Очень приятно, Демон!

— Какого черта ты тут прохлаждаешься, Кикуити? — недовольно спросил Акира, вытирая окровавленный меч рукавом рубашки.

— Господин — упал перед ним на колени шикигами, не веря в то, что до сих пор жив.

— Хватит поклоны раздавать! Займись уже делом. Сколько можно развлекаться? Будь посерьезнее, твою мать!

Да развлечение неимоверное. Жизнь Кикуити успела пролететь перед глазами. Он уже мысленно попрощался с хозяином лежа придавленный, на холодной земле. Ну, а господин решил, что он так забавляется. Кикуити смотрел на него как на пришельца. Этому существу, кем бы он не был, неведом страх. И он- Кикуити создан им. Он его часть. Поэтому обязан соответствовать. В него будто вливаются новые силы и чувствует, что теперь никто не сможет помешать достигнуть цели. Глаза вновь блестят. Вера в победу пусть и безумна, но сильна, как никогда прежде.

Вот они вдвоем уже пробираются к стене замка. Ятори расчищает им путь, усеивая его трупами. Немного перестарался, попал своим мощным оружием, острыми древесными корнями, во что-то стеклянное. Это была крыша оранжереи. Понял, что еще немного, и они войдут внутрь двора. Нужно лишь пробраться через стену.

Но солдат становиться еще больше, потому что толпа сгущается вокруг них. И Кикуити с Ятори, защищая господина, отстают, позволяя Акире прорваться внутрь.

Кровавый король не оборачивается. Бежит вперед, рассекая своим мечем все живое. Несется к своей цели с молниеносной скоростью. Те кто находится во дворе замка, не могут понять, от кого им защищаться. В тумане ничего не видно и Акира, как призрак появляется из неоткуда, сокрушая каждого кто стал на пути.Из за тумана он не видит вход, но можно ориентироваться по крикам солдат, которые все больше отступают к дверям замка.

Начинается настоящая паника. Ёкаи перепуганы настолько, что по ошибке сами начинают убивать друг друга, испугавшись, что это враг. И вот это плохо. Ведь все машут мечем без разбора, в кого попадут.

Чье-то лезвие, насквозь протыкает плече кровавого короля. Больно. Собственная кровь стекает по руке, замочив рукав и пачкая рукоять катаны. Теперь холодная сталь сильно порезала бок. А вот это, совсем ни к черту. Акира чувствует слабость. Пытается контролировать боль. Прислонился, к какой-то каменной стене. Оставляя на ней алые следы. Совсем близко раздаются крики солдат. А рана в боку глубокая, ведь багровая, как его глаза жидкость, хлещет, как из фонтана.

На лбу выступил пот. Кажется, тело бросило в жар, ведь боль слишком сильная. Пронизывающая до самых костей. Стиснув зубы он терпит. Надеется переждать. За воротами остались Кикуити и Ятори, неизвестно живы ли они, и сколько еще продержатся. Рассчитывать можно только на себя. Ведь он совсем один. Повесив меч на плече, он крепко зажимает рану свободной рукой. Хромает, но вдоль стены пробирается к двери, пока обезумевшие от страха ёкаи продолжают рубить друг друга в тумане. Полный безпредел. Крики смерти и ужаса заполнили весь остров.

Нанами вжалась в диванчик. Вся дрожит от страха, как осиновый лист. Прижала колени к груди и сидит, сжавшись комочком. Ощущение что попала в фильм ужасов, или кошмарный сон. Только сейчас все наяву. По крайней мере, в оранжерее нет никого, кроме нее. Иначе услышала бы, как кто-то входит. Зато за стеклянными стенами, творится настоящий ужас. Там царит смерть.

— Томоэ быстрее. Ушли и оставили меня здесь.- дрожащими губами шепчет она, еще крепче обняв колени.

И хорошо, что оставили. Томоэ и остальные сражаются во дворе со слетевшими с катушек солдатами. Амулеты богини, здесь не помогут. Защищать ее значит стать уязвимым. Так он погубил бы и ее и себя.

