с препаратом.

Станх проглотил, запил чаем и тотчас подхватил меня на руки. Наверное, никто в обеих Галактиках меня так не прижимал, не кружил, так долго не отпуская на землю, вернее на благодатную почву Станхии…

ЭПИЛОГ

Я выходила замуж не на Земле, не на Станхии, а на… Эльвересте. Там, где все мои друзья, близкие, те, кто все последние годы делил со мной горечи и радости, поддерживал в болезни и здравии.

Мы с Фентом нарядились в парадную форму, бракосочетание проводил Альдемир и выделили для него… весь зал «Лельвиля».

По стенам двигались радужные разводы, барную стойку оборудовали шведским столом с кушаньями всех рас и народов, где обязательно нашлось место для моей любимой вредной пиццы. «Три сыра» и «Ветчина с грибами». Фент запомнил наше меню с Элей и Дреймором на вечеринке, где долго доказывал, что с ним танцевать гораздо лучше, чем с приятелем, патрульным хорром. И ведь доказал, ничего не попишешь!

Именно тогда между нами пробежала искра, а между сердцами протянулась незримая ниточка, которую не удалось оборвать ни секирой правды о работе Фента, ни молотом моего отношения к его самомнению.

Патрульные – все, кто не вылетел на дежурство – заполнили зал и праздновали с нами. Станция работала без выходных. Даже в субботы, воскресенья и праздники дежурные наводили порядок и помогали страждущим в космосе.

Голубая и белая парадная форма очень украсила помещение «Лельвиля». Мужчины в форме – это все же нечто невероятное. Сила, мужественность и защита в одном флаконе – это потрясающе!

Женщины – сама сексуальность, хотя они так и не думают. Это сочетание хрупкости и силы… Кто же устоит перед подобным?

Меня долго марафетила Эля, красила и делала прическу. В итоге в зеркале я увидела хорку в комбинезоне, что сидел как чулок, с причудливым венком из кос на голове и огромными глазами, подчеркнутыми умелым макияжем.

Дреймор встретил меня у дверей в общежитие и проводил в «Лельвиль» на правах единственного близкого мужчины.

Фент уже ждал, в центре зала и не скрывал сильного волнения. Словно и не императорская кровь пятидесяти вековой выдержки текла в венах принца, а подростковые гормоны бурлили. Станх переминался с ноги на ногу, и буквально не находил себе места. Никакой невозмутимой мины, никакой каменной маски: приподнятые брови, чуть опущенные уголки губ, желваки, что беспрестанно двигались.

Но стоило нам с Дреймором появиться в дверях, как мой капитан в голубой парадной форме, подчеркивающей его мощную атлетическую фигуру, преобразился в одно мгновение. Улыбка растянула губы Фента – таким я его прежде не видела. С абсолютно счастливым выражением лица и глазами, что сияли изумрудами.

Станх тотчас дернулся навстречу, но император Имендий резким жестом остановил его. Он привел сына жениться и первым встретил меня по обычаям станхов. Дреймор передал мою руку Имендию в знак того, что отдает меня в семью правителя Станхии. Тот поклонился и отдал честь, взял мою ладонь и повел к жениху.

Фент сжал мою руку горячими пальцами и пока Альдемир произносил официальные слова, смотрел так, словно не мог оторваться, насытиться моим видом и близостью.

А когда мы оба сказали «да» и наши ответы занесли в базу Союза, вместе с ДНК и аурными слепками, Фент подхватил и закружил в танце, словно это стало нашим ритуалом.

Полет вместе на облаках нежности, когда кажется, что нет ничего приятней, все замирает внутри и вокруг исчезают стены, существа и планеты… Время внезапно останавливается, а гравитация перестает действовать.

Ты летишь в руках своего мужчины, а он держит как самое ценное, что только когда-то имел в жизни.

Патрульные кричали и улюлюкали, стены «Лельвиля» засверкали ярче. Музыка не прерывалась ни на секунду – одна мелодия сменяла другую также как ритм сердца меняется, но не обрывается ни на мгновение.

Когда наш танец все же закончился, гости приступили к трапезе, мы с Фентом уединились в его жилище, чуть больше моего, но более спартанском. Ничего, я еще наведу здесь уют. А пока мы сливались в страстном танце, продолжая то, что начали в «Лельвиле».

Фент брал меня так, словно никакой он не девственник – точно знает все эрогенные зоны, каждую точку, которой приятно касаться. Деликатно и ненасытно, уважительно и беспардонно, нежно и страстно, напористо и заботливо.

Я снова летела, не чувствуя гравитации, снова ощущала себя на вершине блаженства, содрогалась от удовольствия, желания и доходила до пика наслаждения.

Фент то рычал, то еле дышал, то шептал на ухо какие-то нежности. А когда мы усталые и счастливые наконец-то повалились на кровать, станх изрек:

– Я не думаю, что есть смысл размениваться, как земные мужчины и наши, что берут с них пример.

Я перекатилась на бок, подперла щеку ладонью и уточнила:

– О чем это ты?

– Страсть и нежность нужно дарить любимой женщине. Отдавать ей всего себя. Зачем нужны другие любовницы? Как тренажеры? Как заменители?

Я усмехнулась. Какой же он все-таки милый. Нахальный, немного замороженный внешне, но внутри – настоящий вулкан. Закованный в броню станхийской ритуальности, но способный так выразить эмоции, что на душе становится легко и тепло.

Я любила своего мужа Фента Бро. Не потому, что он сын императора, не потому, что он мастер военного дела и просто красивый, эффектный мужчина. Лишь потому, что он есть в Галактике.

– Олеся, я знаю почему ты на меня тогда так обиделась… – вырвал голос мужа из сладкой дымки.

– Может не будем об этом? Не сейчас? – с сомнением предложила я Фенту. – Стоит ли ворошить прошлое…

Принц решительно мотнул головой и осторожно заправил мой локон за ухо.

– Если я что-то и усвоил из нашего расставания и примирения, так это то, что нужно говорить правду и всегда действовать с тобой открыто… Прошу тебя, просто выслушай. Я вздохнула и коротко кивнула.