Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения]

Там же. Скамейки убраны. Раннее утро. Бромий и Фотида выходят из сада.

ФОТИДА Уж день. А где носилась я всю ночь? БРОМИЙ Не помнишь? ФОТИДА Что ж там было? Помню смутно, Как сон смешной из юности моей... БРОМИЙ Игривый, сладострастный? ФОТИДА Безобразный! Вакханке молодой игра пристала - С сатирами без удержу шалить. А мне, старухе, что же было делать В ночных неистовствах гетер и знати Под видом вакханалий, игр священных? То профанация была. БРОМИЙ О, нет! Я, Бромий, хоровод водил священный, Веселый и безумный; вы ж плясали При свете факелов и звуках флейты, Пьянея от свободы и желаний Оргийного неистовства соитий. ФОТИДА Ну, да! В мистерии посвящена я И знаю оргий высший смысл и тайну, А тут гетеры, разыграв богинь Прекраснейших, развеселились сдуру С поклонниками, впавшими в безумье. А ты им, шут, удачно подыграл. БРОМИЙ К трагедии присовокупив драму Сатировскую, как велит обычай, Ужасное прикрыть веселой сказкой. ( Укладывается вздремнуть в сторонке.) ФОТИДА Нет, все твердит, что он не шут, а Бромий И настоящий, то есть сам Дионис, - И бог вина, и бог театра он? А, может быть, и в самом деле правда? Уж больно хорошо все разыграли - Богинь блистательных, как свет, - гетеры, Париса и Елену, - словно в яви Предстали те из древних песнопений, - А после - вакханалья, как веселье Безумное из утра дней и снов. И мне легко, легко, лишь тянет спать Так сладко, как бывало только в детстве. ( Потягиваясь, уходит.)

Парис и Елена выходят из сада.

ЕЛЕНА Здесь никого? ПАРИС Да разошлись все, видно. ЕЛЕНА А было представленье? Или сон Приснился: я - Елена, ты - Парис, Могучего сложения красавец, - То был не ты, а варвар, чуждый мне, Изнеженный, в восточном одеяньи, Весь в кольцах и браслетах золотых, А я была спартанскою царицей, Что мне не нравилось немножко тоже, Не знаю почему. ПАРИС Играла ты, Однако, превосходно. ЕЛЕНА Я играла? ПАРИС Мы все играли с увлеченьем. Жалко, Что все закончилось. Не будет лучше Уж никогда. ЕЛЕНА ( потянувшись к Парису) Игра игрой, пускай, Но наши чувства лишь определились, Парис, во пламени игры и мифа. ПАРИС ( припоминая, с возбуждением) О, да! Ведь там еще случилось нечто. Я видел взор, смеющийся, прелестный... ЕЛЕНА Елены? Иль богини Афродиты? ПАРИС Нет, Фрины, пусть под видом Афродиты, И сердце вдруг подстрелянною птицей Сорвалось вниз, затрепетав крылами, - И я подумал: "То стрела Эрота Меня сразила!" Обезумел я От страха, будто при смерти, и счастья, И роль свою играл уж машинально. ЕЛЕНА О чем ты говоришь, Парис? Ты бредишь. ПАРИС Прекрасней взора и прелестней боги Не видели, а смертные счастливей: Она средь нас, захочет, вот так взглянет, Вся человечность неги и любви!