Очередной грех

Это первая из тысячи ночей, которые мы еще проведем вместе. И да, это совсем по другому теперь, когда Синклер стал моим мужем. На физическом уровне все так же замечательно, но у нас всегда так было. Но наша связь стала намного глубже.

Лучше всего на свете. Теперь, я точно знаю, что это значит. 

Глава 8

Синклер Брекенридж 

Наша с Блю первая ночь, а также последующие дни были превосходными. Но этим утром все изменилось, когда ей позвонили из больницы и сообщили, что Гарри стало хуже. Эллисон была права. Ему осталось совсем недолго.

Я никогда не был рядом с человеком, который доживает свои последние дни, по крайней мере не с тем, кто умирает от болезни. Я несколько раз присутствовал рядом с братьями, которые умирали от пулевого ранения. Но то, что происходит с Гарри, отличается от этого. Он умирает медленной смертью. Не знаю точно, но кажется, что это намного хуже.

Страшно ли ему? Я два раза был на волоске от смерти, и я чертовски боялся. Мне не стыдно признаваться в этом. Во второй раз было даже страшнее, потому что тогда у меня была Блю. Я был в ужасе от одной лишь мысли о том, что с ней может что-то случится, когда меня не станет.

Гарри пробыл моим тестем всего неделю. Мы с Блю проводили каждый день, а иногда и ночь, рядом с ним в хоспис-центре. Я познакомился с ним за эти семь дней, наверное, даже намного ближе, чем знаю некоторых братьев из Братстсва.

И мне нравится этот человек. И я ему, похоже, тоже.

Он рассказывал мне кое-какие истории из своего прошлого, когда он работал под прикрытием. Блю каждый раз закатывала глаза на эти истории. Уверен, она слышала их уже сотни раз.

– Мне ужасно хочется шоколадного пироженого, доченька. Можешь, пожалуйста, сходить в кафетерий?

У Блю загораются глаза. Она места себе не находила, когда Гарри отказывался от еды.

– Конечно.

В последнее время у Гарри совсем не было апетита. Его вкусовые рецепторы почти отказали – еще одно последствие рака. И ест он не больше воробья.

– Хочешь, чтобы я спустился с тобой, Блю?

– Останься, Синклер. Составишь мне компанию, пока Блю не придет.

Жду, что Гарри начнет рассказывать какую-нибудь еще веселую историю, пока мы ждем Блю, но этого не происходит.

– Я отослал Блю, потому что хотел поговорить с тобой. Наедине.

– Хорошо, - понятия не имею, о чем Гарри хочет поговорить со мной, я ведь уже пообещал ему позаботиться о его девочках.

– Мне уже недолго осталось. Я это чувствую.

Я мог бы сделать вид, что он не прав, и начать его переубеждать, но я достаточно уважаю его, чтобы так не поступить.

– Мы знаем.

– Я не хочу, чтобы мои девочки знали это, но лекарства больше не помогают. Я в агонии, Синклер. Болеутоляющие больше не работают, а мой доктор больше не собирается давать мне дозы. Он говорит, что это меня убьет. Иронично, не так ли?

Он отлично скрывал от всех нас правду. Не зря же он работал в ФБР.

– Я и понятия не имел.

– Мои легкие вынуждают меня дышать чаще, а потом не справляются с колличеством поступившего кислорода. Мой организм обманывается и сам себя убивает, ты даже представить себе не можешь, каково это. Именно из-за этого я умираю, а не из-за гребаного рака.

Должен же быть выход.

– Я могу привезти лучших докторов, они что-нибудь придумают.

– Нет. Это не то, чего я хочу и не то, о чем я хотел тебя попросить.

– А о чем?

– Я знаю тебя, Синклер. Я следил за твоей жизнью годами и знаю, на что ты способен. Ты не боишься покончить с чьей-либо жизнью.

Нет. Он же не будет просить меня об этом.

– Я бы не просил тебя об этом, если бы не нуждался в этом. Пожалуйста. Помоги мне. Положи конец моим мучениям.

Не могу поверить, что он просит меня его убить.

– Я убивал людей, которые заслуживали смерти. Они были последними подонками и делали ужасные вещи.

– Мы все заслуживаем смерти. Имеет значение только, когда и как умереть. Я предпочту умереть сейчас, чем мучиться. Я больше не хочу лежать в этой кровати и дожидаться смерти.

– Я никогда не убивал невиновного человека.

– Тогда, не рассматривай это, как конец моей жизни. Думай об этом, как о избавлении от мучений.

Малышка никогда этого не одобрит.

– Блю не хотела бы этого для вас.

– И поэтому я прошу об этом тебя, а не ее.

– Она никогда не простит меня, если я это сделаю.

– Или меня. Именно поэтому она никогда не должна об этом узнать. Не хочу, чтобы мои девочки узнали, что я предпочел уйти таким способом.

Я не смогу удержать это в тайне от моей жены.

– Прости, Гарри. Я не могу это сделать.

– Я понимаю, как много прошу. Тебе нужно время, чтобы подумать об этом, и поэтому ты можешь не отвечать мне сейчас.

Мне не нужно думать об этом, я уже все решил.

– Нет. Я говорю тебе сейчас, что не смогу этого сделать. Здесь не о чем думать.

Блю заходит в комнату, держа в руках контейнер с шоколадным тортом.

– Я решила взять побольше.

– Ой, доченька, боюсь, мой апетит пропал. Прости, что заставил тебя побегать.

Лицо Блю наполняется печалью.

– Ничего, Пап. Я поставлю его здесь, может быть ты еще передумаешь.

Прямо сейчас я не могу смотреть на Гарри.

– Мне нужно пойти позвонить домой.

– Передавай Тану и Изабелл привет.

– Передам.

Весь день мои мысли были заняты только просьбой моего тестя. Гарри не просто умирает. Он умирает медленно и мучительно. Он в любом случае долго не проживет, просто перед смертью еще помучается. Мне очень жаль, что ему приходится проходить через это, но как? Как я смогу убить его? Это неправильно. Даже я об этом знаю. Я не сделаю этого.

Блю выходит из ванной комнаты, и запах ее геля для душа наполняет мои легкие. Она останавливается в дверном проеме, позволяя мне насладиться ее видом в коротенькой ночной рубашке.

– Нравится?

– Ты выглядишь превосходно.

Она подходит к кровати и садится на мои колени. Она покрывает поцелуями мое лицо, шею, достигая груди, а руки движутся к моим пижамным штанам.

– Ммм…

Она отстраняется, когда замечает, что я практически не двигаюсь.

– Что-то не так?