Одержимость кровью

Я придумала ещё одно возражение.

– Но ведь могли услышать драку.

Несколько секунд дон Педро не мог понять, что я имею в виду. Затем очень удивился.

– Эти люди...
– начал он, но остановился: он так и не мог перешагнуть пропасть между нашими мирами. Мне пришлось кивнуть, показывая ему, что я поняла. Жители Ист-Виллидж, в большинстве своем пуэрториканцы, хиппи и рокеры, старались не связываться с полицией.

Внезапно заговорила миссис Перес. На глазах у неё появились слезы.

– Она говорит, что ничего не знала об этом некоторое время, - перевел Дон Педро.
– Она считала, Тони убежал.

Значит, вот как они проскочили через полицейские допросы. Она просто думала, что Тони удалось скрыться, а потом ждала от него известий. Прошел октябрь, а в ноябре появился Джоэл, и мистер Перес убрал последние следы Тони из квартиры 5Д.

Он забыл только нож лезвием, который забросил на антресоли, когда упаковывал тело Тони в ящик. Видимо, тогда его что-то испугало. Неудивительно, что он так боялся заходить в квартиру в тот день, когда я просила покормить кота Джоэла.

– Она не знала , что случилось,до телефонного звонка.

Я снова запуталась.

– Какого телефонного звонка?

Дон Педро наклонился вперед, лицо его стало похоже на маску.

– Звонка Тони...

Я удивленно взглянула на него,потом на миссис Перес, но они оба молча ждали от меня чего-то.

– Может быть, Тони не умер? Возможно мистер Перес не убил его, но ящик, груз, река...

Дон Педро с нарочитым спокойствием выпрямился.

– Он мертв, - уверенно заявил он.
– Он умер в последний день сентября,как я и говорил. После этого прошло время, месяцы... Вы понимаете?

Я неуверенно кивнула.

– Прошлой зимой мистер Перес как-то снял трубку,и это оказался Тони.

Такой поворот мне совсем не понравился. Он поднял руку, пресекая мои возражения.

– Никто не выдавал себя за него. Это был именно Тони. Он говорил о драке, о ящике... Больше никто этого не знал.

Я недоумевающе слушала дона Педро.

– Он сказал, что вернулся, чтобы наказать мистера Переса.
– Он помедлил.
– Вы понимаете, это был большой шок для его отчима и мистер Перес в тот день сильно напился. А миссис Перес, узнав голос сына,захотела узнать, как он поживает...

Он сделал паузу, пока я представляла пьяный ужас отчима, вызвавший желание желание напиться до бесчувствия.

– Тогда-то Перес и рассказал, что убил Тони.
– Он снова сделал паузу.
– И в ту же ночь погиб сам.

Я припомнила, что он свалился с крыши. Но пьяница, падающий с крыши, как-то не вязался с воскрешением из мертвых.

– Послушайте, - сказал дон Педро, когда я собиралась возразить.
– Той же ночью ему позвонили и сказали, что дверь на крышу стучит от сквозняка. У него было какое-то предчувствие, и он не хотел идти. Но ваш брат настаивал.

– Мой брат?
– удивилась я: ведь Джоэл тогда уже не жил там, он был тогда или в Бельвью или в нашем доме.

Но дон Педро неумолимо продолжал:

– Он встал с постели и пошел наверх. Миссис Перес ждала его и вдруг услышала дикий крик и удар за окном. Она выбежала на улицу и обнаружила его на тротуаре мертвым.

В наступившем молчании я попыталась переварить все это. Казалось, я слышала крик, затем секундная тишина, затем хруст плоти и костей, крошащихся о бетон. Казалось, комната задрожала, мне пришлось с силой вогнать свои ногти в ладони, чтобы снова собраться. Кто-то, может, и скинул мистера Переса, говорила я себе, но не Джоэл.

Он повел рукой, как-будто хотел показать мне сцену происшествия.

– На крики собрались соседи, приехала полиция, скорая помощь. Собралась целая толпа. Она стояла на тротуаре рядом с телом мистера Переса. В этот момент она увидела вашего брата.

– Это невозможно, - прошептала я.

– Вашего брата, - уверенно повторил он.
– Он вышел из здания и не спеша пошел вдоль по улице. Затем он вдруг обернулся и помахал ей рукой. И тогда она увидела, что в действительности это Тони. У Тони была точно такая...
– Он на секунду замолчал, подбирая слово.
– Манера.

От этой путаницы у меня мутилось в голове. Я чувствовала, что должна протестовать, но не было сил. Я вспомнила ту ночь, когда Джоэл вылез из окна по стеблям винограда, а я видела человека, у которого была совершенно иная походка.

Я чувствовала, что начинаю паниковать, и пыталась убедить себя, что паниковать глупо. Тони мертв. А мертвые не возвращаются и не вселяются в других людей. Но, сидя в этой сумеречной комнате, я вдруг действительно припомнила голос в моем кабинете, говоривший что-то по-испански.

"- Хорошо, - подумала я, - ну и что же, что он говорил по-испански? Может, он выучил его в Марокко. А все остальное почудилось убитой горем женщине на ночной улице."

Затем на меня нахлынули другие воспоминания: этот спуск из окна по стене человека, который до смерти боится высоты, его амнезия, поцарапанная рука. Я слышала какие-то странные угрожающие голоса. Если я впущу их, они меня поглотят.

– Нет, - твердо сказала я.
– Я не верю в это.

Они уставились на меня, и я почувствовала, что теряю силы, что аргументы их могут пересилить меня и обратить в их веру. Вскочила на ноги, словно это движение давало мне возможность убежать, не дать им меня настигнуть. Но они так и не двинулись с места, не пытались меня удержать, и я стояла посреди комнаты, вцепившись в сумку, и чувствовала себя полной идиоткой. Ведь с точки зрения миссис Перес она лишь пыталась мне помочь. Мотивы дона Педро были не столь ясны, но он потратил битых два часа, переводя её рассказ и стараясь ничего не упустить.

– Простите, - сказала я, чтобы загладить неловкость.
– Спасибо за все, но мне нужно идти. Дети скоро вернутся из школы.

– Побеспокойтесь о своих детях, мадам, - сказал дон Педро.

Я не хотела показать, что поняла его. Как-будто он заклинал змею у самых моих ног, но, делая вид, что я её не замечаю, я вроде бы давала ему время превратить её обратно в палку.

Над входной дверью зазвонил колокольчик. Когда дон Педро встал, я сказала:

– Я пойду. Не буду мешать вашим покупателям.

– Это не покупатели, - сказал он.

Повернувшись, я увидела, что в комнату из-за черной портьеры входят четверо женщин и двое мужчин. В них явно соединились индейская, африканская и испанская кровь. Юноша в свитере был очень хорош собой. На его запястье красовалась золотая цепочка. Из женщин одна, похоже, была студенткой, остальные выглядели как лавочники, домохозяйки и рабочие. Увидев меня, они смущенно остановились.

Дон Педро заговорил с ними по-испански, потом снова повернулся ко мне.