Томоэ с помощью лисьего огня, единственный кто пробирается внутрь замка. Плотно закрывает дверь, чтоб туман не заполнил помещение и мчится вверх по лестницам за пилюлями уже не для Джиро, а для смертельно раненого Микаге. На пути он встречает разрубленные тела солдат. Значит, кто-то его опередил.

— И кто мог наслать армию на этого несчастного божка? Что им надо от него? — вопрос произнесенный вслух. Томоэ, ускорив шаги, взбирается по ступенька на самый последний этаж, где и находится комната Мамору-ногами.

Акире хватает сил, чтоб выбить с ноги огромную деревянную дверь попутно придавив тех, кто отчаянно ее держал. Рука его плотно прижата к ране, из которой кровь хлещет пуще прежнего, от лишних движений и усилий.

— Ну здравствуй… Мамору — и он злобно улыбается, не подовая вида, что из-за слабости темнеет в багровых глазах.

— Думал будет все так просто? — слышится чей-то голос позади.

Но демон не смотря на то, что утратил много крови, ловко уклонился от летящей в спину железной дубинки. И присев на колено пронзил, мечем своего врага, прямо в живот.

— Пока ты не сдох — смотря в исказившиеся от боли, глаза солдата — Я не думал, что все будет просто. Я это знал — и с этими словами Акира, вытаскивает лезвие из его плоти.

« Надеюсь последний. Иначе мне точно хана…»

Упершись мечем в пол, Акира поднимается, и смотрит на маленького бога бессмертия. Который от страха пятится к окну. Больше его защищать некому.

— А ты не гостеприимен…- перевел дыхание -… как я погляжу — голос дрожит от слабости.

Весь лоб уже покрылся капельками пота, который стекая по лицу смешивается с кровью. Акира замечает кучу баночек с розовым эликсиром прямо за спиной бога. Они валяются и пылятся на столе без дела. Вот и спасение.

« Стоит взять парочку….пока не откинул концы »

Пошатываясь на ходу, он идет к необходимому лекарству. Мамору уже всего перекосило от ужаса и он вжался в стену у большого окна. Он мог бы спрыгнуть вниз. Да только лететь слишком высоко. Чего доброго разобьется.

Демон пока не чует его страх. Упав на колени от слабости, он доползает до стола. В агонии хватает одну баночку с пилюлями. Дрожащими руками откидывает прочь крышку, достает лекарство и сразу закидывает в рот. Должно помочь. Но ждать нет времени. Поэтому все еще ощущая безумную боль и слабость от потери крови, поднимается. Пошатываясь, и периодически опираясь на меч, подходит к богу. Бедняга смотрит на него. От страха не живой не мертвый. Бледный как полотно. Даже голос и тот отнялся, а в глазах сплошная паника.

Акира лезет зачем-то в карман брюк. Тот зажмурил глаза, что есть мочи, чтоб не видеть собственную смерть. Которая устало и обессилено дышит ему в лицо.

— Чего так трясешься? — спрашивает Кирихито — Оружие проходит сквозь тебя, верно?

— Зачем ты спрашиваешь Акира-Оу, если уже нашел способ это обойти?

— Как ты узнал, кто я?

— Я все же бог. Один из самых старых. И чую, что именно ты можешь причинить мне вред. Пока не знаю как. Только не убивай — взмолился бедняга.

Что ж, зачем тратить время на пустые разговоры, если Акира может показать. Он достает из кармана синюю ленточку, ту самую которой недавно связали его, и обвязывает вокруг запястья Мамору. При этом мысленно поблагодарив барана и уже покойного Такеши. Штука и правда оказалась полезной. Без нее этот поход не имел бы смысла.

Акира грубо взял его руку. Мамору-ногами задрожал, и плотно сжал и без того зажмуренные веки.

— Что ты за трусливый бог — с презрением говорит Акира — Никакого достоинства.